— Чувствуете? Ммм, великолепный запах, но попробовать сможет только один или одна, так кто предложит больше? — набивала цену Кобаяси, уловив дурманящий рассудок аромат.
«Нет, только не это… Я пропала», — сжалась Комори, зажмурив под повязкой глаза, понимая, что вот-вот наступит конец и тогда не будет ей спасения, ведь её продавали как племенную кобылу на торгах.
— Да чёрт с тобой, — усмехнулся Коджи, стоя в толпе разодетых аристократов. — Пять миллионов.
— Ммм, смотри-ка, за тебя уже готовы заплатить сорок тысяч. Интересно даст ли кто-нибудь больше? — ухмылялась Хидеко начина считать уже в долларах. — Начинай молиться, ведь если ты попадёшь в руки к нему, то моя маленькая месть тебе раем покажется, — шепнула она на ушко Юи, прикрывая глаза от превосходства, переполняющего её.
«Только не это, прошу, я не хочу повторять эти пытки…» — просила про себя Комори, уже осознав, что в зале нет никого, кто бы мог её спасти, даже Карлы не было среди всех этих гостей.
— Десять миллионов, — послышался хладнокровный голос со стороны балкона, заставляющий всех обернуться.
«Этот голос… Шу? Это он я уверена», — затрепетала Юи, не веря ушам, слыша, как стучит её сердце, замирая и вновь оживая.
— Какое неожиданное предложение, — улыбнулась Хидеко, скрывая удивление, ведь старший Сакамаки даже на уроках спал, а сейчас сидел спокойно на свежем воздухе и гладил рыжего кота, а тут ради какой-то человеческой девчонки появился, да ещё с таким строгим выражением лица, что все сразу умолкли. — Десять миллион раз, десять миллион два, десять миллион три! Продано хозяину этого дома, господину Сакамаки, — торжественно объявила блондинка, срывая шквал аплодисментов, пока наследник медленно подходил к сцене с котом на руках.
— Вам завернуть? — мило спросила Кобаяси, приготовив широкую красную ленту, желая завязать на проданном лоте бант.
— Себе оставь, — чёрство проговорил Шу, разрывая верёвки на руках Комори, слыша, как облегчённо вздохнула Юи, ведь она столько времени сидела связанная.
— Ну что ж, а теперь настало время выбрать, куда мы пожертвуем эти деньги, — объявила Хидеко, срочно сглаживая колкость блондина, не позволяя тени упасть на её репутацию.
— Тише, не шевелись, — тихо заговорил он с Комори, поднимая её воздушную фату, открывая милое, но испуганное лицо, осторожно снимая повязку с глаз и вынимая скомканный платок изо рта.
— Шу… — прошептала Юи, хлопая длинными ресницами, не веря глазам. — Шу… — уже хотела она броситься к нему на шею, глядя в его голубые любящие глаза, желая найти успокоение в его крепких объятиях.
— Держи, — сказал он, отдавая ей кота, подхватывая купленную невесту на руки, удивляя присутствующих куда больше, кроме двоих.
— Пора делать ноги, — шепнул Коджи своей подруге, вспоминая слова Руки, о том кто такая эта девушка и что им всем предстоит, но если раньше эти слова казались бессмысленными, то сейчас, страх подступил к безжизненному сердцу и, дорожа шкурой, он исчез.
«Шу? Что за фамильярность… Да кто она эта девчонка?!» — бесилась в своей душе Хидеко, ведь такая деревенщина умудрилась увести у неё из-под носа не только Руки, но и замахнулась на самую влиятельную семью в их мире.
***
Луна освещала шершавые серые колонны, скрепляющие прочной нитью резные ограждения, отделяя находящихся на балконе от пропасти ведущей в тихий сад, откуда доносился запах фиалок и журчание воды в играющих светом фонтанах.
Шу остудив своим появлением всю взбудоражившуюся толпу вампиров, стоял напротив Юи, ожидая от неё веского слова, но она молча поглаживала мурлыкающего кота, краем глаза оглядываясь, слыша новые аплодисменты и голоса, которые столько раз кричали давая за неё цену. Только сейчас она могла разглядеть эти лица, и понять в чьи руки чуть не угодила из-за ненависти, улыбающейся в глаза вампирши.
— Эй, ты в порядке? — не выдержал блондин, видя, в каком напряжении стоит Комори, желая найти покой, но из-за потрясения просто не может с собой совладать, гладя ленивого кота, от которого исходило тепло и приятная песня. — Не бойся, они не тронут тебя, — постарался успокоить он, аккуратно опуская свою руку на талию, замечая, как Юи вздрогнула от нового прикосновения.
— Прости, я никак не могу успокоиться, — тихо сказала блондинка, опуская глаза на животное, любуясь его мягкой шёрсткой. «Я еле сдерживаю слёзы, они так и стоят комом в моём горле… Я знаю, что не могу броситься к нему на шею, это неправильно поймут. Но если он меня сейчас не обнимет, они сами польются…» — думала Комори, на самом деле стараясь вести себя, как подобает, ведь её только что купили на глазах у всех. Из-за этого было страшно и стыдно, но и счастье трепетало в груди, закрывая глаза на всё.
— Иди ко мне, — прошептал он, притягивая Юи к себе за руки, отправляя кота погулять. — Что тебя беспокоит? Скажи мне, — ласково попросил он, глядя ей в глаза, надеясь увидеть, как раскрывается её сердце.
— Ну если не считать того, что ты меня купил и этого странного наряда, то общество, в котором я оказалась, — ответила она, отводя взгляд, незаметно посматривая на безымянный палец с кольцом, радуясь в душе, что Хидеко натянула на неё перчатки и фату, довершив её образ невесты.
— Но здесь мы одни, — шепнул Сакамаки на ушко, раздувая локоны, выбившиеся из хвостика собранного на затылке. — Тебе идёт это платье, но хотелось бы увидеть тебя в нём не здесь, — улыбнулся он, массируя тоненькие пальчики Юи, слыша её учащённое дыхание.
«Шу, ты собрался сделать мне предложение?» — засмущалась она, не в силах дышать или говорить, растворяясь в его голубых глазах, дрожа уже и в коленях.
— Неужели ты боишься меня? — спросил юноша, слыша постукивание худых ног.
— Нет, Шу, я не боюсь тебя, я… — скорее перебила она, желая объяснить, но не смогла, не зная как выразить то, что творилось в голове и на душе.
— Ты боишься, что я буду тобой обладать, — улыбнулся он, качая головой. — Неужели я в твоих глазах такой самовлюблённый…
— Нет, я вовсе не это имела в виду…
— Не торопись, позволь я скажу тебе то, что должен был уже сказать тысячу раз, — перебил Сакамаки, прикасаясь пальцем к её алым губам. — Ты знаешь, я люблю тебя, и это были непростые слова, сказанные в порыве ревности или страха тебя потерять, — напомнил он, о своём признании в ночь звёздного парада. — Для меня это серьёзный и обдуманный шаг, ведь признавая эти чувства, я вынужден согласиться с политикой отца и взять на себя то, от чего скрывался столько лет. Пойми, то что нужно мне не купишь за деньги. Я хочу видеть любовь в твоих глазах, хочу знать, что могу доверить тебе любой секрет. Весь мир будет стоять у твоих ног, но если ты растворишься в нём и позабудешь, кто мы есть друг для друга, всё это будет бессмысленно, — признался Шу, продолжая смотреть Юи в глаза, показав ей всё, как оно есть.
«Шу, готов пожертвовать свободой ради меня… Это не меня запирают в клетку, а его и он соглашаешься это принять? Как же я могу взять такую ответственность на себя?» — задумалась Комори, впервые увидев ситуацию так чётко, что свои проблемы показались несусветно ничтожными, они не больше песчинки на высокой горе, скрывающей в сердце спящий вулкан, готовый обжечь или окутать теплом в правильных руках.
— Как видишь, я прошу немалую цену, поэтому тебе стоит хорошенько подумать, — сказал он, видя сомнения в алых глазах.
— Нет, подожди, — остановила его Юи, удерживая крепкую руку крохотными ладонями, решаясь сказать. — Я боюсь быть ответственной за твою жизнь… за нашу жизнь, — еле слышно проговорила она, сомневаясь и желая его любви одновременно. — Но если ты и дальше будешь, честен со мной, будешь слышать меня, а никого-то другого, когда речь зайдёт о нас, тогда я готова отдать тебе моё сердце, — призналась она, опускаясь к бессмертному на грудь, слыша его тихое дыхание, находя в этом покой.
— Именно этого я прошу от тебя, ведь я согласен дать это взамен, вместе со всем миром и моим сердцем, — прошептал он в самые губы, нежно обнимая девушку за обнажённую спину, прикрывая голубые глаза, решаясь поцеловать.