— Тебя это волновать не должно, — звучит ледяной голос.
— Однако я волнуюсь, — произносит Макар без тени улыбки. — Если причина в залёте, то мы решим этот вопрос уже сегодня…
— Свои личные вопросы я решаю сам.
— В том случае, если личное не мешает работе, — Макар сверлит парня тяжёлым взглядом. — Ты в последнее время заметно расслабился, Макс.
— В чём конкретно?
— Конфликт с Артуром до сих пор в подвешенном состоянии. Ты в курсе, что его люди пару часов назад опять прессовали наших пацанов?
— И пацаны сами всё порешали. Мне смысла не было срываться.
— Чё они там порешали?! — рявкает мужчина. — Эти любители бейсбола снова беспредел устроили! Дебилы!..
Заметив, что я ловлю каждое слово, Высоцкий раздраженно сжимает челюсть.
— Мы не будем обсуждать это сейчас, — обрывает он Макара.
Повисает пауза, и мне становится страшно.
Макар производит впечатление влиятельного и опасного человека. Он явно не из тех, кто позволяет людям разговаривать с собой так, как делает это Максим.
Но, вопреки моим страхам, мужчина не реагирует агрессией на дерзкое поведение бойца. Лишь невозмутимо продолжает:
— Меня не устраивает, что шавки Артура борзеют. Надо показать, где их место, а то так и будут путаться под ногами.
— Разберёмся, — коротко отвечает парень.
И хватает меня за руку, утягивая прочь.
— Макс, я не шутил по поводу личного, — кидает нам вслед Макар. — Любовь приходит и уходит, а бабки нужны всегда. Не забывай об этом.
Высоцкий ничего не отвечает. И когда мы выходим на пустынную парковку, он продолжает молчать.
С виду кажется, что боец спокоен и расслаблен. Но на интуитивном уровне я чувствую его напряжение.
От той легкости, которая была между нами, когда мы только приехали, не осталось и следа.
— Почему он до сих пор считает меня твоей невестой? — спрашиваю возле машины. — Ты не рассказал, как всё было?
— Нет.
— А вдруг слухи дойдут до моего отца? Как мне это объяснить?
— Никак не объясняй, — звучит равнодушный голос. — Тебе восемнадцать, и ты имеешь право делать всё, что хочешь.
— Такой ответ вряд ли устроит папу, — раздражаюсь. — Особенно если учесть, что он в принципе против нашего с тобой общения!
— Как же я забыл, — кривит губы Высоцкий. — Палыч хочет видеть рядом с тобой интеллигента вроде Митронина. А я отброс общества. Уголовник, гопарь, — потемневший взгляд бойца впивается в меня. — Так?
— Вовсе нет, — выдыхаю, растерявшись.
— Ты же честная девочка, Лисён, — Максим медленно наступает, припирая меня к кузову машины. — Вот и давай сюда свою честность. Я на правду не обижаюсь.
Не знаю, как реагировать. Какая муха его укусила?
Я возмущена уничижающими характеристиками, которые дал себе боец, и отказываюсь с ними соглашаться. Но объяснить мысли словами не получается— голосовые связки будто онемели.
Высоцкий напряжённо ждёт ответа, нависая надо мной грозной горой. И я решаюсь на то, что в этот момент кажется самым правильным и честным — встаю на цыпочки и, взяв хмурое лицо в ладони, целую плотно сжатые губы.
Смущаюсь от собственной смелости, зажмуриваю глаза и морально готовлюсь к тому, что раздраженный парень оттолкнёт меня.
Но вместо этого Максим резко кладёт ладонь на мой затылок и буквально впечатывает меня в своё тело, отвечая на поцелуй.
Ненасытно. Жадно. Глубоко.
Всё вокруг меркнет. Теряется в вихре эмоций, обрушившихся на меня безумным ураганом, сбивающим с ног.
Энергетика Максима настолько бешеная и мощная, что у меня кружится голова, тело становится невесомым, как и мысли, которые ускользают, словно туман сквозь пальцы. Пытаюсь ухватиться за реальность, но тщетно.
Затмение. Полное.
Я ничего не решаю. Всё в руках Высоцкого. Он доминирует, вынуждая всецело довериться ему и раствориться в настойчивом поцелуе.
Цепляюсь за толстовку парня, чувствую, как под ладонью бьется его сердце.
Тугие удары. Мощные.
Моё сердце трепещет в ответ частым ритмом, стремится навстречу, норовя выскочить из груди.
Понимаю на ментальном уровне, что в душе Максима бушует буря. Она разрушительна и опасна для нас обоих, но я не боюсь. Лишь хочу успокоить парня. Приласкать.
Мне хочется окутать бойца нежностью. Кажется, он больше всего нуждается именно в этом. Или я просто схожу с ума под действием разыгравшихся гормонов?
Обнимаю крепкую шею, поглаживаю колючий ёршик на затылке. Отвечаю на жёсткий поцелуй с нежностью и трепетом. Но, услышав рычание, замираю в нерешительности, пугаясь такой реакции. А Максим вдруг прерывает поцелуй.
Отсутствие опыта и спутанное сознание не позволяют мне трезво оценить ситуацию, и я теряюсь. Хочу отстраниться, но парень вдавливает меня в металл машины, упирается лбом в мой и обжигает лицо раскаленным дыханием.
Проходит несколько бесконечных секунд, прежде чем Высоцкий ослабляет давление. Ловит мой взгляд, медленно ведёт пальцами по щеке. Прикосновения осторожные, приятные. Тянусь им навстречу, не разрывая зрительного контакта.
Тону в глазах Максима. Вижу в них столько эмоций, что дух захватывает. Максим словно читает все мои мысли. Без слов понимает то, что я хотела ему сказать.
— Поехали, — неожиданно говорит.
И, отстранившись, распахивает дверь джипа. Я, кажется, даже не дышу в этот момент. Заторможено сажусь в машину и выдыхаю, лишь когда слышу рычание заведенного двигателя.
— Куда мы?
— Ко мне.
— Зачем? — паникую.
Моя реакция вызывает улыбку на лице парня.
— Хочу утащить тебя подальше от всех, чтобы научить плохому, — выдаёт он.
Такое заявление заставляет меня шокировано округлить глаза, а Максим улыбается ещё шире.
Понимаю, что он шутит, и смущённо краснею.
— Я всерьез воспринимаю всё, что ты делаешь и говоришь, — признаюсь, опуская взгляд на свои колени. — Не играй со мной.
— С тобой никаких игр, Лисён, — звучит твёрдый тон, в котором больше нет насмешки. — Всё, что я делаю и говорю по отношению к тебе — всерьёз. — Высоцкий цепляет мой подбородок, вынуждая поднять глаза. — Но мы не зайдём дальше, пока ты не будешь готова.
Смущённо киваю, а внутри будто пружина распрямляется. Меня успокаивают слова парня, я верю ему.
Поэтому, когда спустя время мы останавливаемся возле жилой многоэтажки, я без сомнений поднимаюсь вместе с Максимом в его квартиру.
Осматриваюсь, отмечая сдержанный, даже аскетичный, интерьер, где у каждой вещи своё назначение. Ничего лишнего. Чисто мужская энергетика без постороннего шума.
— В холодильнике шаром покати, — слышу недовольный голос из глубины квартиры. — Закажу доставку, в течение часа привезут.
— Я могу приготовить что-нибудь. — Нахожу парня в кухне и останавливаюсь в метре от него.
— Лучше иди сюда, — он притягивает меня к себе и обнимает со спины. — Что будешь? — кивает на экран телефона.
Смотрю в приложение и хмурюсь от цен, которые там вижу. Это ресторанное меню, и стоимость каждого блюда равняется моей зарплате за неделю.
— Вообще-то я не голодная…
— Вообще-то я не спрашиваю, голодная ты или нет, — строго парирует Высоцкий, подхватывая прядь моих волос. — Выбирай.
Скованно вожу пальцем по сенсору, пытаясь найти что-то подешевле, но, как назло, ничего не выходит. Какой-то несчастный салат и тот стоит слишком дорого. Но он хотя бы дешевле всего остального. Поэтому, не имея других вариантов, выбираю его.
— И всё? — парень, который всё это время был увлечен моими волосами, мрачнеет. — Ты смеешься, что ли?
Не дождавшись ответа, он отмечает несколько блюд, оформляет заказ и откидывает телефон в сторону, снова переключая всё внимание на меня.
Утыкается лицом в основание моей шеи и глубоко вдыхает. А я не могу отпустить мысль, которая навязчиво стучит в голове.
— Какую работу ты делаешь для Макара? — решаюсь спросить.