— Так рано? — Она вышла из комнаты и спросонья никак не могла справиться с поясом от халата.
— Да… у меня… мне поручили подопытного кролика, понаблюдать за ним, — нашелся Эван. К тому же это было не так уж далеко от истины.
— Что это еще за Научный проект? — подозрительно посмотрела на него миссис Росс.
— Да… он такой… большой! — снова нашелся Эван. — Правда. Большой! Его нельзя принести домой.
— Но ты даже не позавтракал…
— В школе что-нибудь перехвачу, мам, — ответил Эван. — Попозже. — Он выскочил за дверь, прежде чем посыплются новые вопросы.
На сером небе вставало из-за деревьев красное солнце. Воздух был еще по-ночному прохладный. Лужайки поблескивали от утренней росы.
Эван побежал по улице. Рюкзак тяжело подпрыгивал и колотил его в спину. Ни на школьном дворе, ни на дорожке, ведущей к школе, еще никого не было.
Войдя в вестибюль, он двинулся по гулкому пустому коридору к кабинету естествознания.
«Только бы Каддлс не вырос за ночь», — твердил как заклинание Эван.
В конце концов, ведь Энди могла дать ему самую капельку Дьявольской крови. Ровно столько, чтобы Каддлс достиг размеров жирного кролика, а потом похудел и снова стал душкой Каддлсом.
Чего не бывает. Разве не так?
Верно! Верно! Эван скрестил пальцы на обеиX руках и готов был скрестить их на ногах, если б умел.
К классу он подошел едва живой. Сердце бешено колотилось, словно вот-вот выпрыгнет из груди.
Перед дверью Эван помедлил.
«Прошу тебя, Каддлс, умоляю! Будь маленьким. Маленьким хомячком!»
Затем набрал полную грудь воздуха, задержал дыхание — и вошел в класс.
20
Эван вошел в класс, глядя на клетку, стоявшую у задней стены. Поначалу он не увидел Каддлса.
Значит, Каддлс все-таки стал маленьким? Неужели?
Иногда ведь молитвы бывают услышаны, говорил себе Эван. Не все же одна невезуха.
Он сделал несколько нерешительных шагов. Потом еще.
Все тело напряглось. Он был так напуган, что с трудом передвигал ноги.
Кровь стучала в висках. На лбу выступили капельки холодного пота.
Каддлса он все еще не видел. Где же он?
Где?
В окна класса лился сероватый рассвет. Пол под ногами Эвана поскрипывал. Он сделал еще один робкий шаг. Потом еще.
И тут от ужаса закричал.
Каддлс стал очень большим, он просто заполнил всю клетку!
Эван отступил на шаг и протер глаза.
Каддлс дышал шумно, с присвистом. Он даже издавал противное хрюканье. Бока его, прижатые к стенкам клетки, поднимались и опускались.
Большая пушистая голова неудобно упиралась в верхние прутья клетки, а один большой черный глаз размером с крышку консервной банки обиженно смотрел на Эвана.
— Не может быть! — громко закричал Эван, чувствуя, как дрожат колени. — Этого не может быть!
Хомяк снова не то хрюкнул, не то заворчал. На этот раз громче.
Клетка так и заходила ходуном на столе.
Большие черные глаза в упор глядели на Эвана.
Эван тоже не мог отвести глаз от хомяка и смотрел на него разинув рот. В это время Каддлс высунул из клетки передние лапы. Пальчики с коготками обхватили прутья.
Каддлс снова заворчал.
Розовый нос все время двигался. В пасти сверкнули большие белые резцы.
Снова невольное ворчание.
Хомяк стал раздвигать передними лапами железные прутья клетки.
Прутья легко расходились под его нажимом.
Каддлс снова громко хрюкнул, словно радуясь.
Он все сильнее отгибал в стороны прутья клетки.
Затем стал протискивать свое большое пушистое тело в образовавшуюся дыру.
«Что делать?» — лихорадочно думал Эван. Что мне делать? Каддлс может убежать!
21
— Ну, так что же ты сделал? — спросила Энди.
Они сидели в густой высокой траве в маленьком парке и смотрели, как журча бежит илистый ручей. Полуденное солнце приятно грело им спины. Вокруг стрекотали кузнечики.
По ту сторону ручья, возвращаясь из школы, проехали трое ребят. Один из них помахал рукой Эвану, но тот не ответил.
На Энди была ярко-красная майка и белые джинсы. Скинув свои желтые кроссовки, она сидела босиком, ввинчивая пятки в сырую землю.
— Так что же ты сделал? — повторила свой вопрос Энди.
Эван запустил камешком в ручей. Затем откинулся на локти.
— Взял собачий поводок с ошейником, благо он был в кладовке, где все свалено, — продолжил свой рассказ Эван.
Энди удивленно вскинула брови:
— У Мёрфи и поводок, и ошейник нашлись? А это для кого же?
— Да у него там целый склад всякой всячины.
— Значит, ты надел поводок с ошейником на Каддлса.
— Ну, да. Он ему как раз пришелся. Каддлс стал ростом с собаку. А то и больше.
— С Триггера? — уточнила Энди. Эван кивнул.
— Потом привязал поводок к ножке учительского стола и дунул оттуда, что есть духу.
Энди рассмеялась, но сразу же осеклась, заметив сердитый взгляд Эвана.
— А что было, когда ты пришел в кабинет естествознания? — спросила она, глядя на воду.
— А я не пришел, — тихо проговорил Эван.
— Как не пришел?
— А так. Не пришел, и все, — пояснил Эван. — Я побоялся. Думал, что мистер Мёрфи опять начнет меня позорить перед всем классом.
— Так ты прогулял урок? — с недоверием переспросила Энди.
Эван кивнул.
— И куда отправился? — спросила Энди, просеивая сквозь пальцы семена травы.
— Выбрался из школы и пришел сюда, — хмуро буркнул Эван.
— Сегодня вся школа только и говорила, что о Каддлсе, — сообщила Энди. Глаза у нее загорелись, а лицо расплылось в широкой улыбке. — Все ходили хоть одним глазком взглянуть на него. На этого глупого хомяка. Вот умора.
— Что же тут смешного?
— Ну, не скажи, — не согласилась Энди. — Мистер Мёрфи хвастал, что Каддлс теперь одной лапой побьет любого хомяка. Он сказал, что попробует показать Каддлса по телевизору.
— Серьезно? — оживился Эван. — Выходит, мистер Мёрфи не рассердился?
— Может, только сначала, — задумчиво протянула Энди. — А потом он как-то свыкся с мыслью, что Каддлс такой большущий, и даже возгордился. Ну, сам понимаешь, как это бывает. Как-будто вырастил самую большую тыкву и получил за нее голубую ленту победителя, — ехидно заключила Энди.
Эван брыкнул ногой:
— Все равно все шишки посыплются на меня. Я знаю. Это как пить дать.
— Сегодня все кормили Каддлса морковкой, — игнорируя привычное нытье друга, продолжила свой рассказ Энди. — Хомяк заглатывал морковку целиком, не разжевывая. И с таким странным звуком. Чмок! И все. Ты бы посмотрел. Вот это было зрелище!
— Нет, этому поверить трудно! — продолжал ныть Эван. Затем сердито посмотрел на Энди и спросил напрямик: — Но зачем, зачем ты это сделала?
Энди бросила на него невинный взгляд:
— Хотела развеселить тебя.
— Развеселить? — Эван чуть не зарычал от негодования.
— Ты последнее время такой несчастный. Вот мне и хотелось малость взбодрить тебя. Но, видно, это тебя не очень развеселило. — Она снова набрала жменю семян и стала просеивать их сквозь пальцы на белые джинсы.
Эван вскочил, подбежал к самой воде и в сердцах стал пинать ногами речные камешки.
— Да брось ты, Эван, — окликнула его Энди. — Признайся, что хоть капельку, но все же это забавно.
Он круто обернулся:
— Ни капельки не забавно. Да и что тут забавного, если Каддлс будет все расти и расти? Что тогда?
— Сделаем ему седло и устроим катание на хомяке, — с ухмылкой высказалась Энди.