— Аркнольд — грубиян. И рука у него тяжелая, как золотой кирпич.
— Я должен что–то посоветовать Нериссе, когда вернусь домой, — заметил я.
— Тетя Порция говорила, что он отлично ведет ее лошадей, — сказала Салли.
— Может быть, но куда? — брякнул ее брат.
Ван Хурен бросил на сына слегка насмешливый взгляд и с ловкостью светского человека перевел разговор на другую тему.
Кстати, Линк, вчера нам позвонил мистер Клиффорд Уэнкинс и пригласил на премьеру.
Он явно развлекался. Я с удовольствием отметил, что он назвал меня Линк и подумал, что через пару часов я тоже назову его Квентином.
— Видимо, он хотел извиниться за то, как вел себя, когда я пытался узнать ваш адрес.
— Наверное, просто узнал, с кем имеет дело, — улыбнулся Клугвойгт, который, похоже, уже знал об этой истории.
— Видите ли, это просто приключенческий фильм, боюсь, что он вам не понравится.
— По крайней мере, вы не будете обвинять меня в том, что я ругаю то, чего не видел, — улыбнулся он.
Я ответил ему улыбкой. Брат мужа Порции нравился мне все больше.
После великолепного ленча мы решили посмотреть первый заезд. Жокеи уже седлали лошадей. Вивиан и Салли побежали в кассу, чтобы поставить несколько рэндов на приглянувшуюся.
— Ваш друг Уэнкинс обещал сегодня быть здесь, — сообщил мне ван Хурен.
— О, Господи!
Ван Хурен рассмеялся.
В паддоке Аркнольд подсаживал своего жокея.
— Интересно, сколько весит золотой кирпич? — спросил я.
— Обычно тридцать два килограмма. Но жокея, который весит столько же, раздобыть легче.
У ограды стоял Дэн. Когда лошади поскакали на старт, он обернулся и увидел меня.
— Привет, Линк. Я вас искал. Может быть, выпьем пивка?
— Квентин, — сказал я (не через два часа, а через десять минут!), — это Дэн Кейсвел, племянник Нериссы. Дэн, представляю вам мистера Квентина ван Хурена. Его невестка, Порция ван Хурен, была сестрой Нериссы.
— Не может быть! — воскликнул Дэн и вытаращил глаза. Он был совершенно растерян.
— Боже мой! — удивился ван Хурен. — А я и не знал, что у Нериссы есть племянник.
— Ну, честно говоря, она не видела меня с шести лет, — объяснил Дэн, — я встретился с ней этим летом, когда приехал из Штатов в Англию.
Ван Хурен сказал, что он всего два раза в жизни встречался с мужем Нериссы, а его брата, то есть отца Дэна, совсем не знал. Дэн, в свою очередь, объяснил, что не был знаком с Порцией.
— Вот так совпадение, — радовался Дэн, — просто не верится!
После окончания заезда к нам присоединились Виви, Салли и Джонатан. Они что–то оживленно обсуждали, смеясь и жестикулируя.
— Получается, что вы наш двоюродный брат, с восторгом заявила Салли. — Это просто замечательно!
Даже Джонатан немного повеселел, познакомившись с симпатичным новым родственником. Дэн казался мне странно взрослым для своего возраста и уж, по крайней мере, гораздо более серьезным, чем Салли и Джонатан.
— Какой симпатичный юноша, — заметила Виви.
— Нерисса очень любит его, — сказал я.
— Надо будет пригласить его к нам, Квентин… Посмотри, кто там стоит! Это же Дженет Френкенлотс! Я ее сто лет не видела! Извините, Линк, я на минутку, — шляпа Виви полетела навстречу приятельнице.
Ван Хурен, к сожалению, сказал правду. Я бы солгал, если бы сказал, что шеф отдела проката подошел к нам так же просто и естественно, как Дэн: он, будто краб, описал полукруг и, путаясь в собственных ногах, наконец, оказался рядом с нами.
— Ах, это мистер… Линк, я очень рад… э–э… Мистер ван Хурен?.. Весьма польщен…
Он подал руку ван Хурену, и тот, продемонстрировав недюжинную выдержку, не вытер после этого свою о брюки.
— Так вот… Линк… собственно, я несколько раз пытался, но не поймал… и решил, что может быть, здесь… то есть, что застану вас.
Я слушал его, теряя терпение.
— Значит, мы устроили… то есть наша фирма… раз уж вы согласились на пресс–конференцию… понимаете, мы хотели бы, чтобы вы… как бы сказать… на следующей неделе состоится конкурс красоты… Мисс Иоганнесбург, в среду… а в четверг вас приглашают на встречу в женский клуб, а в пятницу будет благотворительный прием, его устраивает организация, которая ведет премьеру вашего фильма… собачьи консервы… в рамках рекламной компании…
— Отпадает, — ответил я коротко. «Держись, старина, — думал я, — не давай себе воли».
— Видите ли, — сказал Уэнкинс, обманутый моей сдержанной реакцией, — мы думаем… то есть «Уорлдис»… мы надеемся, что вы согласитесь…