— Какой-то жестокий подход.
— Мне самому было не по себе, а госпожа… вообще она изменилась после болезни.
— Какой еще болезни?
Агасфер с задумчивостью посмотрел на ведьмака, будто только что осознал, что ходит по тонкому льду. Он тяжко вздохнул, однако решил поделиться соображениями:
— В ранние годы Алетта тяжело заболела, но все же смогла выкарабкаться, и после этого изменилась. Ее будто ничего не пугало, а только удивляло. Довольно странно видеть ребенка, наблюдающего за тем, как человека сажали на кол, не со слезами и ужасом во взгляде, а с выражением недоумения.
— Может, она просто не понимала, что происходит?
— Детей старались во время казней уводить с площади, а те, кто был — плакали и кричали. Она же — молча наблюдала.
— Она всегда была такой?
— Нет, я ведь говорю, — раздраженно бросил Агасфер. — До болезни она была милой, ранимой и… простой девочкой. Плакала при грозе, боялась стражников…
Несмотря на странность, все вполне объяснимо: действие болезни и суровый подход отца могли сломать психику девочки. Но Ламберт также помнил историю Геральта, у него из головы не выходило проклятье, которое, возрождая землю, забирало души людей. Бред сивой кобылы, но если Бимон Валхольм неосторожно играл с магией, то ожидаемо, что его ребенок слегка… изменился. Удивительно, что не помер.
Разговоры о колдовстве будто спровоцировали медальон на груди ведьмака задрожать.
— Стоп!
Он потянул вожжи, заставив лошадь остановиться прямо перед въездом на дорогу меж двух холмов. Агасфер последовал совету ведьмака, затормозив процессию.
— Что? — Страж осмотрелся по сторонам.
Они успели отойти от леса на метров двести, впереди лежали поля, только холмы закрывали весь обзор. К ним что-то приближалось, поэтому Ламберт не постеснялся достать из-за спины меч, чем взволновал всю процессию.
— Ведьмак, что там?! — Агасфер, следуя его примеру, выхватил и свое оружие, звонким лязгом рассекшее воздух.
— Что происходит?
— Сядьте обратно в карету! — Требовательно настоял страж, когда Алетта высунулась из окошка.
— В карете ей делать нечего… в лес, живо!
Напряжение росло, за завывающим ветром, бьющим по траве, Ламберт услышал хлопки — так махала крыльями птица. Только из-за холмов вынырнула куда более опасная тварь: грифон пронесся над их головами, заставляя лошадей встать на дыбы, а людей закричать от страха. Чудище взметнулось ввысь, делая петлю, и ведьмак не спускал с него глаз, невольно дивясь тому, что бред аристократов оказался правдой.
С криком, разносящимся по округе, грифон начал пикировать, целясь непосредственно в карету, у которой застыла Алетта. Девушка смотрела на чудище со смесью страха и ненависти, сжимая ткань юбки в руках до дрожи. Ее люди были настолько покороблены появлением твари, что не замечали, в какой опасности находится их хозяйка.
— Черт, — зарычал Ламберт, пуская непослушную лошадь вперед.
Только грифон двигался значительно быстрее скакуна, даже если он успеет закрыть Алетту, их обоих сметут, как кукол. Отпустив вожжи, ведьмак сложил свободной рукой знак Аард, и выпустил в падающего грифона заряд телекинетической энергии. Чудище отбросило прочь, куда-то за холм, слышен был лишь его истошный крик.
— Я же сказал, уходить в лес.
Девушка задрала голову и посмотрела на него с удивлением и растерянностью. Когда к ним следом подоспел Агасфер, ведьмак обратился к нему:
— Уведи ее как можно дальше в лес, тварь туда не проберется.
— Мои люди могут помочь тебе…
— Твои люди будут только мешать.
Не собираясь церемониться, Ламберт погнал лошадь по дороге, пока не закончился уклон, и он спокойно выехал на поле. При лучшем рассмотрении грифон выглядел еще более внушительно и угрожающе, воздушная волна дезориентировала его. Справиться с этой тварью будет проблематично, и в то же время подобный трофей будет для него дополнительным бонусом.
— Эй, страшилище! — Спрыгнув с лошади, привлек к себе внимание ведьмак.
Грифон отреагировал, только по большей части на процессию людей, удирающую обратным путем. Издав разъяренный крик, монстр помчался за ними, следуя прямиком на Ламберта, чем мужчина и воспользовался, обрушив на него первый удар. Теперь все внимание зверюги было приковано к нему; из неглубокой раны на лапе стекала кровь, но этого хватило, чтобы сосредоточиться на новом противнике.
Совершить полноценную атаку и задеть грифона мешали его крылья, Ламберта отбрасывало в сторону, едва зверь взмахивал ими. Приходилось постоянно уворачиваться от острых когтей, когда грифон поднимался в воздух, мужчина беспокоился, как бы он не удрал — ощущая угрозу, эти создания могли попросту покинуть поле боя. Но с этим явно было что-о не так, он кружил над ним, как коршун, причем не стремился броситься вдогонку за баронессой. И в следующий миг ведьмак понял, почему.