– За семь дней? – Гуров взял тоненькую папку.
– Лев Иванович, не прикидывайся недоумком, не получается, – сказал зло Крячко. – Я знаю, что ты более-менее в курсе, дело казалось легким, дилетантским, «соседи» курируют зону, оказались на месте первыми и захотели отличиться.
– Пять минут назад ты возмущался, утверждал, что дело было изначально наше, ментовское, теперь вроде как защищаешь гэбэшников.
– Я не защищаю, а понимаю, каждый служивый желает выслужиться, огрызнулся Крячко. – А папочку ты взял зазря, абсолютно напрасно.
– Прекратите. – Орлов тяжко поднялся, начал стаскивать мундир. Крячко подскочил, принял у начальника мундир, взвесил на руках. – Тяжела ты, шапка…
– Могу дать сфотографироваться, – перебил Орлов. – Будь другом, повесь в шкаф, дай мой пиджачишко. Лева, я понимаю, ты со следователем прокуратуры ладишь. Он просил срочно позвонить.
– Я с каждым приличным мужиком могу поладить. Игорь Федорович в порядке, мы с ним в фазенде бывшего спикера работали.
– Извините, парни, но такую жизнь придумал не я. Удачи! Докладывать ежедневно, – сказал Орлов.
– Обязательно. – Гуров кивнул и направился к дверям.
– И вам, Петр Николаевич, спасибо, – сказал Крячко, открывая перед Гуровым дверь.
– Полковник Гуров, надеюсь, вы понимаете? – Орлов кашлянул.
– Они не понимают, но мы им объясним. – Крячко юркнул из кабинета и поспешно прикрыл за собой дверь.
Когда сыщики вернулись в свой кабинет, Гуров бросил полученную папку на стол Крячко, сел в свое кресло, подвинул телефон и сказал:
– Господин полковник, назначаю вас старшим по розыску преступника, совершившего данное убийство. Ознакомьтесь с материалами, доложите свои предложения, а я пока переговорю с прокуратурой. – И начал набирать номер.
– Убили замминистра, а вы шутить изволите. – Крячко уселся напротив Гурова, раскрыл папку, вытряхнул из конверта фотографии. – Хорошо, никто тебя не слышит. Гуров согласно кивнул, услышал в трубке знакомый, чуть шепелявый голос, сказал:
– Здравствуй, Игорь Федорович. Гуров беспокоит. Спасибо за протекцию, материал получил.
– Здравствуй, Лев Иванович, – ответил следователь прокуратуры Гойда. – Не стоит благодарности, свои люди.
– Прокуратура и розыск – свои люди? – Гуров вздохнул. – Это нечто новое. Оставим, Игорь Федорович, ты в деле с первого дня?
– Производил осмотр места.
– Прекрасно. Когда встретимся?
– Сейчас. Вы подъедете в прокуратуру?
– Лучше ты к нам. У тебя будут мешать, заходить, звонить. Машина есть или за тобой заехать?
– Выделяли… – Гойда никогда не ругался матом, пробормотал нечленораздельное. – Сейчас выезжаю.
– Ждем. – Гуров положил трубку. – Со следователем нам повезло.
– Мы вообще счастливчики. – Крячко сложил документы и фотографии в папочку, перебросил ее на стол Гурова. – Лев Иванович, ты как полагаешь, мы с тобой вполне нормальные или все-таки того?.. – Он прокрутил пальцем у виска. – О чем угодно мы способны говорить несерьезно. Убили человека, мы подшучиваем друг над другом, пикируемся.
– Ты видел, как работает патологоанатом? Как он разговаривает, распиливая человеческий череп, слышал? Конечно, следует и следить за собой, не превращаться в циников. Однако, извини, Станислав, за повторы, но что выросло, то выросло. Лучше мы уже не станем.
Старший следователь горпрокуратуры Игорь Федорович Гойда был невысок, округл, быстр в движениях и аккуратен в словах, умный, дотошный, в меру циничный. Они познакомились с Гуровым около двух лет назад, работая по убийству горничной на фазенде тогдашнего спикера парламента, особо не сдружились, но симпатизировали друг другу, что во взаимоотношениях сыщика и прокурорского чиновника случается не часто.
Когда Гойда вошел, Гуров взял у него плащ, уступил свое место, предвидя, что Станиславу придется писать, а сам Гуров, слушая, любил расхаживать по кабинету.
– Здрасьте, здрасьте, орлы-сыщики, – сказал Гойда, зябко потирая свои маленькие ладошки и усаживаясь на предложенный стул. – Значит, в такой обстановке вы и творите свои беззакония. – Ловко открыл портфель, выхватил из него канцелярскую папку с тесемочками.
– Творим, Игорь Федорович, кто без греха? Знакомься, мой напарник Станислав Крячко. – Гуров кивнул на друга. – А это, Станислав, наш новый начальник, следователь-важняк, зануда и буквоед, но дело знает.
– Знакомы. Ты, Лев Иванович, обеспамятовал. И то, скажи, почти два года минуло, а делов-то провернулось: парламент разогнали, расстреляли, Думу собрали, Чечню изничтожили. – Он встретился взглядом с Гуровым, замолчал и продолжал деловито: – Заместитель министра финансов Скоп Игорь Михайлович убит выстрелом из винтовки в 19 часов 12 минут 24 марта 1995 года на веранде дачи, принадлежащей на правах личной собственности вице-премьеру правительства России Барчуку Анатолию Трофимовичу. Пуля пробила лобную кость, застряла в черепе. Смерть наступила мгновенно. Выстрел произведен с расстояния сорока восьми метров, винтовка брошена на месте выстрела. После изъятия пули и проведения соответствующей экспертизы доказано, что найденная винтовка является орудием убийства.