— Ты бы полегче, — попытался вразумит Шу, видя, что Аято уже чуть не закипает от злости, но и его руку отстранили.
— Я не закончила, — покосилась она, неодобрительно бросая на блондина свой взгляд, и на секунду ему показалось, что они сверкали те ми же золотыми искрами, что и у их отца.
— Поступай, как знаешь, — спокойно отреагировал он, и, развернувшись ко всем спиной, просто уселся на ещё тёплую лавку.
— Вот об этом я и говорю, — вновь она обратила свой гнев на тройняшек, которые были почти в полном составе. — Вас никто не трогает. Рейджи заботится о вас, Шу закрывает глаза на все мелкие шалости, но вам и до этого нет дела, вы не лучше статуй, такие же холодные и безжизненные, — уже выдохлась Комори, но этого было достаточно, для того чтобы довести Аято до ручки.
— Оладья, — опустил голову вампир, осторожно приближаясь, изо всех сил пытаясь не сорваться, — будь это не ты, я бы давно оторвал тебе башку, — безжизненно произнёс он, сжимая кулаки до мелового цвета с вырисовывающимися косточками. — Благодари великого меня за оказанную милость, ведь я буду наслаждаться тобой медленно, — предупредил Аято, уже представляя себе это миленькое личико, когда её тела коснутся тяжёлые колодки или железная дева захлопнется, заточая её в безжалостный плен.
— Тедди, похоже, мы пропустили всё веселье, — неожиданно появился Канато в чистенькой парадной одежде, с красной бабочкой на шее, чёрной шёлковой рубашке и белым выделяющимся кардиганом.
— На свиданку медведя повёл? — саркастично посмеялся Райто, видя, как брат брезгливо переступает развалившиеся на части двери, стараясь не испачкаться.
— Рейджи, где фамильяр? Почему это грязное существо не выполняет свою работу? — обратился он с претензиями сразу к нему, пропуская мимо ушей слова младшего брата. — Из-за этой крысы, мы с Тедди можем испачкаться, а я с таким трудом высушил его, — прижал он медведя к груди, продолжая обижаться за нанесённую ему обиду.
— Канато, фамильяра больше нет. У тебя что-то случилось? — поправил свои очки брюнет, в душе недоумевая. Младший брат так спокойно зашёл и перевёл тему их спора, даже не участвуя в этой делёжке.
— У нас ничего не случилось, — посмеялся он. — А вот насчёт вас неуверен, — расплылся в улыбке вампир, начиная кружиться с другом всей его жизни, поднимая в воздух ломающуюся на крошки листву, создавая маленькие вихри, уже не переживая о своём одеянии, ведь у остальных был вид, как после чрезвычайного происшествия. — Звонил слуга отца, мне сообщили, что он скоро будет у нас, я не сразу ответил на звонок, — ухмыльнулся он, вспоминая, как телефон надрывался минут пятнадцать. — Я ждал, когда этот бесполезный старикан возьмёт трубку, но этот звук так раздражал, что мы с Тедди не выдержали, — признался он и остановился, раскрывая объятия для падающей листвы, по-детски улыбаясь привалившему счастью.
— Только этого здесь не хватало! — сморщился Аято, жестоко подхватывая Комори за предплечье, не желая ждать чьей-то милости. — Оладья, ты идёшь со мной.
— Аято, отпусти стервочку, отец благоволит ей, это добром не кончится, — отступился Райто, пытаясь вразумить и брата.
— Когда этот старый развратник переступит порог, нас здесь уже не будет, — гаркнул он, не отступая от намеченных целей наказать Юи за дерзость.
— Поздно, он уже здесь, — сказал Шу, отбирая Комори как вещь, воспользовавшись моментом. — Сиди тихо, — посоветовал он в таком тоне, как если бы отдавал приказ.
— Шу… — захлопала длинными ресницами блондинка, не успевая среагировать на похолодевшего до полного безразличия Сакамаки, решая слушаться, пока остальные толкались не в силах так быстро унять негодование.
— Как дети малые, — улыбнулся Того, не спеша обходя свои владения, направляясь в старую часовню, прислушиваясь к каждому шороху. — Сколько лет прошло, а они не меняются, — покачал головой он, прикрывая глаза. — Руки, и ты с братьями здесь, думаешь напасть на меня из засады? Какой глупенький, — чуть слышно посмеялся вампир, не упуская из виду никого и ничего. — Время пришло, твоё время пришло, Юи, — засверкал золотыми глазами всемогущий, как небо и земля владыка, наполняя воздух скованным запахом испарений, предвещая грозу, продолжая питать небесное тело кровавым пламенем.
***
Дождь, тихими холодными каплями окрашивал старое окно, смывая пыль и грязь, накопившуюся в уголках потрескавшейся рамы, просачиваясь в тусклое церковное помещение, где деревянные лавки заросли паутиной, высокие колонны, подпирающие полог потолков, потрескались от беспощадного времени, канделябры окислились, покрываясь белым налётом, давно позабыв, что такое тепло плавящегося воска, алтарь для подношений рассыпался, исполняя бесстрашную волю господ, а лика святые почернели, как и души их покровителей, превращаясь в зловещую пустошь, где когда-то цвели райские сады.
Сырость, сквозь зловещие постукивания капель воды и свет, исходивший от кровавой луны, навевал ужас на Юи, заставляя вздрагивать от каждого шага, слышащегося в темноте, оттеняясь ярким эхом от мраморных стен, на которых местами ещё горели, увенчанные литыми узорами бра.
— Проявите уважение, — скомандовал Рейджи, видя, как Аято пыхтит, и того гляди схватит Комори и выпрыгнет в окно, а Райто подшучивая над ним, пытается остановить, переводя всё в шутку, пока Шу бесстрастно восседает на лавке, накрытой тёмно-синим бархатом, словно это и есть его трон и именно к этому он готовился всю жизнь. — Субару, и ты тоже, — поправил очки брюнет, давно зная о присутствии младшего брата, который лежал за развалинами старого алтаря, не упуская ни единого слова, продолжая преследовать Юи как тень.
— Рейджи, — послышался спокойный, доброжелательный голос Того, — в этом нет нужды, — улыбнулся один из древнейших вампиров ныне живущих в этом мире.
— Отец, — склонил голову брюнет, не смея противиться его воле, в мыслях прокручивая всё, что узнал за последнее время, подозревая, что его приход мог быть связан с обнаружением пропажи в столе, но портрет давно в лапах основателей и вернуть его означало добровольно положить голову на плаху, в общем, он этого и ожидал, когда сознательно шёл в кабинет отца и своего владыки.
«Отец…» — распахнула глаза Юи, вжавшись в деревянную скамью насколько это было возможно. «Он мой отец…» — вспомнила она слова Руки, не в силах дышать, зажимая широкую повязку из бинтов на шее, ощущая, как горят раны оставленные Аято. «Как я должна обращаться к нему? Как смотреть ему в глаза? И что я чувствую к нему? Да и чувствую ли что-то вообще? Он убил маму, бросил меня, заставил проникнуться симпатией к собственным братьям, чуть не выдал замуж за одного из них… У меня такое чувство, что ещё чуть-чуть и я возненавижу его», — затряслась Комори, продолжая смотреть вампиру прямо в золотые глаза, забывая, что просто думая, она делает тоже самое если бы сказала всё это вслух.
— Эй, ты чего? — ткнул её пальцем Шу, ощутив, что к его груди прижимается чьё-то плечо в поисках защиты. — Юи, что произошло? — серьёзно спросил блондин, замечая дрожащие сквозь слёзы веки, не желающие смыкаться даже на секунду, боясь упустить этого монстра из вида.
«Почему он смотрит на меня с таким сожалением? Я не выдержу этого взгляда, пожалуйста, не смотри!» — опустила голову она, когда Сакамаки не выдержал нависшего молчания и развернул её к себе.
— Что же ты молчишь, Юи? — хитро спросил Того, присаживаясь напротив, оставляя между ними расстояние не больше чем в полметра. — Скажи ему правду, ты же всё знаешь, — улыбнулся он, ввергая всех в шок.
— Чего ты мелешь? — проревел Аято, наплевав на рамки приличия, поведение и возможные последствия. — Ты заявился даже толком не предупредив! Несёшь какую-то очередную чушь — Адам, Ева… бред сивой кобылы! Катись домой к своим гостям — пей, ешь, а нас не впутывай!
— Я не должен предупреждать о том, что хочу навестить своих детей, тем более это мой дом, — улыбнулся Карлхайнц, ни капли не обижаясь на вспыльчивого ребёнка.
— Хорошо, — усмехнулся Аято, просовывая меч в ножны, широкими шагами направляясь к Юи. — Блинчик, мы уходим, — заявил он, хватая Комори за руку. — Ты не его ребёнок, а я отказываюсь им быть. К чёрту все эти королевские рауты, надоело, — пробурчал рыжеволосый, продолжая тянуть упирающуюся всеми силами блондинку.