— Думаешь, это возможно? — посмотрел Шин на старшего брата. Его взгляд был серьёзен, он давно наблюдал и всё больше ловил себя на мысли, в которую не хотел верить и уж тем более признавать.
***
Небольшой домик, что сняли основатели, радовал Комори куда больше, чем огромный особняк Сакамаки, от которого веяло холодом. Смерть, одиночество и боль — преследовали дом вампиров.
Другое дело маленький деревянный дом. Черепичная крыша. Деревянные полы и устланные в комнатах татами. Футоны вместо кроватей и перин. Всё иначе… Сад и тот, словно родной. Нет больше пёстрых клумб из колючих роз, зато зеленятся ровно остриженные газоны с разбросанными булыжниками — настоящий сад камней. Пихты и совсем молодые сосны, кипарисы и кусты можжевельника… Воздух пропитан горьковатым запахом смолы и хвои. А в глубине сада старый тис, под ветвями которого можно укрыться в любой зной. Небольшой водоём, где, похоже, била ключевая вода. От воды не веяло запахом тины или ила. На солнце за сорок градусов жары и вода должна была быть теплее парного молока, но от водоёма веяло холодом.
Юи нравилось гулять по тенистым каменным дорожкам, но как бы ни было приятно у воды, она опасалась приближаться. Слегка покатые берега настораживали.
— Брат! — толкнул Шин задумавшегося основателя.
— Что? — отозвался тот, но от своего занятия не отказался. Карла смотрел на Комори. Как ходит, что делает, о чём думает. Жест, мимика — всё имело значение.
— Смотришь, — покачал рыжеволосый головой. — Смотри… — вздохнул он. — Внимательно смотри, — качнулся Шин, хватаясь за локоть старшего брата. В одну секунду перед глазами потемнело и всё поплыло.
— Зря не пьёшь отвары, — перевёл Карла на секунду взгляд.
— Мне не нужна помощь от них, — отвернулся младший из основателей, показывая свой характер. — Да и чувствую я себя прекрасно. Жарко… Не более, — стёр пот с лица он.
— Я так же не в восторге, что приходится принимать помощь от них, — сместил руки к груди вампир и медленно съехал по деревянной стене на пол. — Устал, — потёр глаза он и вновь стал наблюдать.
— Что ты намерен делать? — спросил Шин, видя на лице брата задумчивость, от которой обычно ничего хорошего не жди. Весельем — точно не пахнет.
— То, что должен… — сумрачно ответил основатель, глядя, как Юи нежно касается цветов, минуя водоём легко огибая часовенки для подношений богам.
— Она тебе тоже её напоминает? — тихо спросил он, давно потеряв ту смешинку в голосе, которой заражал Юи и выводил из себя Карлу.
— Не понимаю о ком ты, — сделал полностью отстранённый вид тот.
— Всё ты прекрасно понимаешь, — тяжело вздохнул Шин и решил прогуляться. — Она похожа на маму… Только не говори, что не заметил, отрицать так же бессмысленно. Ты ведь поэтому её не убил. Твоя рука дрогнула в ответственный момент. Я или жалость — здесь ни при чём. Выражение её лица, всё прощающая душа — вот то, что ты заметил, когда она стояла на грани между жизнью и смертью, — оглянулся он на брата, которого застал врасплох. — Хочу побыть один, — сообщил Тсукинами и вновь отвернулся. — Твоя скорбь заразительна, — помахал рыжеволосый рукой и направился вглубь сада.
— Выразительных мордашек много, — фыркнул Карла, зная, что брат его слышит. — А глупышек среди них ещё больше!
— Но они не наша кровь… — шепнул с огорчения Шин. — Мама не была такой женщиной. И ты лучше других это знаешь…
«Да, что с ним творится?!» — посмотрел Тсукинами на младшего брата, не узнавая этого беззаботного юношу, который последние две тысячи лет следовал за ним без слова упрёка.
— Шин, — окликнула его Юи. — Ты гулять? Можно мне с тобой? — добродушно попросила она, но последовал далеко не тот безотказный взгляд и не та жизнерадостная улыбка. Холод и разочарование читались на его лице.
— Нет, — вдруг улыбнулся он так, словно насильно натянул эту прищурившуюся гримасу. — На этот раз я хочу прогуляться один.
— Шин… — произнесла Юи его имя так встревожено, но юноша не обернулся. Вампир растворился в зелени сада и теперь остался лишь Карла.
— Он вернётся, — сказал Тсукинами, гордо выпрямляя спину. — Он не посмеет оставить нашу семью во второй раз…
«Шин уже уходил из дома?» — тут же задалась вопросом Комори. Она побоялась спрашивать о таком вслух и не рассчитывала, что Карла ответит.
Ожидания оправдались — он не ответил. Всё его внимание к волнующим её вещам обернулись наклоном головы и одиноким уходом.
«За кем пойти? Кого поддержать?» — вопросы, между которых металась Юи. Или стоит послушаться Карлу и подождать? Проще слушаться. Карла не Шин, и последствия будут ужасны.
***
В сравнении с поместьями в Токио, домик в этой глуши был совсем крохотный. Однако для троих здесь места больше чем нужно, а для двоих — можно потеряться.
Шин ушёл на закате, и вот уже ночь, а его до сих пор нет.
Юи провела весь вечер в саду, в тени старого тиса, но нужно было возвращаться.
— Долго гуляешь! — послышался голос Карлы. Вампир был возмущён, но было слышно, что он требует зайти.
— Я ждала Шина в саду, — виновато сказала Юи в своё оправдание и раздвинула двери. — Что? — заморгала она и оцепенела. Карла сидел в своей комнате полуобнажённый. Синяя юката болталась на поясе, обнажая его ровную бледную спину, где виднелись тёмные пятна, чем-то напоминающие синяки.
— Это ты… — обернулся основатель, рассчитывая увидеть брата. Визит девушки его ничуть не обрадовал, скорее удручил. — Можешь идти к себе. Шин поможет, когда вернётся, — уравновешено сказал Карла, закрывая баночку с мазью.
— Это дал Рейджи? — спросила Юи, полагая, что тот не в состоянии сам обработать нужный участок кожи, не видя, где точно наносить мазь.
— Да, — недовольно ответил вампир. — Твоему родственнику, похоже, это доставляет удовольствие, — дёрнул скулой он и стал одеваться. В движениях основателя проглядывала усталость, и пристыженность Комори испарилась.
— Я не до такой степени бесполезна! — обиженно сказала Юи и, зажмурившись, прошла в комнату старшего брата. — Сегодня мазь нанесу я, а завтра вернётся Шин и продолжит тебе помогать, — заявила она и тут же запустила пальцы в баночку с бледной мазью, от которой пахло горькими травами.
— Осторожно, дурёха! — в ужасе дёрнулся Карла, хватая опешившую блондинку за руку.
Её лицо покраснело, а нижняя губа сама задрожала. Пальцы на правой руке точно в кипяток опустили. От такого шока Комори тут же присела.
— Тебя не учили, что трогать чужие вещи нельзя? — злобно пыхтел Тсукинами, вытирая рукавом юкаты пальцы девушки. — Ты отделалась лёгким ожогом, — покачал головой он, глядя на покрасневшую кожу Юи. — Сиди, — приказал основатель. — Я принесу аптечку, там должна быть мазь от ожогов.
Комори не успела даже понять, почему вдруг вампир забеспокоился о ней и проявил заботу.
— Понятия не имею, что намешал этот парень, но чай — настоящая отрава, а эта мазь выжигает тёмные пятна с тела. Нам нельзя привлекать внимания, — заговорил Карла возвращаясь. Похоже, он торопился. — Конечно, больно, — хладнокровно сказал он, касаясь пальцами ладони Юи. Девушка вздрогнула от жжения, что последовало за прохладой мази от ожогов, продолжая стесняться. Посмотреть на юношу было так стыдно. Она провинилась, да и тот сидел в распахнутой на груди юкате, прикасаясь к ней так осторожно. — Ты чего ждала? — зажал он пальцы сильнее, замечая, что краснота спадает.
— Ничего, — виновато сказала Юи, вынимая свою руку. — На мне всё очень быстро заживает, — сгорбилась она, продолжая чувствовать это расстояние между ними.
— Тогда ты можешь идти, — властно сказал Тсукинами, но Комори помотала головой.
— Всё хорошо. Я помогу, — решила она, а ведь сама почти дрожала от страха. Ей не приходилось так долго оставаться с Карлой наедине, в глуши, да и Шин неизвестно где бродил.
— Ты не отстанешь, — насупил брови он и тут же выдохнул. — В аптечке есть перчатки, — подтолкнул он пластиковую коробку. — Надень хотя бы их.
— Хорошо, — благодарно улыбнулась Юи.
Спина бессмертного вновь обнажилась и Комори смогла разглядеть отметины на теле старшего брата. При виде этих синяков дух перехватывало, а слёзы сами подступали к горлу. Чувство, когда родной человек умирает, и ты знаешь исход, но боишься. Боишься, что последняя надежда окажется ложной и хуже всего то, что ты в страхе обнадёжить того, кто живёт этой мечтой.