— Не могу в это поверить, — прошептал Субару, крепко обнимая всхлипывающую блондинку, боясь открыть глаза, думая, что она как мираж рассеется, если подойти слишком близко. — Ты вернулась… Ты и правда вернулась…
— Субару, ты ведь на моей стороне? Ты поможешь мне? — в надежде спросила Юи, говоря ещё осиплым голосом, забывая о колющих царапинах на бледной коже, не слыша звуков струящегося фонтана позади, желая лишь одного.
— О чём ты говоришь?! — возмутился юноша, хватаясь ладонями за обнажённые плечи девушки, слегка сдавливая их, забывая уже о хрупкости человеческого тела. — Ты можешь полагаться на меня во всём! — смело заявил Сакамаки, приподнимая блондинку за талию тут же целуя в самые губы, не дожидаясь слов о любви.
«Субару, я не имела в виду этого…» — распахнула Комори глаза, глядя на парня, который нежно пронзал её своим языком, желая ответа, но она замерла не лучше статуи, испытывая смущение и стыд, отчего румянец выступил на бледных щеках, обжигая раскалёнными иглами, что встречались с ледяными, разбиваясь на мелкие осколки, пронзая каждую клеточку.
— Так это правда, — отстранился он, опуская онемевшую девушку на землю, цепляясь за неё, как за опору, ведь ноги подкашивались от злости. — На тебе до сих пор его запах, — сквозь зубы простонал Субару, чувствуя отголоски страстных поцелуев Руки на девичьих губах, которыми он её заклеймил как свою. — Как так? Ты же была для меня всем… — прошептал Сакамаки, опуская отчаявшуюся голову к ней на грудь, скрывая слёзы, накатывающиеся на алые глаза, свирепо всматривающиеся в тёплую плоть, сдерживая себя, чтобы её вовсе не разорвать.
— Субару… — прошептала Юи, сама, застывая в шоке от услышанного, ведь его слова заставляли сомневаться в собственных воспоминаниях. Голос, не дающий покоя, душа, рвущаяся к другому, замолкали под властью воспоминаний, но она никогда не смогла бы позабыть пожар и Руки, который отдавал за неё жизнь. «Голова по-прежнему болит, чем упорнее вспоминаю, тем сильнее всё перед глазами плывёт», — пошатнулась она, стараясь изо всех сил, забывая о вампире, повисшем на её худеньком теле. «Не понимаю, с чего он так поступил… Я же отказала ему, но это не значит, что он не дорог мне. Почему они этого не желают понимать?» — опомнилась Комори, ощущая, как кровоподтёки, отпечатываются на плечах, ведь пальцы вампира, словно когти хищной птицы беспощадно вцепились в неё. — Субару, я не отказываюсь от тебя или от твоих братьев, — расслабилась Юи, опуская маленькую ручку на платиновые волосы юноши, легонько поглаживая их. — Мне очень больно, отказывать любому из вас, но ты прав, моё сердце принадлежит только одному, и я ничего не могу с этим поделать. Какие бы ужасные поступки он ни совершал, сколько бы ни обманывал меня, сердце всё равно его прощает и бьётся лишь рядом с ним, — призналась она, прикрывая глаза, целуя взъерошенную макушку парня, улавливая запах шампуня и его горьковатые ноты мужского запаха. — Прости меня, Субару.
— Какого чёрта я делаю?! — спросил Сакамаки сам себя, зная, что уже слышал эти слова, испытывал горечь отказа и поражения и каким-то чудом надеялся на расположение сейчас. — Уходи! — отпихнул он блондинку, понимая, что может не сдержаться и сломать её как обычную спичку.
— Субару… — протянула руку Юи, жалея бессмертного всем сердцем, не имея возможности поступить с ним иначе.
— Я сказал уходи! — проревел он, кидаясь на голубой фонтан, в водах которого отражалась серебряная луна. — Пошла прочь! — отгонял её вампир, разбивая бетонную чащу на мелкие серые осколки, забрызгивая себя холодной водой, пока образовавшийся ручей не добрался до трясущихся ног Комори.
— Прости! — выкрикнула она, убегая без оглядки, задыхаясь с каждой секундой сильнее, не желая видеть согнувшееся от душевной боли тело средь пышущих жизнью роз, бьющей ключом воды, где мёртвыми были лишь бетонные плиты и вампир, который на самом деле жаждал жить.
***
Территория, которую и взглядом не окинуть. Поместье, в стенах которого можно заблудиться, но даже в таком месте может быть тесно, душно и поиски выхода так же безнадёжны, как пытаться выбраться на поверхность сквозь толщи воды, будучи привязанной, к неподъёмному якорю.
«Снова… Я снова бегу», — трясла головой Юи, стараясь не смотреть по сторонам и уж тем более не оборачиваться, пока с каждой секундой за спиной оставались кусты или же странные строения, где могли прятаться вампиры, летучие мыши или прочая нечисть в существовании которой девушка не могла сомневаться. «Как я устала, а ведь только начала жить по-настоящему», — вспомнила она как работала с Юмой в саду, как готовила обед для тех кому человеческая еда и вовсе не в радость, как припиралась, а потом краснела за своё поведение в кабинете Руки и даже проделки Азусы уже не казались столь ужасными. — Руки, где ты? Спаси меня! — выкрикнула от отчаяния она, падая коленями на холодную траву, не замечая, что льёт слёзы на чью-то могилу.
— Стервочка, ты пришла погрустить вместе со мной? — насмешливо спросил Райто, держа в руках красные бархатные розы. — Ммм… это так мило. Ты не находишь? — расплылся в улыбке рыжеволосый, подбрасывая в воздух свежесрезанные цветы.
— Райто… — распахнула Юи глаза, начиная пятиться на влажной траве, упираясь в самое надгробье, постепенно, ощущая приятный запах и холод падающих на неё бутонов, что оторвались от сочных стеблей, не в состоянии выжить в мёртвых руках. — Что… Что ты задумал? — столбенея от ужаса спросила она, зарываясь пальцами в поросшую корешками землю, видя, как парень сбросил с себя зелёную куртку и, ослабив красный галстук опустился на колени перед ней.
— Что?! — восхитился он реакцией блондинки, на четвереньках подползая к ней. — А ты не догадываешься? — шепнул Сакамаки на ушко, продолжая хитро улыбаться. — Я хочу заняться с тобой этим, прямо здесь, — страстно выдохнул рыжеволосый, захватывая дрожащие кисти Комори, довольно целуя её запястья.
— Райто, так нельзя, — упиралась Юи, стараясь вырвать ладони, с которыми сплетался бессмертный, обводя языком каждый её пальчик. — Мы оскверняем чью-то могилу. Прекрати! — выкрикнула она, отпихивая парня коленом, но он сдвинулся не больше чем на дюйм.
— Чью-то? — посмеялся зеленоглазый, продолжая соблазнять. — Эта могила моей матери, как будет забавно, это всё равно, что заполучить сразу двоих, ведь в тебе её сердце, — улыбался вампир, обводя влажной ледяной ладонью маленькую грудь, улавливая все её тщетные старания скрыть страх даже через одежду. — Ты ведь уже не девственница, а значит, я не буду себя сдерживать или ограничивать.
«Не может быть! Так эти странные ощущения не приснились мне?! — застыла Комори не зная, что сказать и главное как выпутаться из этой ситуации, и единственное, что приходило на ум — это кричать, звать на помощь, но во что бы то ни стало не изменить своим принципам.
— Ты удивлена? Странно, неужели всё было так плохо? — задумался Сакамаки, не ожидая подобной реакции, его куда больше возбуждали крики и сопротивление, а получилось и вовсе наоборот, словно в руках живой труп оказался. Бледная, молчаливая Юи просто повисла у него на руке, пока он сидел на корточках и разглядывал безмолвную жертву.
— Неужели Руки такой бесполезный любовник, что ты ничего не чувствуешь? — самодовольно спросил он, нарочно поддевая блондинку.
— Пусти! — отвернулась она, ощущая его дыхание возле алых губ. — Я не Корделия! Я не твоя игрушка и я не стану делить постель с тобой, и уж тем более заниматься подобным на могиле женщины, которую пусть и ненавижу, но я не опущусь до такого! — выкрикнула Комори, извиваясь всем телом, пока бессмертный медленно опускал её на землю, восхищаясь моментом. — Пусти! Может, я и не помню многого, что произошло за последние сутки, но моё тело до сих пор горит от поцелуев Руки, его голос постоянно в моей голове, и как бы ты не прикасался, чего бы не сделал, я почувствую лишь отвращение. Это мерзко, Райто!
— Мерзко?! И это говоришь мне ты? — стал куда более серьёзным он, резко переворачивая блондинку на четвереньки, утыкая её носом в серое надгробье, вынуждая смотреть на расплывающиеся в глазах иероглифы, где обрастало мхом имя женщины породившей существо, пытающееся овладеть ей. — Вот именно так я это с тобой и сделаю, — злостно посмеивался зеленоглазый, толкаясь пахом о раздвинутые бёдра блондинки, от беды которую отделяли пара сантиметров одежды. — Как она совокуплялась с моим дядей на глазах у меня, пока я сидел за решёткой и мог лишь смотреть, как он вдалбливается в неё, срывая с губ этой шлюшки жадные крики и стоны. И ты такая же маленькая шлюшка и стервочка, которую я сейчас отымею у неё на глазах и буду делать это до самого утра, чтобы она почувствовала мою боль, в то время как твой пот будет орошать её заброшенную всеми могилу, — пыхтел он, продолжая пихать Комори, жадно обхватывая руками её изнывающие от давления бёдра. — Хватит, ты уже разогрелась, пора приступить к самому интересному, — искривил губы в улыбке вампир, опускаясь на девушку всем своим телом, запуская руки под розовый топ, желая добраться до молнии на коричневых шортах и заняться этим уже по-настоящему.