Джоан Карпентер глубоко вздохнула.
– Слава Богу, это решение принимать не мне, а президенту Мэтьюзу. Думаю, его следует предложить ему. Но это надо сделать с глазу на глаз. Скажите, господин Монро, вы готовы выполнить этот план?
Монро подумал о Валентине – как она удалялась от него по улице по направлению к поджидавшим ее людям в серых шинелях.
– Да, – ответил он, – без малейшего колебания.
– У нас мало времени, – быстро сказала она, – вам надо добраться до Вашингтона еще сегодня вечером. Сэр Найджел, есть у вас какие-нибудь мысли на этот счет?
– В пять часов вылетает «Конкорд» – это новая линия до Бостона, – ответил он. – Его можно будет перенацелить на Вашингтон, если президент только пожелает.
– Отправляйтесь, господин Монро. – велела она. – Я проинформирую президента Мэтьюза о той новости, которую вы привезли из Москвы, и попрошу о том, чтобы он принял вас. Вы сможете объяснить ему лично ваше несколько жутковатое предложение. Если, разумеется, он примет вас так быстро.
Пять минут спустя после того, как ее муж вошел в каюту, Лиза Ларсен все еще не выпускала его из объятий. Он спросил ее о доме и детях. Она разговаривала с ними по телефону два часа назад: в субботу в школе не было занятий, поэтому они были дома вместе с семьей Даль. Она сказала, что с ними все в порядке: только что вернулись из Боунсета, куда они ездили, чтобы покормить кроликов. Беседа о том, что на самом деле их волновало, наконец началась:
– Тор, что произойдет?
– Не знаю. Я не понимаю, почему немцы не отпускают тех двух людей. Не понимаю, почему американцы не позволяют им это. Я сижу с премьер-министрами и послами, но и они ничего не могут мне сказать.
– Если они не отпустят тех двух, террористы… сделают это? – спросила она.
– Могут, – задумчиво сказал Ларсен. – Думаю, их главарь сделает такую попытку. В этом случае я постараюсь остановить его. Я обязан это сделать.
– Эти пять капитанов, которые сидят там, почему они не помогут тебе?
– Они не могут, мышка. Никто не может помочь мне. Я должен сделать это сам, и никто не может заменить меня.
– Я не доверяю этому американскому капитану, – прошептала она. – Я видела его, когда прибыла на борт вместе с господином Трейдингом. Он старался не смотреть мне в лицо.
– Да, он не мог, также как и на меня. Видишь ли, он получил приказ поднять «Фрею» на воздух.
– Он не смеет, – вырвалось у нее. Она отстранилась от него и посмотрела широко открытыми глазами. – Ни один человек не сможет сделать такое с другими людьми.
– Сделает, если ему придется. Я точно не уверен, но подозреваю. Пушки его корабля нацелены на нас. Если американцы решат, что они должны сделать это – сделают. Сжечь груз – значит уменьшить экологический ущерб и уничтожить оружие шантажа.
Она поежилась и вновь прильнула к нему, начав всхлипывать.
– Я ненавижу его.
Тор Ларсен погладил ее по волосам, почти закрыв своей громадной ладонью ее маленькую головку.
– Не стоит его ненавидеть, – пробормотал он. – Ему дали приказ. У всех есть свои приказы, и они сделают все, что им велят люди, засевшие далеко отсюда в кабинетах по всей Европе и Америке.
– Мне плевать на это. Я всех их ненавижу.
Он засмеялся и вновь нежно погладил.
– Сделай для меня кое-что, мышка.
– Все что угодно.
– Возвращайся домой, возвращайся в Алезунд. Уезжай из этого места, присматривай за Куртом и Кристиной. Приготовь дом к моему приезду. Когда все закончится, я приеду домой. Можешь мне в этом поверить.
– Поедем со мной. Прямо сейчас.
– Ты знаешь, что я должен отправляться туда – время истекает.
– Не возвращайся на корабль, – взмолилась она. – Они убьют тебя.
Ноздри у нее широко раздувались, она изо всех сил стремилась не заплакать, чтобы не причинить ему боль.
– Это мой корабль – мягко сказал он. – Это моя команда. Ты ведь знаешь, что я должен идти.
Он вышел, оставив ее сидеть в кресле капитана Престона.
В этот самый момент автомобиль с Адамом Монро вывернул из Даунинг-стрит, проехал мимо толпы зевак, надеявшихся хоть на миг увидеть великих и могущественных в момент кризиса, проехал через площадь Парламента и завернул на Кромвель-роуд, двигаясь в направлении шоссе, ведущего к аэропорту.
Пять минут спустя Тору Ларсену помогли застегнуться в подвесную систему два матроса Королевских ВМС, волосы которых развевались на ветру, поднятом пропеллерами зависшего вверху «Уэссекса».
В нескольких ярдах от него выстроились в шеренгу капитан Престон с шестью своими офицерами и четырьмя капитанами военных кораблей НАТО. «Уэссекс» начал подниматься.
– Джентльмены, – произнес капитан Престон.
Пять ладоней одновременно взметнулись к форменным фуражкам, отдавая честь.
Майк Мэннинг наблюдал, как зависший в «люльке» бородатый норвежец уносился от него по воздуху. Даже с высоты в сотню футов норвежец, казалось, смотрел прямо на него.
«Он знает, – ужаснувшись, подумал Мэннинг. – О, Боже и Святая Мария, он знает».
Тор Ларсен спустился в свою собственную капитанскую каюту на «Фрее», подталкиваемый в спину дулом автомата. Свобода занимал свое обычное место на стуле возле стола. Ларсена подвели к другому, напротив.
– Они поверили вам? – спросил украинец.
– Да, – ответил Ларсен. – Они мне поверили, и вы были правы: они готовили нападение водолазов после наступления темноты. Теперь его отменили.
Дрейк фыркнул.
– Ну и хорошо, – сказал он. – Если бы они попытались, я бы без колебания нажал на эту кнопку – самоубийство там или не самоубийство. Они бы не оставили мне другого выбора.
За десять минут до полудня президент Уильям Мэтьюз положил телефонную трубку, при помощи которой до этого в течение пятнадцати минут разговаривал с английским премьером в Лондоне, и посмотрел на трех своих советников. Все они слышали разговор по громкоговорителю.
– Вот так, – сказал он. – Англичане отменяют ночное нападение. Еще один из наших вариантов лопнул: остается только план по обстрелу «Фреи». Наш корабль готов?
– Стоит в полной готовности, орудия нацелены и заряжены, – подтвердил Поклевский.
– Если только у этого парня, Монро, нет такой идеи, которая могла бы сработать, – предположил Роберт Бенсон. – Вы дадите согласие принять его, господин президент?
– Боб, я бы сейчас с самим дьяволом встретился, лишь бы он снял меня с этого крючка, – ответил Мэтьюз.
– По крайней мере в одном мы теперь можем быть уверены, – заметил Дэвид Лоуренс. – Максим Рудин не переигрывал: в конце концов, ему не оставалось ничего другого, кроме того, что он сделал. В его схватке с Ефремом Вишняевым у него также вышли все козыри. Как, черт побери, тем двум в Моабите удалось подстрелить Юрия Иваненко?
– Придется предположить, что им помог тот, кто возглавляет ту группу на «Фрее», – сказал Бенсон. – Да, хотел бы я, чтобы этот Свобода оказался у меня в руках!
– Без сомнения, чтобы убить его, – неприязненно произнес Лоуренс.
– А вот и нет, – сказал Бенсон. – Я бы принял его к себе на службу. Он ловок, изобретателен и безжалостен. Он заставил плясать под свою дудку правительства десяти европейских стран, а это что-то значит.
В Вашингтоне был полдень, а в Лондоне 5 часов вечера, когда «Конкорд» оторвался от взлетной полосы, распростер свои похожие на ходули ноги над взлетной полосой Хитроу, поднял кверху в сторону запада свой нос с изменяемой геометрией и пересек звуковой барьер, двигаясь в сторону заката.
Действовавшая процедура по преодолению этого барьера исключительно над морем, чтобы не создавать звуковой ударной волны, была отменена специальным приказом с Даунинг-стрит. Напоминавший по своей форме дротик, самолет включил на полную мощность четыре победно взревевших двигателя марки «Олимпус» сразу же после взлета, и 150 000 фунтов мощным толчком запустили его в стратосферу.
Капитан подсчитал, что до Вашингтона они долетят за три часа, на два часа обогнав солнце. На полпути через Атлантику он сообщил своим направляющимся в Бостон пассажирам, что он глубоко сожалеет, но самолету придется сделать на несколько мгновений вынужденную остановку в международном аэропорту Даллеса в Вашингтоне, прежде чем возобновить полет в Бостон, из-за «технических причин», которыми обычно отделываются в таких случаях.