— То, что ты знаешь, как меня зовут, вовсе не означает, что я в клубном списке рассылки Саб Роза. Я провёл всю свою жизнь, бегая от этого мира.
— Похоже, это шло тебе на пользу. Ты истекаешь кровью и понятия не имеешь, как что работает.
— Разобраться в Аду было проще, чем разобраться в Лос-Анджелесе. Кто такие мечтатели?
Она машет рукой. Берёт бокал и возвращается за новой порцией Царской водки. Впечатляет.
— Самодовольные старики называют нас истинным, реально старым именем. Хирурги Ночного Неба. Знаешь, как мы называем себя?
— Скажи.
Она, ухмыляясь, плюхается на диван. Царская водка крепко ударила её.
— Клуб на Высоте в Милю[188].
— Это здорово, но я всё ещё не знаю, чем вы занимаетесь.
— Мы грезим. Мы воплощаем в реальность наши грёзы.
Снаружи небо застилает дым из, готов поклясться, конуса маленького вулкана. С неба грязным снегом падает пепел.
Она стучит костяшками пальцев по столу. Похлопывает по дивану.
— Видишь это? И это? Мы это сделали. Без нас здесь ничего бы не было.
— Ты говоришь мне, что ты Бог.
— Не будь глупцом. Ладно. На самом деле мы не создаём реальность. Мы просто выдумываем формы и придаём им материальность, чтобы они не улетучились.
От вулканического шлейфа отворачивает реактивный лайнер, направляясь в море и оставляя за собой густой дым из одного двигателя.
— Ты хочешь сказать, что миром рулит кучка дремлющих тусовщиц и клубных мальчиков?
Она ставит бокал и откидывает голову назад.
— Не всей реальностью. И некоторые из мечтателей стары. Дома есть по всему миру. Но наш — самый крупный. Ещё бы. Голливуд. Большая машина грёз. Именно здесь обитает мировое воображение. Место силы коллективного бессознательного[189]. Вся эта хрень. В любом случае, мы здесь, и это работает, так что, знаешь, нахуй заморачиваться?
— Я никогда не слышал о вас. Неужели все знают?
— Нет, конечно же. Только те, кому положено.
— Как давно вы этим занимаетесь?
— Сколько птиц сидит на проводе? Вот столько.
Ненавижу эти уроки истории начальной школы. Они смущают, и это моя вина. Когда я был молод, то не хотел знать, как устроен мир. Не хотел знать ни о Саб Роза, ни о том, что их волнует. А потом, когда захотел узнать, было слишком поздно, и я был занят тем, что просто старался выжить в Даунтауне. С тех пор я всё время играл в догонялки. Наверное, и всегда буду.
— Ладно. Ты мечтатель, и есть другие мечтатели, и весь невыдуманный мир растеряет свои рисовые хлопья, если вы перестанете грезить. Почему ты спорила с Каиром об этой работе?
— Потому что мы умираем. Эта сумасшедшая маленькая призрачная сучка что-то имеет против нас.
— Все убитые Саб Роза — мечтатели?
— Большинство.
— Это из-за вас небо похоже на сломанный калейдоскоп, а Каталина ушла в самоволку?
Она закатывает глаза, пытаясь изобразить сарказм, но выглядит просто пьяной и испуганной.
— Теперь до тебя дошло. Убийство — это депрессант, и люди напуганы. Иногда нас недостаточно в каком-то одном месте, чтобы правильно удерживать реальность.
— Каир винит тебя в том, что реальность рушится? Ссора была из-за этого?
— Нет.
Она встаёт и идёт за новой порцией Царской водки. Я перехватываю её и наливаю ей в бокал обычное вино.
— О-о-о. Джентльмен.
— Не хочу, чтобы у тебя слишком рано расплавился мозг.
— Чувак, пофиг.
Она плюхается на диван.
— Король хочет, чтобы я уволилась или уехала из города. Я пыталась объяснить ему, что то, чем я занимаюсь, — это не работа. Это как призвание свыше. Это то, кто я есть. Я выдумываю. Вот так. Но он говорит, что работает на тех, кто хочет избавиться от нас, старожилов. Захватить власть и поставить своих собственных мечтателей. Я думала, он просто бахвалится. Он иногда так делает.
Кто бы мог подумать? В конечном счёте, Каир не полное чудовище. Всего лишь трус.
— Может, он пытался защитить тебя, велев убираться из города. Если кто-то использует призрака, чтобы убивать мечтателей, то, когда появилась та маленькая девочка, он, скорее всего, знал, что не может бороться с ней.
— Он знал, что она собиралась убить меня, и оставил меня той маленькой сучке? Вот мудак.
— Кто руководит мечтателями?
— Важные шишки из Саб Роза. Кто ещё?
— Что случится, если вы перестанете выдумывать? Если все вы в Лос-Анджелесе полностью прекратите.
— Если мы уедем, костяшки домино начнут падать. Бим. Бим. Бим.
188
189