Бутылки пива хватает Молинари, чтобы трижды перечесть письмо и по-прежнему ничего из него не понять. Что было не так с глазами мистера Лэма? Какой еще гипноз с галлюцинациями? При чем тут астролог, которого забили камнями в каком там — а, семнадцатом! — веке? Но сыщик все равно отправляет партнеру ответ, вытаскивает из кармана сотовый телефон и набирает местный номер.
Дорфман отвечает, не дослушав первого гудка.
— Ну что, вы готовы? — спрашивает Молинари. — Решили уже, кто будет петь?
— Я буду, — отвечает Дорфман на своем деревянном английском. — Мы готовы.
— Я заеду за вами. Из гостиницы еще не выгнали?
— Что?
— Ничего, просто никуда не уходите.
У группы R.I.P. сегодня прослушивание в маленьком клубе в Гринвич Виллидж. Молинари знает владельца. У сыщика нет никаких планов переквалифицироваться в продюсеры, но после той ночи в больнице он чувствует себя почти частью группы. «Наверняка Анечка хотела бы, чтобы я им помог, — рассуждает он. — Может, пойдем теперь вместе на концерт».
Что он ответил Штарку? Правду, конечно.
«Я ни черта не понял в твоем письме. Сегодня весь вечер буду пить за тебя. До связи».
Послесловие
Как и Штарк, я начисто лишен музыкальных способностей. Для меня музыка — черная магия. И эта книга была бы невозможна без черной же зависти, которую я испытываю к музыкантам. Так что извиняться за несостыковки, которые присутствуют в ней с точки зрения профессионального музыканта, я не намерен.
Наличие этих умышленных несостыковок вовсе не означает, что автор пренебрег домашней работой. Я прочел и рекомендую заинтересованным читателям классическую книгу Хиллов о Страдивари (W. Henry Hill, Arthur F. Hill, Alfred E. Hill, Antonio Stradivari: His Life and Work (1644–1737), а также подробный и увлекательный трактат о скрипке Джорджа Харта (George Hart, The Violin. Its Famous Makers and Their Imitators). Это довольно старорежимные труды. Более современным языком одержимость, которую способна внушать скрипка, объясняется в яркой книге Тоби Фабера «Гений Страдивари: пять скрипок, одна виолончель и три века неувядаемого совершенства» (Toby Faber, Stradivari's Genius: Five Violins, One Cello, and Three Centuries of Enduring Perfection). Еще одним полезным источником информации был сайт cozio.com, на котором я, среди прочего, купил биографию графа с приложенными к ней письмами — в итальянском оригинале — о наследстве Страдивари.
Чтобы разобраться в истории блюзмена Роберта Лероя Джонсона, я прочел много разнообразного материала, но в конце концов поверил книге «Роберт Джонсон, потерянный и найденный» Барри Ли Пирсона и Билла Маккаллока (Barry Lee Pearson, Bill McCulloch, «Robert Johnson: Lost and Found».
Переводы текстов из книги Харта, журнала The Strad, «Одушевленной скрипки» Блаватской и песен Джонсона — мои. Заодно уж я перевел и стихотворение Ремона Кено «Egocentrisme» (блюз на эти слова исполняет в Нью-Йорке Роберт Иванов; питерская группа «Странные игры» в 80-е годы использовала другой перевод). Письмо Паоло Страдивари торговцу из Казале синьору Бриатта перевела, приложив и кое-какие репортерские усилия, Ирина Мокроусова.
Как всегда, я благодарен компании Google за ее великолепные сервисы, без которых на современную часть книги пришлось бы потратить намного больше сил. Кстати, книга написана в приложении Google Docs — это гораздо удобнее, чем работать на разных машинах, постоянно пересылая текст самому себе.
Моя жена Катерина подсказала мне несколько важных сюжетных поворотов и помогла выправить текст перед сдачей издателю. Впрочем, без нее я вообще ничего не смог бы написать.
Инкрустированная скрипка Страдивари действительно пропала в Петербурге в 1869 году. Но этот роман — плод моей выдумки, и даже там, где использованы реальные факты и фамилии, они служат лишь целям, связанным с развитием придуманного сюжета.