— Шин, я люблю его… — всхлипывая, сказала Юи, не в силах держаться за крепкую спину юноши, болтаясь у него на руках, как фарфоровая кукла, которая вот-вот разобьётся. — Ты можешь не верить мне, но если ты говорил со мной хоть чуточку серьёзно, рассказывая о любви, то ты поймёшь меня, — убеждала она, напоминая о том разговоре в их особняке, когда её насильно притащили к ним, выкрав у Коу. — Если Руки умрёт у меня больше не останется смысла жить… Моя мать убита собственным возлюбленным, отец погиб от руки моего возлюбленного и если тот кого я так сильно люблю умрёт от руки родного брата я не выдержу, такой мир не для меня. Я отправлюсь вслед за ним, туда, где смогу обнять маму и заглянуть в её сверкающие золотом глаза. Погладить такие же огненные волосы, как у тебя, Шин. Впервые назвать её по имени… Сказать отцу, что я не злюсь и не ненавижу его. Туда, где смогу вечно признаваться Руки в своих чувствах без оглядки и опасений о завтрашнем дне, — раскрыла она своё будущее, ни чуть не сомневаясь, что попросит Карлу забрать и её жизнь, пока основатель, защищающий её от неё же самой, слушал, глядя на золу, разносившуюся по каменным полам, ощущая тепло у себя в груди.
— Как звали твою мать? — спросил Тсукинами, сжимая пальцы на маленькой спине Юи, ощущая, как перехватило его дыхание.
— Мене… — произнесла она одними губами, и горячий от жара разносившегося пламени ветерок захватил её, оставляя одну на усеянном золой и старыми листьями полу.
— А теперь и твоё время пришло! — самодовольно произнёс Карла, сжимая горло Руки, приподнимая его истекающее кровью тело высоко от земли. — Я не окажу тебе такой чести, и не испачкаю священные клинки твоей вонючей плотью, — брезгливо сказал основатель, посматривая на сверкающий меч, лежащий у самых ног. — Вместо этого я лично вырву твоё сердце! — восхитился Тсукинами, медленно занося руку, желая насладиться этим моментом.
— Давай, — вздохнул Руки, уже еле дыша, чувствуя, что его лёгкие превратились в кровавое месиво. — Умолять тебя не собираюсь, — улыбнулся он из последних сил, запрокидывая гордую голову, портя врагу всё удовольствие от мести.
— Мне хватит того, что правая рука этого предателя отправится в ад следом за ним, — зловеще сказал Карла, желая оставить за собой последнее слово и забрать жизнь своего обидчика, когда он будет в полном отчаянье. — А следом за тобой я отделю голову этой девки от её бесполезного тела, и тогда все ваши жертвы будут напрасны — идеальный финал, — улыбнулся он, наконец, дождавшись паники в серых глазах Руки, вспыхнувших при упоминании Юи, увидев, как проходят его последние секунды, и тень проскользнула мимо колонн, останавливая жаждущего мести вампира.
— Шин! — заревел Карла от злости, как попавший в капкан медведь. — Отпусти меня! — злобно приказал он, не в силах пошевелиться из-за заломанных за спину рук, видя, как его обидчик, прижимается к колоне, стараясь удержаться на трясущихся от слабости ногах.
— Карла, одумайся! — попросил его брат, не ослабляя своего давления, впервые за столетие пойдя против него.
— Руки! — выкрикнула Юи, бросаясь к нему на шею, не задумываясь ни о чём. — Не смей оставлять меня! — вцепилась она в его серый, залитый кровью пиджак, пошатываясь вместе с брюнетом, заваливаясь из-за собственного нетерпения.
— Ты меня задушить собралась? — чуть слышно подшутил Муками, ощущая сквозь ломящую всё тело боль тепло и дрожь возлюбленной, успевая подложить кисть под голову Комори, дабы она при падении не разбила её.
— Шин, я сказал отпусти! — злился Карла, видя воссоединение этих двоих, желая просто разорвать их.
— Брат, уймись, — вполне серьёзно попросил его Шин, настораживая подобным тоном. — Я нашёл её, — улыбнулся он, не в силах сдерживать счастье на лице. — Она наша сестра. Это она тот пропавший ребёнок Мене, о котором говорил этот полукровка, теперь всё сходится, — сказал основатель, понимая, почему она была так важна для Карлхайнца.
— У тебя явно температура поднялась! — саркастично рявкнул Карла, не желая верить в этот бред. — Она не может быть моей младшей сестрой! Это слабое создание не имеет никакого отношения к семье основателей, — брезгливо сказал он, склоняясь в спине под давлением младшего брата, глядя на Комори, уткнувшуюся в грудь Руки, лёжа на холодном полу среди остатков пепла и сажи. — А если и была бы, то я никогда не разрешу этому союзу состояться, это позор! — заявил Тсукинами, отказывая даже в этом.
— Зачем ты рассказала? — прошептал брюнет Юи на самое ухо, раздвигая пальцами её белокурые волосы, окрашенные его кровью. — Я бы уберёг тебя от них, ты снова не доверяешь мне? — покашливая, улыбнулся он, понимая, что ничего не меняется.
— Я доверяю Шину, — сказала она сквозь всхлипывания. — Он спас тебя для меня, я благодарна ему, — чуть не выкрикнула Юи, сжимая трясущиеся пальцы на сером воротнике, словно её сейчас оторвут от него и разлучат навек.
— Я понял, — улыбнулся Руки, поглаживая её по голове. — Юи, посмотри на меня, — попросил брюнет, замечая, как Коу пошатываясь, идёт в их сторону.
— Безумный план, — пыхтел блондин, но, услышав голос у себя в голове, моментально потянулся и встряхнув волосами, натянул привычную высокомерную и слегка насмешливую гримасу. — Надеюсь, ты его крепко держишь, — усмехнулся Коу, проходя мимо Карлы, который позволил себе прогнуться в спине, пытаясь вырваться, но только усугубил своё положение. — Что ж дружище, давай мы тебя поднимем, — посмеиваясь, говорил он, усаживая брата возле колонны, облокачивая его с девушкой, вжавшейся на груди, улавливая серьёзный взгляд серых глаз, незаметно кивая в ответ.
— Юи, да посмотри же на меня, — попросил Руки, поднимая её голову.
— Нет! — закрутила она белокурой головой, не разжимая пальцев. — У меня такое чувство, если я послушаю тебя, то ты вновь заберёшь мои воспоминания, и оставишь меня навсегда! — выкрикнула Комори, впадая в панику.
— Я никогда больше так не поступлю, — ласково вразумил ей Муками, продолжая поглаживать кудрявые волосы. — Я не позволю, чтобы ты забыла меня, — прошептал он, целуя макушку её головы, понимая, что Юи застыла от шока и послушно высовывается из-под его одежд.
— Руки… — всхлипнула она, видя этот отчаявшийся, любящий взгляд, затуманенный от пролитой крови. — Я люблю тебя, не оставляй меня! — выкрикнула Комори, теперь боясь, что он умрёт.
— Знаю, я тоже люблю тебя, — признался он, поглаживая её бледные щёки, вкладывая в ладонь холодный старинный портрет. — Это по праву принадлежит тебе, — прошептал бессмертный, целуя испачканный в саже лоб, стараясь скрыть печаль. — Ты устала, сейчас тебе нужно поспать! — приказал Муками, глядя в её алые, заплывшие слезами глаза, тратя на это почти последние силы, оставляя лишь те, чтобы дышать.
— Руки… — прошептала она, падая в руки Коу, подаваясь гипнозу, моментально исчезая от вампиров, которые позволили им эту слабость.
— Так это правда… — распахнул глаза Карла, свирепея ещё больше. — Она и есть то самое дитя?! — выкрикнул он, выкручивая собственные руки от злости. — Куда этот мелкий засранец утащил мою сестру? — яростно спросил Тсукинами, глядя Руки в глаза, улавливая лишь довольную ухмылку. — Шин, отпусти! Ты всё равно не сможешь держать меня вечно, — покосился он на брата, не зная на кого уже выплеснуть весь свой гнев.
— Отпущу, если пообещаешь не убивать его, — надавил Шин, заставляя того бить ногой от боли. — Я не в восторге от всего, что произошло, но не мне тебе говорить, что мы любим так редко, а эта девушка такая хрупкая и безрассудная, она точно сбросится с крыши или утопится, даже посадив её на цепь, она заморит себя голодом. Я не собираюсь с этим мириться!
— Чёрт! Я не потерплю в нашей семье, такого как он! — огрызнулся Карла, не желая сдаваться.
— Карла, опомнись, — вздохнул Шин, ослабляя свои руки. — Мы одной ногой в могиле, — напомнил он, о болезни, что поражала их с каждым днём. — После этой ночи, не думаю, что долго протяну, — отпустил вовсе брата рыжеволосый вампир, ощущая резкую слабость, навалившуюся на него.