Гаспар украдкой взглянул на Жозефину. Чародейка тяжело дышала, одернула закатанный рукав и принялась растирать дрожащую левую руку.
— Гаспар Франсуа Этьен де Напье, — представился менталист. — Рад познакомиться с почтенным эбом. Хотя оружие и грубое обращение были излишними. Мы сами хотели встретиться с почтенным эбом. Правда, в ином месте и в более приятной обстановке.
Эб сосредоточенно слушал, задумчиво потирая лоб. Плохо зная чужой язык, он не понимал, что ему говорят, а занимался приблизительным, с трудом дающимся переводом. От занятия этого зудело в голове.
— Мы не убивали Уго ар Залама, — продолжал тьердемондец, пристально глядя на ар Джаббала. — И так же, как почтенный эб, сильно расстроены его смертью. Он был нужен нам живым. Нас связывают давние отношения. Мы приехали встретиться с ним и обговорить кое-какие дела, однако кто-то опередил нас. Поэтому я настоятельно рекомендую почтенному эбу отозвать своих людей, приказать им убрать оружие…
Сарин ар Джаббал слушал монотонный голос иностранца и, к своему удивлению, вдруг осознал, что понимает каждое слово. Ему не нужно переводить, чтобы вникнуть в суть. Голос как будто звучит внутри самой головы, донося смысл услышанного минуя уши. И вроде бы Сарина ар Джаббала должна была возмутить наглость хакира, эта требовательность, обернутая в монотонное, чуть усыпляющее бормотание, но он не возмутился. Просто смотрел в гипнотизирующие глаза менталиста, задумчиво тер лоб. А ведь из этого может выйти толк, подумалось эбу. Он же хочет найти и покарать тех, кто убил друга его семьи. Помощь будет не лишней. Тем более этим людям можно доверять. Надо только сделать, как велит голос, во всем слушаться ему…
Видимо, что-то в поведении тьердемондца насторожило и не понравилось людям эба. Охранник за спиной хозяина коротко прошипел, и Гаспара толкнули в плечо. Сарин ар Джаббал заморгал, сбрасывая оцепенение. Покрутил в руках медную бляшку на золотой цепи, испытующе глянул на потирающего ушибленное плечо менталиста, лицо которого болезненно морщилось, а потом вдруг ухмыльнулся и расхохотался.
— Ти наглий, хурбе! — воскликнул он.
Гаспар не ответил, лишь раздраженно поджал губы. Чародейка напряглась, сузила глаза. В них заблестела злая решительность.
— Я приносить ти, чтобы ти говорить, — усмехнулся ар Джаббал. — Сейчас ти говорить, чтоби говорить я?
— И лучше тебе говорить! — зло выкрикнула Жозефина, но взвизгнула от боли, падая в пыль на четвереньки. Стороживший кабирец пнул ее под зад. Чародейка стиснула зубы, сдерживая стон, уронила голову и затряслась. Гаспар, украдкой бросив взгляд, заметил, как на ее левой руке из-под рукава медленно выползают темные змейки, повторяющие вены. Едва заметные. Если не знать, то не увидишь их в тусклом свете.
— Велеть твой баба молчать, — равнодушно посмотрел на нее эб.
— Боюсь, если она не хочет молчать, сделать это невозможно, — позволил себе усмехнуться Гаспар. — Почтенный эб, нам ни к чему враждовать. Не лучше ли помочь друг другу?
— Мэд-ка? — насторожился ар Джаббал, заведя большие пальцы за кушак и выпятив круглый живот.
— У нас одна цель — найти того или тех, кто убил ар Залама, зачем и по чьему приказу, — начал тьердемондец. — Мы могли бы объединить усилия…
— Самт нне! — нетерпеливо прервал его эб. — Ты думать, я туп? — пронзил его колючим взглядом ар Джаббал. — Помогать хурбе? Ан леяк адан се нне!
Послышался нездоровый женский смех. Эб резко повернулся к Жозефине, севшей на колени. Левой рукой она упиралась в бедро. Правой размазала по лицу пыль, пытаясь утереть нос.
— Хочешь совершить самую тупую ошибку в жизни? — каркнула она, сверкая пьяной от наглости бирюзой на эба. — Конечно, чего еще ждать от тупого жирдяя? Ты настолько жирный, что хер уже лет десятьне видел! Ты…
Жесткий удар по затылку заставил женщину щелкнуть зубами и прикусить язык. Молчаливый кабирец огрел ее ногой по спине, и чародейка рухнула в пыль ничком. Она приподнялась, но другой «джинн» подошел сбоку и засадил ей носком мягкого сапога под ребра. Жозефина перекатилась на спину, бешено выкатив слезящиеся глаза и хватая ртом воздух. Гаспар крепко сжал кулаки.
— Бьешь хуже бабы! — не то кашляя, не то хохоча, простонала трясущаяся чародейка, обхватывая себя под грудью. Менталист заметил, как та прячет левую руку, на которой уже отчетливо проступали черные паутинки вен.
Кабирец коротко размахнулся ногой, но замешкался. Он не понимал менншинский, ориентировался лишь по интонациям. Женщины обычно умоляют не бить и больше не мучить, но не безумно вопят, явно требуя продолжения.