Выбрать главу

— Ты его разговорила?

— Конечно, — оскорбленно фыркнула чародейка и скромно присела на краешек подлокотника кресла. — Еле остановила — так разошелся. Хотя он постоянно норовил сбиться с мысли…

От нее сильно пахло мылом и духами, не теми, которыми она пользовалась обычно. Она всегда долго мылась после того, что делала, словно пыталась смыть малейший намек на произошедшее.

— Давай пропустим, как он клялся тебе в вечной любви, целовал ноги и заверял, что исполнит любой каприз своей госпожи и повелительницы, — предложил Гаспар.

Жозефина сделала вид, что расстроилась.

— Ну, если так… — пожала она плечами. — Ты не поверишь.

— А ты постарайся быть убедительной, — усмехнулся мента-лист.

Чародейка сложила руки на коленях, разгладила складки юбки. Молчала, собираясь с мыслями.

— Убийца Финстера действительно был один, — сказала она наконец. — Он действительно не был чародеем. И он действительно убил Финстера без всякой магии.

— Хочешь сказать, обычный человек голыми руками убил чародея арта? — менталист наморщил лоб, потирая пальцами ноющий висок.

— Гаспар, дай мне кончить, пожалуйста, — недовольно проговорила Жозефина. — Я не сказала, что это был обычный человек. Мой волшебный мальчик, — она саркастически скривила губы, — тоже чародей, хоть его потенциал и невелик, но на второе зрение силенок хватает. И он воспользовался им там, в переулке. Рассказал, что увидел, вернее, не увидел. За Финстером пришло нечто. Существо без ауры. Это объясняет, почему я ничего не увидела в памяти места — просто нечему было отпечатываться…

Гаспар неразборчиво забормотал и поднял руку, жестко прерывая ее:

— Пожалуйста, только не говори опять, что это был дьявол. Мы это уже обсуждали. К тому же, — он смягчился, — у дьяволов и демонов есть аура, она подробно описана, а каждый следователь обучен ее распознавать, если обладает способностями. Может, твой волшебный мальчик соврал тебе?

— Нет, он был предельно честен со мной, — покачала головой Жозефина, накручивая на палец цепочку, — уж я-то знаю, когда мужчины врут. Да и зачем ему врать мне? Я же — его госпожа и повелительница, которая защитит его и от страшных демонов, и от злой Ложи, — она невинно стрельнула глазками в декануса, сидевшего за рабочим столом. Элуканте невозмутимо проигнорировал выпад. — Я бы и сама не поверила ему, если бы он не подтвердил то, что я видела.

Жозефина придвинулась к Гаспару ближе, коснулась ногой его колена.

— Помнишь, мы гадали, почему на месте убийства следы только магии Финстера? — заговорила она живо и чуть возбужденно. — Я поняла, почему. То, что его убило, — невосприимчиво к магии. Не существует для нее. Финстер полностью опустошил себя, истратил все силы, разрушил и сжег пол-улицы, а на его убийце не осталось ни следа — магический огонь просто игнорировал нападавшего. Понадобился всего один удар, чтобы добить обессилившего чародея, а убийца знал, куда бить. Похоже, Зюдвинд и Ашграу встретились с тем же убийцей, но оценили свои возможности более здраво и бросились бежать.

— Вот только им не сильно это помогло, — хмыкнул Гаспар. — Но разве это возможно? Ты сама говорила, что надежнее талисмана Ложи нет ничего, а он не выдержал.

— Это лишний раз доказывает, что убийца не был человеком, — стиснула цепочку Жозефина. — И еще, он говорил на Эна.

— Мертвом языке демонов?

— На нем са́мом, — кивнула чародейка. — Я плохо его знаю, Энганс еще хуже, но я очень попросила, и он кое-как повторил пару слов, которые я смогла разобрать. Если я правильно поняла, убийца кого-то искал. Финстер отказался… сотрудничать. А потом убийца, — Жозефина несмело и словно извиняясь взглянула на Гаспара, — забрал его душу. По крайней мере, так это красочно описал Энганс.

— Ты в это сама-то веришь? — хмуро бросил менталист.

Жозефина помолчала, тиская и натирая шею цепочкой. Гаспар терпеливо ждал. Элуканте настойчиво делал вид, что присутствует исключительно в качестве мебели.

— В молодости, — заговорила чародейка, помиловав цепочку, — задолго до того, как наш папочка приютил меня, мне рассказывали одну жуткую старую байку. О неких существах. Нет, это не мои любимые дьяволы, — ехидно улыбнулась она, — это люди, которые стали чем-то совершенно иным. Никто не знает, как и почему они стали такими, не живыми и не мертвыми, обладающими телесной оболочкой, но внутри — совершенно пустыми. Все, что они испытывают, это голод, который толкает их пожирать чужие души. Говорят, если такой иной выбрал кого-то своей жертвой, ее уже ничто не спасет. Он будет преследовать ее до тех пор, пока жертва не свалится без сил. Бороться и договариваться с ним бессмысленно и бесполезно: в нем нет крови, чтобы пролить ее, и нет души, чтобы ведать сомнения, страх и милосердие. Он не остановится, пока не получит то, что хочет. А хочет он только одного — твою душу, — произнесла чародейка, уставившись на декануса.