Он прав в одном. Мне было так весело, что я забыл о политике. Ложь и обещания. Было чертовски глупо упустить это.
Я оборачиваюсь, и он резко приближается.
— А знаешь, кто, по мнению Мархосиас и ещё нескольких, меня надоумил?
— Кто?
— Ты.
Он делает шаг вперёд.
— Я?
— Все знают, что ты платишь половине персонала, чтобы шпионили на тебя. Сообщали тебе, кто набирает силу, а кто теряет. Я твоя сила. Ты контролируешь моё расписание и то, кто может говорить со мной и видеть меня. Ты, должно быть, сколотил состояние, продавая моё время. Конечно, ты не можешь зайти слишком далеко. Если со мной будет слишком тяжело связаться, то начнут думать, что ты пытаешься захватить власть. Опасный шаг для находящегося на твоём посту.
Я смотрю на него. Он хочет сказать: «Я не виноват. Ты тот, кто не хочет ничего делать и никого видеть».
— Не принимай это так близко к сердцу. Мархосиас трепалась на твой счёт с тех пор, как я попал сюда. Она не перестаёт упоминать людей из своей команды, которые, по её словам, могли бы заменить тебя. У некоторых довольно неплохие резюме. Ты не знал этого? Может, тебе следует ещё раз просмотреть личные дела своих сотрудников.
Он косится на меня так же, как комитет, когда я опоздал.
— Милорд, при всём должном уважении, я не уверен, что верю вам.
— Во-первых, заканчивай с «милордом». И во-вторых, мне плевать.
Он поворачивается, словно собирается уйти, но просто стоит там.
— Ты всё ещё здесь?
— Я всё гадал, что вы делаете в этом конце дворца. Это из-за того, что вы потеряли, или из-за того, что вам нужно найти?
Я подхожу к нему, разрываю рубашку и срываю с его шеи талисман. Цепочка оставляет у него на горле красивый красный след. Я приближаюсь и шепчу: «Однажды я срезал своё собственное лицо, потому что в тот момент это казалось хорошей идеей. Как думаешь, что я отрежу тебе?».
Он слегка кланяется и делает шаг назад, потирая красную отметину в том месте, где порвалась цепочка.
— Рад видеть, что к вам вернулась ваша энергия. Я волновался.
— Что это значит?
Он обводит меня рукой с ног до головы.
— Просто наблюдение. С тех пор, как вы заменили нашего другого Люцифера, вы казались таким бледным и… как это? Слабым? Было бы ужасно, если бы все думали, что ваши доспехи единственное, что сохраняет вам жизнь.
Откуда этот маленький засранец знает такое? Мне следует прямо сейчас свернуть ему шею.
— Вот что я скажу. Возможно, всё-таки следует вернуть тебе это.
Я протягиваю талисман. Он колеблется. Я держу талисман двумя пальцами и покачиваю перед ним. Когда он тянется за ним, я отпускаю талисман. Его взгляд следует за ним вниз. Я врезаюсь в него плечом, прижимая к стене его правую руку. Выхватываю клинок из-за спины. Один стремительный взмах, и я отрезаю ему мизинец. Он воет и падает на колени, прижимая изуродованную руку к груди. По его рубашке стекает чёрная кровь. Я стягиваю перчатку, которая скрывает мою руку Кисси, поднимаю с пола талисман и опускаю в карман. Я хватаю его за волосы таким образом, чтобы он хорошенько рассмотрел мой протез.
— Когда вздумаешь в следующий раз угрожать мне, я заберу у тебя целую руку.
Первое правило угроз. Всегда угрожай по-крупному. Второе правило. Всегда угрожай всерьёз, даже если не особо хочется этого делать.
Он смотрит на меня снизу вверх.
— Свинья. Человеческая мерзость.
— Чего ты ждал от Дьявола? Записи в твоём личном деле?
На нём серый пиджак без воротника. Ему удаётся высвободить одну руку и обернуть куртку вокруг кровоточащей кисти. Опираясь здоровой рукой о стену, он, морщась и ругаясь, медленно встаёт и направляется прочь по коридору.
Я прислоняюсь к стене и закуриваю «Проклятие». Мне следует не пить ничего, что я не раздобыл сам, предпочтительно из-за стен дворца. Может, здесь оно и не будет отравлено, но в него определённо нассут. Полагаю, это ещё одно, о чём не нужно знать Кэнди. Мне следует начать вести список.
Я остаюсь на месте, пока не докуриваю сигарету, и всё тихо, за исключением шелеста системы кондиционирования. Закрыв глаза, я пытаюсь ощупать пространство. Почувствовать, не прячется ли поблизости что-то или кто-то. Ничего не ощущаю.
Я долго смотрю на фальшивую стену. Иногда предметы могут вбирать остаточную магию, когда поблизости кто-то бросает мощное худу. Когда это происходит, лампа, кресло, или тот массажёр, что мамочка держит в своей прикроватной тумбочке, и о котором тебе не положено знать, могут излучать те же флюиды, что и действительно зачарованный предмет. Это может случиться, скажем, со стеной, если поблизости кто-то серьёзно работал с заклинаниями. Нет абсолютного способа узнать это без проведения криминалистической экспертизы, но это сфера Видока, не моя. Хотел бы я, чтобы он был здесь.