Марго часто говорила о Шарло и о том, как она счастлива, что нашла его. Пребывая в состоянии эйфории, Марго даже радовалась, что открыла подлинную натуру Бесселя. Она не верила в вину Мими, считая, что на нее влияет Бессель, но с удовольствием избавилась бы от них обоих.
– Сколько времени продолжается траур? – спросила меня Марго.
– В Англии, по-моему около года, – ответила я. – Возможно, столько же и во Франции.
– Год – так долго!
– По-моему, нет нужды устанавливать время для траура, – печально заметила я. – Когда теряешь по-настоящему дорогого тебе человека, траур длится всю жизнь. Конечно, постепенно чувство утраты притупляется, но я не верю, что о ней можно вовсе забыть.
– Ты опять думаешь о своей матери. Тебе повезло с ней, Минель!
– Но если бы мама не была такой доброй и понимающей, я не оплакивала бы ее так горько. Иногда мне кажется, что она до сих пор дает мне советы.
– Возможно, так оно и есть. Наверное, это она посоветовала тебе пригнуться, благодаря чему ты и спасла свою жизнь.
– Кто знает!
– Минель, ты выглядишь измученной! – продолжала Марго. – Это непохоже на тебя. В тебе всегда было раз в десять больше энергии, чем во всех нас. Ты должна лечь поспать и постараться не видеть во сне лица в кустах.
Я и впрямь ощущала усталость, хотя сомневалась в необходимости сна. Но мне хотелось побыть одной, поэтому мы пожелали друг другу спокойной ночи, и Марго ушла к себе.
Я лежала в постели, очень утомленная, но тем не менее не могла заснуть. Перед моими глазами во всех подробностях проходили события того дня, начиная с момента, когда я простилась с Габриель, и кончая прибытием к конюшням замка. Я снова ощущала беспокойство при мысли, что за мной наблюдают, и усиливающийся ужас, когда стало ясно, что меня хотят убить.
Услышав звуки у моей двери, я испуганно вскочила и с бешено колотящимся сердцем уставилась на дверь.
Вошла Марго со стаканом в руке.
– Это для тебя, Минель, – сказала она. – Снотворное Ну-Ну, которое поможет тебе заснуть. Я взяла его у нее.
Я поспешно опустила взгляд, подумав о графе, вошедшем в комнату Урсулы. Неужели он взял пузырек из запасов Ну-Ну и вылил его содержимое в стакан жены, прежде чем я увидела его выскользнувшим в дверь на террасу? Но ведь если он это сделал, графиня не заснула бы так быстро, а когда я пришла, она уже почти спала. К тому же Ну-Ну находилась неподалеку. Что же сказали друг другу супруги во время их последней встречи? Покончила ли графиня с собой, и узнаю ли я об этом когда-нибудь? Возможно ли, что граф… Но я не могла даже подумать об этом. Однако так ли уж много я о нем знала? Его чары столь сильно опутали меня, что усыпили чувство здравого смысла, и я была способна лишь подыскивать для него оправдания.
Марго вопросительно смотрела на меня.
– Ты что, еще видишь во сне лица? Выпей это, и утром встанешь как ни в чем не бывало.
– Я выпью попозже, – ответила я. – Лучше останься и поговори со мной.
– Тебе нужно поспать! – твердо заявила Марго и поставила стакан на столик у кровати. Затем она опустилась на стул у туалетного стола, на котором стояли три свечи, хотя горели только две.
– Здесь очень темно, – заметила Марго.
– Одна свеча погасла, когда ты открыла дверь.
– Хорошо, что не все три. Это предвещает смерть. Один из слуг сказал, что в ночь, когда умерла моя мать, в их комнате погасли три свечи – одна за другой.
– Неужели ты веришь в такую чушь, Марго?
– Никто из нас не верит в приметы, пока не убедится в их истинности.
– Многие люди суеверны.
– Обычно те, кому есть чего бояться, – вроде матросов и рудокопов, которые всегда рискуют…
– Мы все чем-то рискуем.
– Но не настолько. Смотри, еще одна свеча погасла!
– Ты сама ее задула.
– Нет!
– Ну так зажги ее снова.
– О, нет, это тоже к несчастью! Мы должны подождать и посмотреть, не погаснет ли третья свеча.
– Просто откуда-то сквозит.
– У тебя на все найдется разумное объяснение.
– Это не так уж плохо.
– Значит, ты не веришь в примету со свечами?
– Конечно, нет.
Некоторое время мы молчали, потом Марго заговорила вновь:
– Я чувствую, что скоро что-то случится. Как ты думаешь, может, нам стоит поехать навестить Шарло?
– Разумеется, нет! Ты же видела, к какой беде привел наш первый визит.
– К беде? Когда я нашла своего малыша? О, ты думаешь об этом мерзком Бесселе! Ну, мне удалось с ним справиться. Мими так за него стыдно, что она не знает, как меня ублаготворить.
– Мне не нравится это, Марго.
– Если бы только не это ожидание! Так глупо! Я даже не могу горевать по матери, потому что мой брак отложен. Сейчас странное время, Минель! Наша жизнь стала опасной из-за того, что мы вообще не знаем, долго ли нам еще осталось жить… Бедная Минель, ты выглядишь такой утомленной! Прими лекарство и ложись спать. Спокойной ночи!
Когда Марго, уходя, захлопнула дверь, погасла третья свеча. Я хоть и смеялась над суевериями, но не смогла сдержать дрожь. На мгновение я очутилась в полном мраке, но вскоре мои глаза начали привыкать к темноте и видеть очертания знакомых предметов. Взглянув на стакан у кровати, я взяла его, но не смогла поднести к губам.
Графиня умерла от смертельной дозы снотворного. Кто-то пытался убить меня. Но ведь лекарство принесла мне Марго, а я знала, что она никогда не причинит мне вреда.
Я встала с кровати, со стаканом в руке подошла к окну и вылила его содержимое. Мне не хотелось, чтобы Марго думала, что я испугалась лекарства, которое она принесла.
Теперь я полностью проснулась. Хотя мое тело нуждалось в отдыхе, мозг был не в состоянии его обеспечить.
Лежа, я ощущала беспорядочный хоровод мыслей. Я слышала, как часы на башне пробили двенадцать, потом час, но никак не могла заснуть.
Возможно, мне следовало принять снотворное, но теперь уже было поздно.
Я дремала, но не спала. Мои чувства были слишком напряжены. Внезапно я вновь встрепенулась, услышав шаги в коридоре, задержавшиеся у моей комнаты. Затем дверь медленно открылась.
Сначала я подумала, что вижу привидение, – столь странно выглядела фигура, вошедшая в мою спальню. Это была женщина, казавшаяся серой во мраке; ее растрепанные волосы свисали на плечи.
Она остановилась у кровати, глядя на меня, затем подняла стакан и понюхала его. Наклонившись ко мне, она заметила, что я за ней наблюдаю.
– Ну-Ну! – воскликнула я. – Что вы здесь делаете?
Ну-Ну моргала глазами и казалась озадаченной.
– А что вы здесь делаете? – осведомилась она.
Я встала с постели и завернулась в халат.
– Ну-Ну, – мягко заговорила я. – В чем дело? Что вы от меня хотите?
Дрожащими пальцами я зажгла три свечи.
– Она ушла, – пробормотала Ну-Ну, – и никогда не вернется. Иногда мне кажется, что я слышу ее голос. Он зовет меня, но я не могу понять, куда…
Бедная Ну-Ну! Смерть любимой подопечной и вправду повредила ее рассудок.
– Вам нужно вернуться к себе и лечь спать, – сказала я. – Примите одно из ваших снотворных.
– Она после этого умерла, – ответила Ну-Ну.
– Потому что приняла слишком много. Вам незачем себя винить. Графиня была тяжело больна, и вы знали об этом.
– Но она не знала! – пронзительно крикнула Ну-Ну. – Она не знала, какие муки ей предстоят!