— Я понимаю, что должна найти общий язык с Карлой, но не могу… — потерянно покачала головой Юи, продолжая крутить колечко на безымянном пальце.
— Хм, сказала девушка, которая покорила сердца всех своих братьев родных и даже сводных, — намекнул он ожидая.
— Но это получилось само собой! Я никогда так не старалась! — выпалила Комори и посмотрела на Шина с таким отчаянием, что у того возникло адское желание её обнять, вот только ножичек, который она так прижимала к груди заставил передумать.
— Вот именно! Ты была собой! — раскрыл ей глаза вампир и обхватил крохотные плечи. — Всю дорогу ты старалась улыбаться и что-то отвечать, но ты забыла об искренности. Ложь не любят, будь ты человек, демон или вампир. Но Карла, как ищейка. Для него запах обмана не утаить. Поэтому брось притворяться и будь собой. К нему сложно найти подход, но можно, — сказал Тсукинами и приложил палец к губам. Всё же это был их маленький секрет.
***
Карла уехал ближе к обеду. Инцидентов на удивление более не произошло, возможно, потому что почти сразу после душа Комори заснула, а может из-за Шина, который из комнаты вообще не выходил.
Вечером погода испортилась. В целом обычное явление для этого времени года… Крупные капли воды обрушились на город так, словно кто-то пожарный гидрант открыл до упора.
Серая стена из тёплой воды лишила всякой возможной и сверхъестественной видимости, поэтому сколько Юи не подбегала к окну, толка было ровно столько же, сколько набирать воду в сито.
Но ливни редко идут долго… Вскоре серые облака выплеснули всю накопившуюся влагу на город и гул автомобилей возобновился с новой силой.
Тьма уже окутала сверкающий огнями Киото, но луна так и не показалась из-за туч. Они так плотно стянули небо, что серая пасмурная погода навевала сон.
Карла вернулся ближе к полуночи. Шин и Юи уже спали. Основатель прокрался в тёмную комнату без лишнего шороха. Но от младшего брата скрыться не смог. Он нехотя приоткрыл глаз и увидел, что его единственный полноправный член семьи по колено в грязи, мокрый и не сказать, что не в духе, скорее лёгкая меланхолия захватила обладателя первой крови в свой плен, прошёл и сел к окну. Киото всегда навевал на Карлу тяжёлые воспоминания, после смерти Кроны эти места перестали приносить даже самую крохотную долю радости.
Шин знал эту слабость брата, поэтому присматривал за Юи, но сейчас, как никогда ему хотелось подшутить над уставшим Карлой, ведь, похоже, их хвалёная машина застряла, и ему пришлось её толкать.
Основателю, можно сказать, повезло, что он рухнул на подоконник и почти тут же уснул, иначе рыжеволосый точно выкинул бы чего-нибудь взбалмошное и разбудил бы не то что дом, а пол-улицы.
Юи крепко спала. Несмотря на то что произошло утром, кошмары не мучили её, наоборот, тёплый ласковый ветер трепал её волосы, а мелкие розовые бутоны, что опали с вековой глицинии, поднимались в воздух, завораживая её сознание. Комори так упоительно отдалась этому сну, что позабыла о необычности места и времени, даже ветер, который покинул Киото на весь август, здесь был невероятно нежен и свеж. Откуда-то доносилась музыка и музыка необычная. Лёгкое подёргивание струн — подобные звуки можно было услышать от игры на кото, но кто ночью будет играть на таком сложном инструменте? Задумываться не приходилось, ведь это обычные сновидения, которыми усыпана звёздная ночь.
Тихий писк или скрип, а, может, это запели соловьи, и Юи обернулась.
«Никого…» — подумала она и снова пошла по этой вымощенной камнями тропе. Сад так прекрасен… Тихое журчание воды и нет даже доли привычного страха.
Ветер усилился, и алые бутоны взмыли как раздуваемые морским бризом паруса. Силуэт белокурой женщины стал проглядывать сквозь цветочные блики. Она ступала босыми ногами по серым камням так осторожно, будто проверяет, нет ли на её пути осколков. Длинные белые волосы и кончики, кончики её волос были такими же, как и Карлы, словно их специально обмакивали в красную краску.
— Кто ты? — вдруг заговорила она так ровно и тихо, что Юи растерялась. Она увлеклась, рассматривая эту высокую, изящную женщину в белых шёлковых одеждах, что позабыла обо всём. — Тебе не место в этом саду, — сказала она и подняла с земли горсть опавших цветов. — Этот сад под запретом для нечестивых. Уходи, — произнесла женщина и сдуваемые ею лепестки пронзили Комори почти как мелкие иглы, вынуждая проснуться.
— Что это было? — тяжело задышала Юи, очнувшись посреди ночи в их маленькой комнате, где без устали работал кондиционер. Она прижала руки к груди и слегка сморщилась, в сердце что-то кололо. «Карла вернулся…» — подумала она, заметив его уснувшего на подоконнике. «Я даже не злюсь…» — поняла Комори при виде этой измученной фигуры. Его длинные ноги в полусогнутом состоянии вытянулись, насколько это было возможно, а руки сцепились на груди. Этот вампир был полностью закрыт для других, и как к нему найти подход Юи мало представляла. Единственное, о чём она знала наверняка, что утро наступит с восходом солнца, когда с востока пробьются первые лучи и прогонят эту тьму и, возможно, когда-то они изгонят мрак и из его сердца.
***
— Жарко… — сквозь сон и капли пота на лице пробубнил Карла. — Неужели в этой дыре кондиционер сдох?! — разлепил глаза он и судорожно ими захлопал. Кто-то ночью накрыл его пледом, а сейчас, затаившись, помалкивал. — Очень смешно, Шин! — фыркнул Тсукинами и бросил одеяло на пол. — На улице ночью за двадцать, ты бы мне ещё грелку подложил.
— А это не я, — ухмыльнулся рыжеволосый и высунул голову из-под своего одеяла. — И дёрнуло тебя в такую рань вставать, — потянулся он на своём футоне, замечая, что денёк сегодня на удивление солнечный.
— Не ты говоришь… — прищурился основатель на второй футон, от которого не исходило и звука. — Эй! — пнул он одеяло. — Ты там что, умерла? — безразлично спросил Карла, как вдруг понял, что пнул не кого-то, а скорее что-то. — Чёрт, Шин! — завопил бессмертный, когда откинул одеяло. Вместо Юи на футоне мирно покоились их вещи. — Эта девчонка сбежала, почему ты не остановил её? — грозно спросил он.
— Я? — пренебрежительно сказал тот. — А почему сразу виноват я? Ночью она ещё была здесь, ты даже не проснулся, когда она укрывала тебя, а от меня что-то требуешь. Я спал без задних ног. Да и вообще, может быть, она в душ пошла, слышишь, там кто-то полощется.
— Иди и проверь! — приказал Карла и быстро избавился от одежды, на которой засохла вчерашняя грязь.
— Нет уж! Тебе надо, ты и иди. Я не пойду в душевую, вдруг там не сестрёнка, а этот толстый домоправитель, я потом потеряю всякий сон и аппетит… — отмахнулся Шин, раздражая бедного брата с самого утра.
— Я тебе сейчас уши надеру, тогда ты ещё и слух потеряешь! — пригрозил тот и кинулся в сторону бездельничающего родственника, как звук отпирающейся двери привлёк внимание Карлы.
Юи без лишней паники и спешки вернулась из магазина и поставила набитый продуктами бумажный пакет на стол, пока у старшего брата только глаз не дёргался.
— Вы уже проснулись, — мило улыбнулась она и сняла обувь. — Извините, но завтрак придётся подождать минут сорок, не думала, что вы так быстро проснётесь.
— Это тебе что? Шутки?! — завопил Карла как ненормальный. — Ты, почему ушла и никого не предупредила? И, вообще, не смей никуда ходить одна!
— Я предупредила Шина… — захлопала она длинными ресницами, подозревая, что ей сейчас снова влетит, ведь основатель вцепился в её плечи и тряс как куклу.
— Ах ты… — проскрипел зубами Карла в сторону закатывающегося на полу младшего брата.
— Видел бы ты свою рожу, когда на её спальном месте нашёл наши вещи…
— Так это твоих рук дело… — выдохнул старший из основателей, очень стараясь не выбросить это рыжее существо в окно.