Его требовательный тон возмущает.
— Потому что не хочу, — стараюсь звучать холодно и отстраненно. — У тебя что-то срочное? Я на пару опаздываю.
— Да, срочное, — цедит. — Как ты умудрилась связаться с Высоцким?
— С кем?
— Вот только не надо делать вид, что не понимаешь, о ком я говорю. Вчерашний тип на чёрном крузаке. Я выяснил, кто это, — выплёвывает презрительно. — Макс Высоцкий. Отморозок и гопота, путающийся со всяким сбродом. Бандит. Беспредельщик. Быдло. Ты серьёзно, Вик? И это твой уровень?!
Опешив от количества пугающих характеристик, молча смотрю на Митронина, не находясь с ответом.
— Я не…
— А твой отец в курсе всего, м? Или ты мной прикрываешься, когда бежишь к этой шушере?
— Так, стоп…
— И когда только успела? — осуждающе кривится. — А главное — зачем? Мне рассказали, как ты с ним обжималась. Это мерзко, ясно? Отвратительно…
Сглатываю горький ком обиды, часто моргая. Пытаюсь не расплакаться от унижения, которому меня подвергает Ваня грубым тоном.
Понимаю, что нужно оправдаться и объяснить, как всё было на самом деле, но горло будто тисками стянуло. Не могу даже дышать.
— …Я думал, что знаю тебя. Что ты особенная...
— Вань…
— Не надо, ладно? Не надо. Хочешь гулять? Вперёд! Останавливать не собираюсь. Но и принять тебя после него вряд ли смогу. Удачи!
Он уходит, не давая мне даже слова вымолвить в свою защиту. А я смотрю в его удаляющуюся спину, и желание оправдаться пропадает окончательно.
Я в шоке. И не верю, что Митронин способен разорвать отношения, даже не выслушав меня. Поверил каким-то посторонним людям, сделал неправильные выводы, а я виновата?!
Срываюсь с места и быстрыми шагом направляюсь к выходу из универа. Во мне кипит злость. Ярость. Бешенство.
И я уже знаю, на кого их направлю.
На экзамен идти нет смысла. В таком состоянии я его точно завалю. Лучше договорюсь с Суриковым, чтобы принял меня в другой день. Он лоялен к отличникам и всегда идёт на встречу.
Думаю об этом вскользь, не зацикливаясь. А когда добираюсь до спорткомплекса, понимаю, что пришла гораздо раньше назначенного времени. И бешусь ещё больше.
Теперь придётся ждать этого Высоцкого, будь он неладен!
— Привет! — слышу молодой женский голос и оборачиваюсь.
Ко мне приближается Лена Миронова, которую я знаю с детства. Мы не подруги, просто пересеклись на соревнованиях по художественной гимнастике и вращались в одних спортивных кругах.
На самом деле я втайне восхищаюсь этой девушкой. Когда-то она показывала потрясающие результаты и готовилась выступать в составе сборной за страну. Но серьёзная травма внесла коррективы в планы перспективной спортсменки, и теперь Лена тренер в собственной секции. Обучает малышек, продвигая любимый вид спорта. Это, бесспорно, заслуживает уважения.
— Привет, — растерянно кидаю в ответ.
— Как удачно я тебя встретила, — открыто улыбается девушка. — Хотела спросить, ты где-то сейчас работаешь?
— Нет, — качаю головой. — Так… иногда подрабатываю у Светланы Александровны в зале неофициально. Мне только вчера восемнадцать исполнилось, поэтому…
— Слушай, так это отлично! — она улыбается ещё шире. — Пошли ко мне вторым тренером? Зарплата больше, чем в школе резерва, а нагрузка меньше.
Удивляюсь такому неожиданному предложению и не знаю, что ответить.
Вообще-то я настраивалась работать в родной спортивной школе — меня там уже давно ждут.
— Ты сейчас не занята? Давай я тебе всё покажу?
И, не дождавшись моего ответа, Лена подхватывает мою руку и тянет к спорткомплексу.
Послушно иду за ней. Мне всё равно надо как-то убить время до встречи с Высоцким. Поэтому не сопротивляюсь, когда девушка заводит меня в здание, по пути рассказывая, что от меня потребуется, если соглашусь на эту работу.
Мы проходим просторный холл и поднимаемся на второй этаж, где находится несколько больших залов.
В одном из них проходят тренировки по смешанным единоборствам. И это не частная секция, а государственная спортивная школа.
Откуда я это знаю? Всё просто — мой отец там главный тренер. И его подопечные вовсе не малыши, а взрослые парни, которые принимают участие в мировых чемпионатах. И делают они это довольно успешно.
У Лены, например, парень как раз выходец из этой школы. Данис до недавнего времени жил в Америке, потом вернулся в родной город, встретил Миронову и теперь совсем не торопится возвращаться в Штаты.
У этой парочки настоящая любовь.
Вздыхаю с завистью и стараюсь не думать о своей личной жизни. Иначе разревусь. А это сейчас вообще не к месту.
— Вот наш зал, — Лена заводит меня в просторное светлое помещение с высокими потолками. — Через несколько минут начнётся занятие. Останешься посмотреть?
Киваю и сажусь на скамейку, наблюдая, как в дверь заходят дети. А потом начинается тренировка, и я теряю счет времени.
Мне нравится, как Миронова работает с подопечными. Видно, что она горит своим делом, полностью отдается процессу.
Обстановка в зале хорошая, доброжелательная. Малышки заинтересованные, тренер в меру строг, но не забывает и хвалить за старания.
— Классно, — улыбаюсь, когда Лена заканчивает занятие и подходит ко мне. — Ты молодец. Сложно, наверно, было всё это организовать…
— Сложно, — она устало улыбается в ответ. — Сейчас особенно. Кое-как справляюсь одна, мне очень нужна помощь.
— В принципе, я не против, — жму плечами. — Тем более универ в двух шагах. Удобно.
— Так ты согласна? — спрашивает Лена с надеждой.
— Я возьму пару дней подумать? Надо ещё со Светланой Александровной поговорить. Она ведь на меня надеялась…
— Да, конечно. Запиши мой номер. Как решишь что-нибудь — позвони.
По привычке тянусь в сумку за телефоном, но, вспомнив, что его там нет, со вздохом поджимаю губы.
Приходится воспользоваться блокнотом и ручкой, что в разы увеличивает злость и негодование на Высоцкого.
— Мне пора бежать, — сообщаю, посмотрев на наручные часы — время уже почти пять.
— Я с тобой спущусь. Там Данис должен подъехать. Он обещал увезти разрядные документы в федерацию.
Лена торопливо достаёт какие-то бумаги из тренерского стола. И мы с ней спускаемся в холл, продолжая обсуждать секцию.
Увлеченная разговором с Мироновой, я смеюсь какой-то её шутке и не сразу замечаю двух рослых парней у выхода, один из которых пронизывает меня пристальным взглядом.
Глава 4
Всё веселье как рукой снимает, стоит мне увидеть ухмыляющуюся физиономию Высоцкого. Злость в груди вскипает с новой силой, и я с трудом сдерживаюсь, чтобы тут же не подлететь к бойцу и не высказать ему всё, что о нём думаю.
Не хочу позориться перед Леной и её парнем, который сопровождает Макса, поэтому медленно вдыхаю, считая до десяти, и медленно выдыхаю.
— Всё хорошо, Вик? — Лена с тревогой заглядывает мне в лицо. — У тебя щёки горят.
Не только щёки. Я вся горю. От бешенства. От еле сдерживаемой ярости!
— Да, нормально, — киваю, не сводя с Высоцкого враждебного взгляда.
— Оу, — слышу сочувствие в интонации. — У тебя с Максом что-то было, да?..
— Нет! У меня парень есть, — привычная фраза вырывается сама собой, на автомате.
И я стараюсь не думать о разговоре с Ваней.
— Это хорошо, — выдыхает Лена с облегчением. — А-то я уж решила, что Высоцкий и до тебя тоже добрался…
— Тоже?
— Ну, просто он чересчур… любвеобильный. Ты с ним поосторожней будь, ладно? Насколько я знаю, он так часто меняет девчонок, что даже имена их не запоминает.
Вот я даже не удивлена почему-то.
— Не переживай, — уверенно заявляю. — Меня никогда не будет в числе этих девчонок.
Лена не успевает больше ничего сказать — Данис и объект моей неприязни подходят к нам, и я стараюсь сохранять на лице абсолютное безразличие.
Но меня хватает ненадолго. Неожиданно Вагнер притягивает к себе Миронову и целует её, совершенно наплевав на присутствие посторонних. И это жутко меня смущает. Торопливо отвожу глаза в сторону и встречаюсь со смеющимся взглядом бойца.