Мужчина добежал до ближайшего дома и принялся молотить кулаками в дверь, проклиная всех и вся, требуя немедленно впустить его. Стоило предупредить, возможно, но взглянув на нож, зажатый в своих руках, Алетта промолчала и неспешно двинулась вперед. Когда она нагнала Геральта, мольбы Радовида были услышаны и дверь действительно отворилась, только на пороге его встретил не преданный поданный, а та, из-за которого он и попался в ловушку.
Воспользовавшись растерянностью короля, чародейка сдула с ладони ему в лицо порошок, и мужчина истошно закричал, закрыв лицо. Какая-то часть княгини хотела сдаться и помочь Радовиду, но ей хватило сил просто стоять и смотреть, как к человеку, подарившему ей второй шанс, подкрадывается смерть.
Кинжал в руке с каждой секундой все ощутимее оттягивал руку, и волнение подкрадывалось к сердцу, будто предстояло спрыгнуть со скалы. В каком-то смысле Алетта действительно собиралась рвануть в бездонную пропасть. Но ведь она поклялась себе, что более не потерпит слабости, восстановит себя прежнюю: по кусочкам, мысль за мыслью, и никакие демоны в голове не сломают ее решимость.
Бежать королю было некуда, хотя бы потому, что дорогу преграждали массивные ворота на цепи. А Филиппа наслаждалась каждой секундой его мучений, вальяжно приближаясь к нему и доставая из-за спины клинок.
— Мы в расчете, — с удовольствием произнесла она, всадив ему нож в спину, отчего эхо разнесло неприятный булькающий звук. — Я совершенно искренне.
От столь неожиданного выпада невольные зрители обомлели, даже Геральт запоздало отреагировал на двинувшуюся к Филиппе Алетту — потянулся рукой, надеясь остановить, но не успел.
— Простите, не смогла отказать себе в удовольствии, — стирая с кинжала кровь, улыбнулась чародейка. — Надеюсь, тебе тоже понравилось?
— Понравилось? — Зашипела девушка. — Не таков был уговор.
— Разве? — Самодовольно заулыбалась Филиппа, оглянувшись на лежащего в луже крови и грязи короля. — Мне казалось, мы договорились.
Интересно, что ослепшая женщина не отворачивалась от своей жертвы, будто разглядывала ее сквозь темноту повязки на глазах. И с каждым мгновением, замечая все больше и больше лжи, окутывающей чародейку, у Алетты сдавали нервы. Она будто вернулась в прошлое, за стол Авредия Кастеона, когда он с идентичной ухмылкой наблюдал ее беспомощностью. Тщеславие, сладкие речи, приторная наигранность… и запах горелой плоти.
Чтобы вновь не стать пешкой или разменной монетой, Алетта добровольно согласилась помогать Филиппе. Из-за новых обстоятельств заинтересованность в смерти Радовита возрастала, без королевского титула девушка не сумела бы защитить свое дитя от мужчины, и тем более от его врагов. Она не говорила чародейке о беременности, но та догадалась об этом — или узнала от подруги.
Но вместо честной сделки Филиппа передала княгиню Дикстре: глубокой ночью в комнату вломились люди, вытащили Алетту из теплой постели и перевезли в другое место, закрыли в подвале и не забыли нацепить кляп.
Унижение за унижением, ее окунали в грязь, использовали. Как какую-то крестьянку, как собаку, как… не важно, как кого. Бимон просил ее напоминать людям, кто она. Но, похоже, напоминание требовалось ей самой.
— Да, договаривались, — подойдя ближе к чародейке, любующейся трупом короля, шепнула Алетта. — Так что ничего личного.
Радовид и Филиппа стоили друг друга — обоюдная ненависть ослепила обоих, и в последний момент не уберегла от ножа, ударившего в спину. Лезвие кинжала без труда погрузилось под ребра женщины, разрезая легкие и мягкие ткани. Чародейка едва успела воскликнуть, из ее горла вырвался сдавленный хрип и капли крови. Она попыталась обернуться, но попросту свалилась на землю, истекая теплой кровью.
— Вот теперь мы в расчете. И я совершенно искренне, — удовлетворенно отозвалась Алетта, отряхивая дрожащие не то от возбуждения, не то от нервоза руки.
— Какого?..
— Ты что натворила?
На какое-то время Алетта позабыла об окружении, и с искренним замешательством посмотрела на Геральта и Вернона. Они не скрывали удивления, но предводитель Синих полосок оказался скорее впечатлен выходкой княгини, а вот ведьмак не оценил ее ход.
— Эта тварь меня похитила, причем дважды, потом отдала Дикстре, и я сидела у него в подвале! И слухи еще начала распускать.
— Слухи? — Переспросил Вернон недоверчиво. — Это о том, что у Радовида может появится наследник? Да, это может быть проблемой.