— Хорошо, барышня Ин, — тяжёлая рука опустилась ей на плечо.
Цюфэн старался идти сам, но его ноги то и дело спотыкались о неровный каменный настил. Поэтому Ин Сянхуа ощущала себя носильщиком, волокущим к мельнице сразу три мешка с рисом.
Когда перед ними возник Сюэ, она облегчённо выдохнула — слуга тут же обнял Цюфэна за пояс, решительно отрывая его от Ин Сянхуа.
— Господин, что с тобой случилось и почему ты касаешься женщины? Барышня Ин плохо подумает о тебе!
— Я не обижена, Сюэ, — возразила Ин Сянхуа, — твой господин снова ранен.
— Ранен? — Сюэ принялся лихорадочно искать на Цюфэне очевидные доказательства его ранения.
— Духовно ранен, — уточнила Ин Сянхуа. — Сейчас с ним все в порядке. Моя госпожа влила собственные силы. Он теперь быстро поправится. У неё чистая ци.
— А-а… — неопределённо протянул Сюэ, переставая ощупывать Цюфэна.
— Ухожу первой! — Ин Сянхуа кивнула, ловя на себе сразу два заинтересованных мужских взгляда. — Береги себя, господин Цюфэн. И ты, Сюэ, будь осторожен. Следи, чтобы твой господин больше не попадал в неприятности.
— Я зайду к госпоже вечером, — пообещал Цюфэн. — Я всё ещё должен ей за спасение.
Ин Сянхуа заспешила к постоялому двору, чувствуя на себе их взгляды. Почему ей так неуютно от осознания этого? Сюэ хорош собой и показательно вежлив. А Цюфэн вообще самый приятный изо всех встреченных до сих пор асуров. Не знай точно о его происхождении, можно подумать, что общаешься с небожителем.
Она заметила впереди знакомую белую мантию и пошла быстрее. Похоже, Владыка-страж специально ждёт её?
Тело бессмертного Хэ после извлечения из подземной реки походило на испортившуюся тушку свиньи и прилично воняло. Чжу Хуэй использовал заклинание, чтобы избежать тошноты. А говорят, совершенствующиеся стоят выше других людей и тела у них близки к нетлению. Ничего подобного! Бессмертный Хэ тому доказательство.
Взмахом руки он подозвал своих помощников, вечно хмурых асуров с Кушань, сопровождавших его в Пустынном крае.
[Гора плача — Кушань, место для изгнанных асуров, не подчинившихся Девяти Сферам]
— Уберите его!
Вздувшееся тело забросили в гроб, оббитый алым шёлком, и закрыли крышкой. Чжу Хуэй с досадой поморщился. У жителей Кушань совсем нет воображения! Если гроб отправить в таком виде, не потеряется ли тело по дороге?
— Гвозди забыли, — буркнул он под нос, но его услышали.
Помощники принялись вгонять в крышку духовные гвозди — сгустки энергии пришпилили её в нескольких местах, превратившись в невидимые скрепы. Они походили на небесные гвозди, часто используемые на Девяти Сферах для пыток и казни грешников, но сила в них была менее сокрушительна.
Коснувшись крышки, Чжу Хуэй удовлетворённо кивнул. Подарок упакован, пора отправлять на Пэнлай. Представив кислые лица бессмертных, он весело осклабился.
Под сводами пещеры послышались тихие шаги — вошло ещё двое асуров. Чжу Хуэй признал их, не успев рассмотреть лица. Тот, что шёл первым, был узок в талии, широкоплеч и высок. Тёмные волосы рассыпались по его плечам, достигая вышитого бисером пояса. На голове он носил золотой гуань в виде драконьей морды, закреплённый поперечной шпилькой.
[гуань — высокая заколка-корона, головной убор аристократии; значение иероглифа «быть первым, превосходить»]
А второй держался чуть позади, двигаясь с грацией тигра, вышедшего на охоту. И первое впечатление не обманывало. Это именно он уничтожил немало врагов в Войне хаоса, заслужив звание командующего клана Асюло.
— Тёмный владыка! — Чжу Хуэй поклонился главе клана, больше известному в Трёх мирах, как Цуймингуй — Демон смерти, — Командующий! — второй поклон предназначался его генералу, господину Сюэ Моцзяну — Мастеру демонов.
— Всё готово? — полюбопытствовал Тёмный владыка, останавливаясь в нескольких шагах от гроба.
— Да, господин. Мне отправить подарок или ты сделаешь это сам?
— Отправляй. И приложи к телу вот это, — владыка подал яшмовый гуйби.
[гуйби — нечто вроде жетона, удостоверяющего личность; обычно гуйби носили аристократы и чиновники]
Чжу Хуэй принял гуйби, с интересом рассматривая оттиск на камне — солнечный диск, показавшийся из-за высокой горы. Вещица вне всякого сомнения принадлежала наместнику Шань Лию.
Он скрестил руки перед собой, призывая энергию — кончики пальцев запылали алым, бросая рваные блики на низкий свод пещеры. Гуйби взмыл в воздух и, прошив крышку гроба, оказался внутри.
Чжу Хуэй изобразил несколько знаков, скрывая гроб от посторонних глаз, а затем отправил его к острову Пэнлай.
— Тёмный владыка, я исполнил твой приказ.
Цуймингуй с рассеянным видом осмотрел замерших асуров и кивнул головой:
— Хорошо…
— Что ещё прикажет мой господин?
— Укройтесь в городе и ждите.
Тем же вечером сяо Цюфэн вкрадчиво постучался в двери комнаты, где жила небесная чиновница. В руках он держал ярко-синюю коробку с фагао.
[фагао — «вызревший пирог», дрожжевая сдобная сладость, приготовленная на пару]
Открывшая дверь Ин Сянхуа улыбнулась, едва заметив угощение.
— Барышня Ин, Сюэ купил это для тебя, — Цюфэн скромно потупился, протягивая коробку. — Сказал, тебе понравился фагао.
— Благодарю! — Ин Сянхуа бережно забрала угощение, её щеки окрасил нежный румянец смущения. — Ты к моей госпоже? Входи.
Чиновница стояла у открытого окна спиной ко входу, сцепив руки в замок, и явно что-то обдумывала.
— Госпожа! — окликнул её Цюфэн, получив в ответ внимательный взгляд. — Я отвлёк тебя?
— Говори, если пришёл… — вздохнула та и опустилась на низкий стул, потянувшись к фарфоровому чайнику, что грелся на жаровне.
— Я обещал помочь тебе с осмотром границ Пустынного края, — Цюфэн с готовностью опустился рядом, прямо на голый пол, и заглянул в её спокойные глаза. — Когда отправляемся?
— Нарисуй мне карту, сяо Цюфэн.
Цюфэн озабоченно нахмурил высокий лоб.
— Ты не хочешь брать меня с собой?
По губам чиновницы скользнула улыбка.
— Ценю твою верность слову, сяо Цюфэн, но ты ещё не восстановился…
— Госпожа, ты неправа. Ничего не болит! — Цюфэн ударил себя кулаком в грудь. — Я пойду с тобой, я обещал.
— Нет, — строго ответила та. — Ты останешься в столице. Всё, что мне понадобится на границе — это карта, которая сократит мой путь.
Цюфэн беспомощно оглянулся на тихонько жующую фагао Ин Сянхуа. Она покачала головой — мол, ничего не могу с этим поделать.
— Тогда дай мне лист бумаги и тушь, — Цюфэн скрыл разочарование за улыбкой, тут же принявшись за работу.
В комнате разлилась умиротворяющая тишина. Только за окном едва уловимо играл кронами пустынного вяза начинающий остывать ветер.
Чиновница сидела на стуле, смежив веки, и походила на статую древнего божества. Цюфэн между делом бросал на неё любопытный взор, пока не напоролся на ответный острый взгляд и был вынужден прекратить это неприличное для одинокого мужчины разглядывание.
Этим вечером чиновница казалась необычайно задумчивой и отрешённой. Он не знал, как вовлечь её в беседу и потому предусмотрительно молчал.
Что касается барышни Ин, та выглядела полностью увлечённой сдобной выпечкой. Видимо, угощение, купленное по совету Сюэ, пришлось ей по вкусу? Цюфэн определил для себя младшую небожительницу, как более лёгкую цель, которая контролирует свои желания гораздо хуже старшей. Что же, это приятное открытие.
Глава 14
Подарок для бессмертных Пэнлая
Лазурное море бессмертных, лежащее между Тремя мирами, скрывало пять островов, каждый из которых имел не более тридцати тысяч ли в диаметре, но по значимости был для любого даоса самым вожделенным местом во вселенной. Здесь давно позабыли о вражде и мирской суете. Время текло размеренно, а благословение небес не разрушали болезни, сильные чувства, порочные желания и смятение духа. Солнце никогда не пряталось за седыми облаками днём, а звёздный свет щедро дарил первозданную чистоту ночью. Лазурная гладь моря под небесами выглядела безмятежной. И лишь широкие крылья пролетающих над островами журавлей бросали на воду призрачные тени.