Но самое восхитительное было в том, что теперь можно было смотреть на это величественное, голубое небо день за днём, без преград и опаски за свою жизнь. Достаточно протянуть руку и белые облака уже близко, так грезилась эта новая жизнь. Пока не настал тот роковой день.
— Сестра Айяно, вы сегодня очень молчаливая, почему? — спросил Коу, сидя на лавочке во дворе, как всегда, наблюдая за белыми облаками, бегущими по этой кристально-голубой реке.
— Тебе показалось, Коу, — мило улыбнулась она, на что юноша успел покраснеть. — Сегодня вечером я приду за тобой, будь, пожалуйста, готов, — сказала девушка и быстро удалилась, прикрывая лицо руками.
«Она смутилась?» — спрашивал он сам себя. «Может, её чувства такие же, как и мои?» — весело подумал Коу и быстро смутился, вспомнив о том, что за ним должна прийти молоденькая послушница. «Для чего?» — прокричал он в своей душе и, подумав о тайном свидании, разомлел.
Сестра Айяно всегда была добра к нему. Ухаживала, пока он болел, помогала освоиться на новом месте, приносила чистые вещи и даже дарила свои нежные улыбки. И Коу привязался к ней, с каждым днём всё больше засматриваясь на неё, как на женщину. Да по-другому и быть не могло. Семнадцатилетний подросток и юная послушница, с хорошей фигурой, милым лицом, нежными руками и тихим голосом, голова сама шла кругом.
«Что она имела в виду, когда говорила быть готовым?» — думал про себя он, направляясь в сторону комнаты. «Одежда?» — удивился Коу, когда увидел возле своей кровати красивый парадный костюм. Глаза распахнулись, не веря, что эта изысканная одежда была для него. О таких вещах он даже и мечтать не мог, но это явь. И страстно желая познать эту красоту, он скорее скинул свою повседневную одежду, показавшуюся теперь просто обносками.
— Ты уже готов? — послышался спокойный голос Айано. — Пошли, тебя все ждут.
«Кто все?» — не понимая ситуации, подумал Коу, но направился вслед за девушкой.
— Сегодня ты будешь прислуживать одной богатой даме, будь вежлив. Если не знаешь чего сказать или боишься обидеть, то молчи, — объясняла она, не показывая своего лица, но её голос явно отличался, в нём не было той жизненной радости, что привлекала всегда.
— А я думал, что это ты меня пригласила, — признался юноша и взял девушку за руку, но она быстро вырвала её, не желая чувствовать его прикосновений.
— Не говори глупостей, — смутилась она. — Делай, как я тебе сказала, и всё будет хорошо. Эта женщина жертвует для нашего приюта большие деньги, это очень важно и если ты не справишься, то и тебя, и меня накажут.
— Хорошо, я всё понял, пойду ублажать богатую леди, — ухмыльнулся Коу, взмахивая своей золотой чёлкой, даже не подозревая, что его ждёт.
***
Эта ночь была как страшный сон, что хотелось скорее забыть, но ужас и боль познанные сегодня, надолго останутся в его памяти. Все суставы ломило, рёбра болели и всё из-за того, что эта аристократка захотела совсем непристойных вещей, получив в ответ грубый отказ, она пообещала отомстить, и даже назвав её суповым набором, легче не стало, а самое страшное было в том, что истинную боль причинила та, которой он так доверял.
Шли дни, они превращались в недели. Каждую ночь Коу избивали, резали и издевались. Раны не успевали заживать, кровоподтёков становилось всё больше, но он терпел. Единственное ради чего можно было жить – это красивые вещи, затмевающие его глаза, и этот кошмар превращался в рай. И вот в одни прекрасный день в приют доставили ещё одного юношу, отличавшегося от всех остальных. Странный, надменный взгляд, улыбка, от которой пробегали мурашки по телу, умные глаза и дикое желание сбежать из этого места.
Впервые Коу узнал об этом парне, когда случайно подслушал разговор монахинь.
— Этот парень — сущее наказание, — возмущалась одна. — Уже дважды пытался сбежать. Хоть и хорош собой, но думаю, его не возьмут в «Клуб». Поговаривают, что он зверски издевался над своими слугами и эта его надменность не понравится нашим гостям, они любят покорных, красивых… — проговорила она, посматривая на Руки, сидевшего в тени дерева с книгой в руке.
Услышав это, Коу скорее сбежал от этого испытывающего взгляда, что-то и дело обращался на него.
«Я больше не могу выносить это, сегодня снова будут бить, унижать, и послезавтра и так каждый день, лучше смерть, чем это», — думал блондин, зажмурив глаза. «Почему я так красив?! Будь я косым или кривым этого бы не произошло», — и вдруг его осенило. «Верно, если я стану не таким красивым, они откажутся от меня», — заключил он и скорее подбежал к фонтану в центре двора. «Что же я могу сделать такого? Порезать лицо?» — спрашивал он себя, кривя лицо и всматриваясь в отражение. «Нет, это слишком, я не вынесу этого, может тогда отрезать ухо? Нет, за волосами всё равно не видно. Глаза, да им же так нравятся мои голубые глаза», — подумал он и рассмеялся, привлекая к себе нежелательное внимание и встретившись с этими серыми глазами, что кажется, уже давно наблюдали за ним, он почувствовал себя неловко и скорее убежал к себе.
«И что ему от меня нужно? Наверно тоже хочет поиздеваться», — злобно фыркнул Коу и рухнул на свою кровать. В это время в комнате никого не было, все были либо на занятиях, либо трудились на благо приюта.
«Итак, решено я выколю себе глаза! Стащу за ужином вилку и избавлю себя от этих мучений, кратковременная боль и моя жизнь изменится навсегда», — подумал он и за ужином поступил, как планировал, но бегающий взгляд блондина, необычная оживлённость привлекла внимание, и сам того не зная, за ним внимательно наблюдали, оценивая каждый его шаг.
«Всё, вот оно! Осталось сделать одно резкое движение, и моя жизнь станет прежней», — думал Коу, держа вилку на самой роговице. «Но я не смогу лишить себя двух глаз», — подумал он, откладывая своё «оружие» в сторону. «Глупости, будет достаточно и этого», — решил он и приставил её вновь. Кровь внутри закипала, руки тряслись, испарина выступила на лбу, но отступать нельзя, этот ад должен закончиться здесь и сейчас. И обхватив свою трясущуюся кисть, он сделал глубокий вдох. Резкий хлопок и раздирающий душу крик разнёсся по крылу этого приюта.
— Коу! — в ужасе прокричала Айяно, увидев своего подопечного изгибающимся от боли, всего в крови. Белокурые волосы окрасились красной краской, руки судорожно сжимали измученное лицо, тело содрогалось от боли, делая дыхание глубоким и прерывистым.
— Оставь меня! — злобно выкрикнул он. — Это всё ты! Ты меня в это втянула! Почему? Неужели я тебе так противен? — кричал он на девушку, желая выплеснуть свою злобу и негодование, что творилось в его душе.
— Коу, это решаю не я, но то, что ты сделал, не поможет, — сквозь слёзы говорила она, пытаясь остановить кровотечение юноши, но он лишь отмахивался от неё. — Потерпи, я позову на помощь, — сказала послушница и скорее выбежала из комнаты.
— Говоришь, не поможет, тогда мне незачем жить, — решил он, и, собрав последние силы, поднялся с пола. — Даже здесь есть вещи, с помощью которых я решу это проблему, — проговорил Коу вслух и поднял ненавистный стул, на котором каждый вечер красовался чистый наряд. Раздался звон, треск и, взяв большой осколок стекла, он поднёс его к горлу. — Всё, прощай прекрасное небо, прощай эта жизнь, и ты Айяно, будь ты проклята.
Всё уже решено. Боль затмила рассудок, в голове темнеет, силы покидают, но осталось ещё чуть-чуть и больше не придётся терпеть этот ужас и мрак каждую ночь. «Почему, почему я не могу это сделать?» — проносилось в голове, как бешеный поезд, и чей-то спокойный голос нарушил покой.
— И долго я ещё должен ждать? — возмутился парень, стоявший в проходе и уже некоторое время наблюдавший за происходящим. — Ты такой слабак, — ухмыльнулся Руки. — Я давно за тобой наблюдаю, и ты не сможешь этого сделать, — спокойно проговорил он и развернулся к Коу спиной.
— Да откуда тебе это знать? Ты меня не знаешь, ты не знаешь, что я пережил! Поэтому не смей говорить со мной в таком надменном тоне, — злобно прокричал блондин, не опуская осколка стекла.