— Объясню что?
— Что ты, мать твою, такое.
Что ж, неплохое начало.
— Глава дома Валхольм, хозяйка Сорбеца…
— Оставь эту херь с титулами для других. Я спрашиваю про то, что ты сделала с грифоном. Это не простая магия, как и то, что окружает твои земли.
— Это не магия, — сказала Алетта. — А проклятье.
В опустившейся тишине лишь изредка фыркали лошади, хрустя сеном, не слышно было даже завывания ветра.
— Твой цепной пес рассказал, что произошло с тобой в прошлом. Как после болезни ты изменилась, а твой отец внезапно стал жестоким, чтобы преобразить свои земли. Чушь собачья.
— Это не чушь собачья, — угрюмо пробормотала девушка. — Это правда. И тебе не должно быть дела до моего прошлого, поскольку…
— Поскольку я твоя единственная надежда, верно? Геральт, судя по всему, отказался продолжать дело. — Выйдя из стойла, Ламберт встал напротив собеседницы и посмотрел на нее сверху вниз. — Он… питает слабость к чародейкам и старается не лезть в разборки с ними. Но тебе повезло, чародеек, мягко говоря, не люблю. Но я и пальцем не пошевелю, пока ты объяснишь, с чем мне придется работать.
— Я… не могу.
— Что ж, вот мы и поняли друг друга. Надеюсь, ты сможешь справиться со всем самостоятельно.
— Я не… черт. Ладно! Ладно…
Для Алетты это было равносильно тому, чтобы перешагнуть через себя, она боялась открывать карты, рассказывать о секрете, который в неправильных руках мог погубить ее.
— Я расскажу тебе о себе, кто я, что произошло, но только после того, как ты выполнишь работу.
— Пф, нет уж, это…
— Я поделюсь с тобой информацией, которая поможет тебе в деле, — прервала ведьмака девушка. — Эти… эти земли не совсем прокляты, и я не знаю, может, ты слышал историю о нильфгардском колдуне, который помог королю очистить лес от монстров?
— А заодно и умертвить большую часть людей. Да, слышал. Хочешь сказать, что с вашими землями он провернул нечто похожее?
— Да, можно и так сказать.
— Только это не объясняет, откуда у тебя взялись такие способности, а вместо магии людей в Сорбеце погубил твой отец.
— Потому что тогда он ошибся, — не моргая смотря в пол, заключила Алетта. — Потому что не совладал с большим потоком энергии, осознав, что необходимо менять все постепенно, маленькими кусочками. Жизнь за жизнь, забирать энергию и возвращать ее земле, как если бы разливать вино по бокалам в порядке очереди. А он опрокинул на них чан.
— Жизнь за жизнь? Колдуны и чародеи под страхом смерти не стали бы прибегать к подобного рода магии, поскольку она не только запрещена законом, но и невероятно опасна.
— Я знаю. Но этот колдун вернул меня с того света. Да и неправильно называть его колдуном, ведь он изучал куда более тонкую и древнюю науку… которую короли запрещают, пока не станут нуждаться в ней.
— Игры с человеческими жизнями, потоки энергии, преобразование, умерщвление и возрождение… Ты имеешь в виду…
— Да. Некромантия.
Ламберт действительно выглядел озадаченным, и слегка обеспокоенным, поскольку еще до гонения ведьм и чародеек короли люто ненавидели некромантов. Эту породу презирали все, отчаянно пытаясь скрыть страх перед неизвестной и опасной природой. Некроманты мнили себя богами, играя с человеческими жизнями в попытках понять структуру энергии, а также — самое главное — раскрыть секрет бессмертия.
Поведав секрет, а точнее, часть секрета, который они с отцом оберегали от посторонних, Алетта ощутила себя беззащитной. Жители Сорбеца догадывались о природе заклятия, способе возрождения их города, но помалкивали, боясь навлечь гнев господ, да и злых сил.
Геральту девушка побоялась открыть карты, несмотря на его благородство, он держался близ королей, что беспокоило ее. Но Ламберт… черт, с ним тоже не легче.
— Из всего, что я услышал, напрашивается вывод, будто ты тоже некромант.
— Я глава и хранитель Сорбеца, остальное неважно.
— Важно, если поэтому тебя хочет убить чародейка.
— Не только меня. Мой отец… Авредий проболтался, что моего отца убили. Судя по всему, травили долгое время, и это уж точно не могла сделать Изимира. Это был кто-то близкий, кто имел доступ ко всему…
— Поэтому ты тогда… спровадила всю охрану?
Вспоминать о той ночи Алетте хотелось в последнюю очередь, она жаждала обрести спокойствие, уверенность, что никто не вонзит ей нож в спину. И для этого потребуется пойти на радикальные меры, о которых она могла пожалеть.
— Мне нужна твоя помощь, чтобы поймать чародейку, найти доказательства вины Авредия и прижать его к стенке. Я заплачу тебе в два раза больше обещанного, но прошу, помоги. Я никому не могу доверять.