Витольд не спешил со своей потаенной мечтой овладеть телом Марии, и действовал по какому-то дьявольскому плану. Наслаждался её красотой платонически. Томление в ожидании главного события доставляло ему ни с чем несравнимое удовольствие. Каждый раз, вглядываясь в лицо Марии, в её глаза, привлекая к себе для поцелуев, Витольд чувствовал трепет её тела, будоражащий его плоть. Он испытывал сильнейшее возбуждение, но не предпринимал попыток на интимное сближение с ней. Самоистязание этим петтингом, этим эротическим мазохизмом, не заканчивающимся извержением плоти, приводило Витольда в состояние сильнейшего экстаза. Ко всему, таким образом, он вытягивал энергию из Марины. Она изнемогала, слабела в объятиях Витольда. Он словно паук-крестовик плёл паутину для своей жертвы и держал ниточку, связанную с жертвой, чтобы в нужный момент вытянуть из неё кровь. В такие мгновения Марине нужен был спасательный круг, и он бросал его ей. Глаза их находили друг друга, и будто бы какой-то энергетический разряд исходил из глаз Витольда и заряжал измученное, ослабевшее тело Марии. Витольд возвращал ей все её затраты и сверх того - ту самую "дозу", которой намеревался привязать к себе красавицу-вамп.
Мария была уже во власти Витольда и не представляла себе иного способа существования.
Казалось ей, она нашла неиссякаемый источник энергии в таком сильном и волнующим её мужчине. Её влечение к нему было скорее энергетической зависимостью. Через какое-то время ей необходимо было пополнять своё энергодепо. Слабеющий организм подавал сигнал SOS и она срочно искала встречи с ним. Встречи происходили всё чаще и чаще, поскольку и Витольд был зависим от Марии. В тоже время он понимал, что всему есть предел и затягивать эту игру, непонятную другой стороне, нельзя. К тому же Мария как-то однажды уже заявила ему не то с юмором, не то с намёком, что настоящий мужчина всякое дело доводит до конца. Это был сигнал к овладению крепостью, она была готова сдаться на милость победителя.
Мария, в свою очередь, задавалась вопросом, почему Витольд не идёт дальше эротических упражнений, не спешит устроить праздник не только души, но и плоти. Почему не предлагает секс-интим. Обычно мужчины из её практики отношений с ними всеми правдами и неправдами стремились наискорейшим образом реализовать, именно, секс. А о духовных отношениях как-то забывали или не хотели понимать, что для женщины они важны, потому что поднимают её значимость, её самооценку в собственных глазах. Поведение Витольда интриговало её и, в то же время озадачивало. В чём тут дело? Ведь он явно увлечён ею, она его возбуждает. Мария давно не девочка и хорошо разбирается в поведении мужчин. Он, ну никак не похож по всем манерам и повадкам на застенчивого неумеху или неопытного, начинающего обольстителя. Своим особым шармом вести беседы с ней, с двусмысленными тонкими пассажами, приводящими её в восторг, своими прикосновениями к эрогенным зонам её тела, ласками и поцелуями он возбудил в ней острое желание интимной близости с ним. А его ухаживания чего стоят: цветы, походы в театры, на концерты, художественные выставки, прогулки по городу. Сколько нового и интересного она почерпнула из его рассказов по истории города, его архитектуры. "Так в чём же дело? Может быть он связан семьёй, другой женщиной? Нет, я бы это почувствовала. Может быть, жилищные условия не позволяют: живёт с родителями в одной комнате? Но ведь существуют гостиницы. А что, если я приглашу его к себе? Сильный ход. Куда ему тогда деваться? Ну, разрешу я эту задачку",- решительно настроилась Марина.
XI 2 День рождения Марии
В этот знаменательный день Витольд пригласил Марию на свидание в Михайловском саду в 14-00. Витольд знал, где жила Мария (он отвозил её домой в тот злополучный день из Эрмитажа, когда с ней случилась истерика возле картины "Кающаяся Мария Магдалина "). Мария жила недалеко от Михайловского сада, на набережной р. Фонтанки, у моста Белинского.
Витольд увидел Марию издалека. Она шла сияющая и счастливая по центральной аллее. Он бегом направился ей навстречу. Поравнявшись, обнял её и поцеловал. Затем вручил ей букет из пяти роз разных цветов красной, белой, розовой, бордовой, жёлтой.
- Мариша, это тебе. С Днём Рождения!
- Спасибо, Вит. Розы - чудо, как хороши, мои любимейшие цветы. - Мария вдохнула аромат роз, склонив голову к букету и закрыв глаза. - Каков аромат, словно ноты из пленительной красоты романса любви.
- Мария, ты удивительно тонко чувствуешь запахи роз. Я поинтересовался в интернете розами, их запахами. Некий Миллер, немецкий исследователь вот что написал: "Аромат розы подобен музыкальному аккорду, составленному из множества нот запахов, объединенных в одно гармоническое созвучие". Но твоё определение мне больше по душе, оно тёплое, чувственное, изысканное. Немецкое же точное, бездушное, механистичное.
- Спасибо, Вит, за высокую оценку моего обоняния, - Марина поднялась на цыпочки и чмокнула Витольда в щёку.
- Прежде всего, твоего ума, Мариша, и чувственного восприятия красоты... Витольд взял Марию за руку и повёл из сада к Спасу на крови. Вышли из сада, мимо Спаса, по мосту пересекли канал Грибоедова. Конюшенная площадь, Большой Конюшенный мост через Мойку. Переулком вышли на улицу Миллионную, по ней до Зимней канавки. И далее по канавке до р. Невы.
- Красиво как, - восторженно произнесла Мария: - Петропавловка, Стрелка Васильевского, Биржа, мосты, яхты.
- Да, уж, панорама красоты необыкновенной.
В этот день проходила какая-то спортивная регата. Акватория Невы была заполнена множеством спортивных парусных яхт. Разноцветные паруса всех цветов радуги создавали живописный колорит и праздничный настрой.
- А куда мы идём? - вдруг спросила Мария.
- Пройдём в Эрмитаж, там есть нечто исключительное. В этот знаменательный день стоит на него взглянуть, ты не пожалеешь.
- Заинтриговал, пошли.
Они прошли в Эрмитаж, поднялись на второй этаж и прошли в зал, где представлены картины Франсиско Гойи.
Витольд подвёл Марию к картине "Портрет Антонии Сарате".
- Вот, Мария, это любимейший мой портрет. Я от него без ума. Он мне является в грёзах.
- Витольд, милый мой, так утончённо и изысканно в любви мне никто не объяснялся. Твой подарок бесценный. Я буду носить его в сердце.
Она обвила шею Витольда и с чувством поцеловала его в губы.
- Я теряюсь в догадках, откуда такое сходство между вами? - спросил Витольд.
- Этому есть объяснение. Портрет Антонии и мой любимейший, поскольку он словно копия с меня. В нашей семейной хронике есть предание: двоюродный брат Антонии дон Антонио Хуан Карлос служил офицером в армии Наполеона. После похода в Россию дон Антонио попал в плен к русским. Но будучи молодым, предприимчивым человеком попросился на службу в русскую армию, в кавалерию. Боевого офицера, прошедшего огни, воды и медные трубы, зачислили в состав армии, не мудрствуя лукаво. Дон Антонио успел поучаствовать в Западной кампании русских войск и закончить войну в Париже. Был он строен, красив и горяч в любви. Умудрился в Париже найти испанскую девушку по душе и увести её в Россию в качестве жены. Обосновались они в Санкт-Петербурге. Так возникла веточка Сарате, к которой принадлежу я. Со временем фамилия Сарате трансформировалась на русский лад в Сирота. Так вот, я Марина Сирота, если угодно Сарате. А удивительная моя схожесть с Антонией - игра генов, чему я безумно рада. На портрете Антонии 33 года. Ей осталось жить всего 3 года. Она умерла в 36 лет от чахотки. Я моложе её портретного изображения на 10 лет. Мне сегодня 23 года.
- Н-да... Удивительная история. Красивая, необычная.
У меня всё проще. Мой далёкий предок по мужской линии белорусский казак атаман Бируля. Служил литовскому Великому князю. Успешно участвовал в войне против войск русского царя Ивана Грозного. За боевые заслуги литовский князь пожаловал ему дворянский титул и угодье Беляницы, где он, собственно, родился и вырос. Получил приставку Беляницкий к своей фамилии Бируля. Далее история семьи размылась во времени и при советской власти, на всякий случай, не вспоминалась. Мои корни и родословная из тех мест.