– Не вижу причин для этого, – ухмыльнулся я в ответ.
Улыбка тотчас же исчезла и лица американца, лицо его помрачнело, и он с иронией в голосе произнес:
– Мне кажется, вы мне не доверяете.
– Вы попали в самую точку, – расхохотался я. – А как вы вели бы себя на моем месте?
– Думаю, что так же, – согласился Фаллон. – Я, кажется, – свалял дурака. – Лицо Фаллона напомнило мне в этот момент лицо опытного шахматиста, допустившего нелепый промах: мысленно он дал себе пинка под зад.
За окном послышался звук подъезжающего автомобиля. Я встал и поднял раму. Джек и Мэдж вылезали из своей машины.
– Подождите меня еще минуту, – крикнул я им.
Джек помахал мне рукой и удалился, но Мэдж подошла к окну и спросила, не желаю ли я чашку чая.
– Неплохая идея, – сказал я. – А вы, мистер, Фаллон? Хотите чаю?
– Это было бы просто замечательно, – сказал американец.–
– В таком случае чай на двоих, Мэдж, – сказал я.
Мэдж ушла готовить чай, и я сказал, обернувшись к гостю:
– Не кажется ли вам, что пора раскрыть карты.
– Уверяю вас, я понятия не имел о трагических событиях в вашем доме, – обеспокоенным тоном заявил мистер, Фаллон. – Я заинтересовался вашим подносом, прочитав о нем в газете «Вестерн морнинг ньюс» и увидев там же фотографию. К сожалению, газета попалась мне немного .поздновато. Я тотчас же выехал в Тотнес и прибыл в гостиницу. «Котт-Инн» в пятницу вечером…
– Это мне известно, – сказал я.
– Я намеревался навестить вашего брата в субботу утром, но потом услышал о том, что произошло, и…
– И не поехали. Весьма разумно с вашей стороны, мистер Фаллон. Надеюсь, вы отдаете себе отчет, что теперь вам все равно придется объясниться с полицией? – сказал я.
– Не вижу для этого причин, – возразил он.
– Не видите? Так я вам объясню. Разве вам не известно, что убийца моего брата – тоже американец? Его звали Виктор Нишеми.
Фаллон молча покачал головой.
– Вы не читали сегодняшней газеты?
– Нет, не читал, – устало произнес он.
– Послушайте, мистер Фаллон, – вздохнул я, – моего брата убивает американец, и в деле фигурирует поднос. Четыре дня тому назад двое американцев пытались купить у моего брата этот же поднос. А теперь появляетесь вы, тоже американец, и тоже жаждете заполучить этот же проклятый поднос. И после всего этого вы хотите уклониться от объяснений?
Фаллон на моих глазах постарел на пять лет.
– Эти американцы, – чуть слышно произнес он, – те, что проявляли интерес к подносу, как-то представились?
– Я думал, вы подскажете мне, как их зовут, – сказал я.
– Одного из них, случайно, зовут не Холстед?
– Вот теперь-то уж вам не отвертеться от разъяснений, – торжествующе воскликнул я, сделав свирепое лицо. – Нам придется с вами проехать в участок. Там вам будут очень рады.
Понурив голову, Фаллон некоторое время молча размышлял, затем взглянул на меня и сказал:
– Теперь я думаю, что вы глупец, мистер Уил. Неужели вы искренне считаете, что я осмелился бы приехать к вам, будь я причастен к убийству вашего брата? Я не знал, что Холстед подбирался к вашему брату, как не ведал и того, что грабитель и убийца – мой соотечественник.
– Но вам известна фамилия одного из ваших «милых» соотечественников – Холстед.
– Мы с ним прекрасно знаем друг друга, он был моим студентом много лет назад, – устало махнул рукой Фаллон. – В последние три года наши пути постоянно пересекаются, будь то в Центральной Америке или в Европе.
– А что вы преподавали? – поинтересовался я.
– Археологию, – сказал, Фаллон.
Мэдж внесла на подносе чай, печенье, клубничный джем и взбитые сливки. Поставив поднос на стол, она изобразила на лице улыбку и удалилась.Наливая чай со. сливками, я подумал, что вышла бы очень милая домашняя сценка, если бы не странноватый предмет нашего с гостем разговора.
– Вы знакомы с Гаттом? – ставя чашку на стол, спросил я.
– Первый раз слышу эту фамилию, – сказал Фаллон.
Я на мгновение задумался, пораженный внезапной мыслью, что ни разу не уличил собеседника во лжи. Он сказал, что Холстед археолог, и это совпадало с тем, что говорил Дейв Гусан. Он сказал, что прибыл в «Котт» в пятницу, и то лее самое сказал мне Найджел. Подумав над этим, я потянулся к телефону. Ни слова ни говоря, я набрал номер гостиницы в «Котте», искоса наблюдая за реакцией гостя. Тот невозмутимо пил чай.
– Привет, Найджел, – сказал я в трубку. – Послушай, когда Фаллон прибыл в гостиницу?
– Около половины седьмого вечера. А почему ты спрашиваешь?