Госпожу удачу всегда характеризовали как капризную даму, и вот она отвернулась от нас, но перед этим она нам еще два раза улыбнулась. Первый раз ожидаемо — мой последний выстрел, целью я выбрал себе ближайшего рыцаря в латах из группировки центр с огромным двуручным топором. Ко мне он стоял боком и последним ударом перерубил правую телегу из двух, которые прикрывали фронт нашего каре. В «носорогов» стрелять не стал, они были на линии огня с каре, если промахнусь, могу попасть в кого-то из своих в каре, хоть «носороги» и были ближе. Прицелился, задержал дыхание и выстрелил. Попал, я снова попал.
А я хорош, — пролетела мысль в голове, и так же быстро ее догнала вторая, — но не очень.
Я попал в правое плечо этому леснику. А вот реакция его меня удивила, он просто выронил свой топор, так как он был двуручным, и явно нелегким и попытался достать левой рукой меч из ножен, которые весели так же на левом бедре. Я на секунду подвис. А где крики боли, визг, стоны? Я бл#ть попал тебе в плечо из винтовки, и явно пробил твои вонючие латы. Второй раз повезло, когда одного из рыцарей центра всё-таки удалось «пробить» солдатам фронтальной шеренги и буквально превратить его в решето. В один момент несколько пуль просто пробили его невидимый барьер и смяли его вместе с броней. Это произошло в момент, когда он только рванул от левой телеги в сторону каре. Даже когда в этого рыцаря попало не меньше десяти пуль он смог сделать еще пять шесть шагов и упал на колени, воткнул меч перед собой и положив на него руки смотрел в сторону солдат. И после того как получил еще две пули в забрало шлема упал на бок. Кровище из изрешеченного рыцаря хлестала так, как будто внутри стоит высоко напорный насос. И вот наступил момент, когда телег на пути рыцарей нет, они разбиты, их остатки откинуты в сторону и три рыцаря центральной группы влетают в фронтальную шеренгу каре, за ними бегут остатки рыцарей второй и третей линий с жаждой поквитаться за смертельный расстрел. И спустя тридцать секунд два «носорога» влетают в левый фланг нашего каре. После эффектных результатов по уничтожению телег и бескомпромиссного движения по лесу с явной демонстрацией физических возможностей я ожидал, что это сближение не будет ничем хорошим для нас. Но я заблуждался. При таране наших шеренг каре рыцарями в полных латах погибло или было серьезно ранено где-то пятнадцать человек. Солдаты шеренг просто разлетелись как кегли от удара шара в боулинге, и это с тем, что ряд шеренги, которая была «на колене» успел примкнуть штыки и сделать выпад. Ну а дальше пошла резня, просто кровавая, убийственная резня. Размашистыми ударами, рыцари, с их чудовищной силой просто рубили на право и налево, оглушали ударами щитов, от которых солдаты отлетали метров на пять. Таких криков боли и воплей я не слышал никогда в своей жизни. Наблюдая за этой кровавой жатвой, я не знал, что мне делать. Мы проигрывали, было видно, как пять рыцарей в полных латах и три их помощника из второй и третей линий просто рубят в кашу девяносто солдат.
В один из моментов, когда я растеряно смотрел на эту мясорубку и уже начинал подумывать как быстро себя убить, так как убежать я точно не смогу, а в такой плен я точно второй раз не пойду. Я увидел, как поднимается пришедший в себя последний — заляпанный рыцарь из помощников «носорогов». Он припадочно скинул с себя заляпанный ошметками головы товарища шлем и шатаясь побрел в мою сторону волоча за собой щит и меч. Как будто не слыша криков дикой происходящей в двадцати метров от него резни. Хоть он и шел не уверено, но точно в мою сторону, а я так и не перезарядил ружье после третьего выстрела. Открыть затвор, гильзу выбросило в сторону, не застряла, хорошо. Достать патрон из кармана, ага есть. И тут я поднял глаза посмотреть где находится заляпанный рыцарь-помощник так как я не могу заряжать ружье, не смотря на него, конструкция не привычна, навыка нет, а он при этом стоял в десяти метрах и смотрел на меня, потерянным взглядом. Мы встретились взглядами, в его холодных ничего не выражающие глаза пронеслось осознание, он посмотрел на свои руки, на меч и на щит. И с криком — Рраааа! Бросился в мою сторону прикрываясь щитом левой рукой и отводя правую назад. Я не успевал, вообще не успевал. Держа ружье левой рукой с открытым затвором мне оставалась положить патрон, который я уже достал и кармана правой рукой, закрыть затвор, навести ружье и выстрелить. К моменту, когда он уже был в метре от меня я закрывал затвор, но поднять и направить ружье не успевал. Рыцарь отвел руку с щитом влево, а праву заносил из заднего положения через верх, таким ударом можно разрубить напополам сверху вниз. Я инстинктивно оттолкнулся от телеги назад, и падал спиной вниз, так как шаг назад я сделать не успевал. Рыцарь ударил мечом и попал по краю телеги, в борт сверху вниз. Если бы я не оттолкнулся от телеги, то меня, наверное, разрубило бы до бората телеги. Меч глубоко прорубил борт и плотно там засел. С ходу, одной рукой вырвать меч из борта у рыцаря не получалось. Упав на спину, я довернул ружье в рыцаря и нащупав курок, нажал на него. Грохнул выстрел, но рыцарь тоже не был дураком и успел прикрыться щитом. Пуля пробила щит и ударил его с низу вверх в скулу. Ему разорвало пол лица остатками пули, но не убило. Вскрикнув, бросая меч и оседая назад, он схватился свободной рукой за развороченное лицо из которого хлынула кровь. Я сначала начал, лежа на спине отталкиваться ногами от земли, пятясь назад. Очень хотелось разорвать дистанцию между нами, а то вдруг пуля в лицо — это не аргумент для него, как и для его друзей из «носорогов». Я отполз метров на десять от него, уперся спиной в молодое дерево, приподнялся и перезарядил ружье последним патроном из кармана. Патроны еще были, но лежали они в телеге. Каждые пять десять секунд я замирал и смотрел на раненого рыцаря, но он потерял сознание от болевого шока, наверное, так как лежал не шевелясь. Левая рука с щитом в стороне, а правая на разорванном лице. Аккуратно встав, опираясь на дерево, я сделал несколько уверенных шагов в сторону телеги, от выброса адреналина мне стало легче, мутить перестало, голова кружится меньше, уши и лицо горят. Мне не понравилось, как он лежит, и я решил перестраховаться — выстрелил ему в живот с расстояния четырех метров. И он забулькал, громко так и мерзко, от ранения в лицо он набрал полный рот крови, и теперь вместо крика боли, из него вырвалось просто громкое и мерзкое бульканье.