— Чтобы мы могли сделать то же самое в другой раз! — с ликованием в голосе ответил Кермит. — Это было так ужасно!
—Ни к чему делать такое снова! — простонал Эван.
Им так и не удалось отомстить Кермиту, горько подумал Эван. Теперь Кермит, по их замыслу должен быть в слезах. Или корчиться от страха и ужаса. Вместо этого его глаза горели от возбуждения, и он улыбался от уха до уха.
«Мы полные дураки, — горестно размышлял Эван. — Кермит любит такое».
Кермит вытащил тряпочку и протер стекла очков.
— Ну и разгром! — проговорил он, оглядывая комнату. — Эван, у тебя будут большие неприятности, когда мама вернется с работы.
Эван тяжело сглотнул. Он совсем забыл про тетушку Ди.
Она ведь дала Эвану последний шанс, чтобы проверить, годится ли он для присмотра за детьми.
Теперь она придет домой и увидит, что весь подвал от пола до потолка заляпан желтой массой. А Кермит наверняка скажет ей, что во всем виноват Эван.
«Тетушка Ди разболтает по всему миру, почему она была вынуждена лишить меня работы, — с грустью думал Эван. — И я никогда в жизни не получу место для присмотра за детьми. Прощай, новый компактный проигрыватель. Теперь ему уже никогда не заработать на него денег».
— Это ты во всем виновата! — набросился он на Энди, указывая на нее пальцем, к которому приклеился кусочек желтого вещества.
— Я?— удивилась Энди. — Разве не ты хотел преподать Кермиту урок?
— Но ведь это ты предложила использовать Дьявольскую кровь!
— Посмотри на мои волосы! — всхлипывала Энди. — Они все слиплись. Будто у меня на голове шлем. Мои волосы пропали. Совсем пропали!
Кермит хихикнул. Он нагнулся и взял кусочек липкого желтого теста. 1.
— Лови и быстро! — сказал он, будто играя, и бросил кусочек в Эвана.
Шарик из теста попал Эвану в грудь и расплылся по футболке.
— Хватит, Кермит! — сердито крикнул он.
— Давайте устроим сражение! — предложил Кермит и набрал целую горсть теста.
— Нет! Не надо! Прекрати! — кричал Эван, отдирая тесто от своей футболки. — Это опасно. Нам нужно все здесь убрать!
Но Кермит снова бросил кусок теста в Эвана.
Эван попытался уклониться, но поскользнулся на большой куче липкого вещества на полу, и потерял равновесие. Крикнув: «Оох», он тяжело упал на бок.
Кермит радостно засмеялся.
— Вот это да! Ну и удар!
Энди поспешила Эвану на помощь.
— Может быть, нам удастся убрать все это пылесосом? — предложила она и, обращаясь к Кермиту, спросила: — Где твоя мама держит пылесос?
— Откуда мне знать? — Кермит пожал плечами.
Эван оперся о лабораторный стол. Его рука попала в липкое вещество, но он не обратил на это внимания.
И вдруг с ним стало твориться что-то странное.
Все его тело задрожало. К горлу подступила тошнота. Он зажмурил глаза, пытаясь отогнать неприятное чувство.
Но задрожал еще сильнее.
В ушах пронзительно зазвенело. Заболели мускулы. К вискам прилипла кровь.
— Может быть, удастся убрать все это шваброй, — услышал Эван голос Энди, который звучал так, словно доносился издалека.
Эван увидел, что она берет швабру и ведро, стоявшие в подвале.
Очень уж маленькое ведро, подумал Эван. И швабра совсем крошечная. Что ею можно сделать?
Комната качнулась, сначала вправо, потом влево.
Эван быстро заморгал, стараясь понять, что с ним происходит.
Все его тело гудело, будто сквозь него проходил электрический ток. Он закрыл глаза и прижал руки к пульсирующим вискам.
— Эван, не хочешь ли ты помочь мне? — услышал он слабый, будто издалека, голос Энди.
Потом ее голос зазвучал чуть сильнее и, как ему показалось, тревожнее:
— Эван... Эван...
Он открыл глаза, и увидел, что Энди и Кермит смотрят на него снизу вверх. Выражение их лиц изменилось. В глазах у них застыл страх. Рты их были широко открыты.
— В чем дело? — с волнением спросил Эван. Его голос прозвучал глухо, отозвавшись эхом от бетонных стен.
Энди и Кермит смотрели на него, задрав головы. Энди выронила из рук маленькую швабру, и та с грохотом упала на пол.
Какая маленькая швабра, снова подумал Эван, глядя сверху вниз. И какое маленькое ведро.
Да они и сами почему-то стали казаться ему маленькими. И все вещи тоже сделались маленькими.
Эвану потребовалось немало времени, чтобы осознать, что произошло.
Но когда до него дошло, что случилось, он испустил вопль ужаса.
— О, нет! Нет! — простонал он. — Я расту! Я становлюсь все больше и больше!