Бежали мы так минут десять, все время куда-то сворачивая – я уже запутался. Наконец остановились на какой-то улице, оканчивающейся тупиком.
– Это они… за… тобой? – запыхавшись, спросила девушка.
– Ага, – так же устало кивнул. – Приняли меня… за другого, – тут же уточнил.
– А, – как-то странно протянула она. – Ну тогда пошли.
– Куда?
– Куда ты собирался? – вопросом ответила она. – Думаю, что нужно отсюда выбираться. Я знаю как.
Я уж было, сделал шаг, но:
– Слушай, а зачем тебе все это? Я тебя не знаю, да и ты меня видишь первый раз в жизни. Не боишься?
– А чего мне бояться? – беспечно пожала она плечами. – На бандита ты не похож… Хотя, – посмотрела с прищуром, обходя вокруг. – Не… непохож, – вынесла вердикт. – Потом ты меня спас и теперь отвечаешь за меня.
– Но ты ведь меня сейчас тоже спасла… Значит мы квиты.
– Хм, – задумалась она. – Не, это не считается. Тут тебе ничего не угрожало. Так что я все еще твоя.
– 7 -
Из деревни мы выбрались через час, и то, потому что петляли дворами. Свея неплохо ориентировалась в местной архитектуре. Где-то гремела оружием стража, сыпались проклятия и обещания распять нас на первой же березе. Однако вышли мы спокойно, держась за руки. Не подумайте ничего такого – просто для конспирации.
Дорога весело бежала вперед, петляя по широкому полю и теряясь в густом лесу, что торчал пиками деревьев в паре километров. Ярко светил шарик солнца, небо такое голубое, что хочется броситься в него как в океан и поплыть. Завидуя птицам, что мчаться в нем, рассекая крыльями облака-волны. Они настолько счастливы, что пытаются донести это до нас, до тех, кто внизу, своим щебетание, потрескиванием, свистом и просто пением. А нам остается только поднимать головы и жадно взирать на все это и хочется раскидать руки, побежать и взмыть… Но люди не птицы, и нам не родиться тем, кто в небе как рыба живет.
– Откуда ты знаешь, таверщика? – прервал я молчание.
– С чего ты взял, что я его знаю? – подозрительно посмотрела Свея.
– Вот только не надо мне рассказывать, что ты его впервые видишь и, что он был пленен твоей красотой, да так что подал на стол что-то свежее.
– Ну… не то чтобы… не знаю, – осторожно начала она. – Просто я кое-что сделала для него… когда-то. А он благодарит меня таким способом.
Все это конечно слишком туманно, но для ответа сойдет.
– Слушай, а куда ты все-таки направляешься?
– Ты же говорила, что тебе все равно, – напомнил я.
– Мне действительно все равно, – быстро выпалила она. – Просто интересно.
Эх, это женское любопытство – заведет оно когда-нибудь, куда-нибудь.
– Да вот ищу тут один замок. Надо попасть туда… раньше, чем это сделает другой, – так же туманно ответил я.
– А он далеко?
– Ты куда-то спешишь? – вопрос на вопрос, да еще и взгляд вопрошающий. – Если хочешь, можешь идти по своим делам. Спасибо, что накормила и вывела из деревни, – уж было, попрощался я, надеясь отделаться от случайной попутчицы.
– Нет, нет, я никуда не тороплюсь, – быстро сказала она. – Просто если далеко, я бы хоть оделась для дальней дороги.
Вот тут она права. Топать нам далеко, а она явно не в походной одежде. Да, сейчас тепло, так что не замерзнем. Однако на ней из одежды, нечто мешкообразное, что несколько скрывает ее тут и там сверкающее тело, сколько обнажая его еще больше. На ногах, как уже говорил, какие-то сандалии, что могут остаться на дороге в ближайшие метров сто. Да и я тоже не с рюкзаком за плечами.
Денег нет, одежды как таковой, тоже долго не поносишь, из оружия, – которое просто обязано быть в дальней дороге – только мои кулаки, а хотелось бы что-нибудь посущественнее. Можно, конечно кого-нибудь ограбить, да что-то связываться не хочется с криминалом. Не хватало еще одного обиженного, достаточно одного… кстати:
– А кто такой Хазор?
– Ты что не местный? – удивленно посмотрела она. Я покивал головой.
– Я не совсем отсюда. Мой дом далеко.
– Так значит, ты домой к себе идешь?
– Да. И надеюсь, что это удастся, – признался я.
– Тогда понятно, – радостно отозвалась она. – В общем Хазор является господарем ближайших земель.
– Ближайших – это скольких? – вопрос довольно животрепещущий учитывая, что он меня разыскивает.
– У него их не так много: деревень двадцать, тысяч пять воинов – мелочь, – поморщилась она. – Его земли примерно до гор, – прикинула она.
– А мы сейчас как?… Близко к границе или?…
– Нет, – успокоила она. – Мы сейчас, примерно, в середине.
Лес наступил неожиданно, зажав дорогу между деревьями-стенами, вверх бросились стволы, разбросав руки-ветви, создавая над дорогой крышу. И хотя он был небольшим, так подлесок: три березы две сосны, но даже здесь нам ''повезло''.
– Ты смотри, какие голубки, – вдруг сзади раздался насмешливый голос.
Мы разом обернулись. Сзади стояли трое: лохматые и бородатые мужики, в длинных подпоясанных рубахах, в каких-то шароварах и лаптях. Но важно то, что в руках у двоих были дубины, а у третьего короткий меч.
– И что эти влюбленные здесь забыли? – опять-таки сзади раздался, теперь уже хриплый голос.
Снова мы развернулись: теперь их было двое. Те же рубахи, оскаленные рожи, и топоры.
Глупо задавать вопросы, что им от нас нужно – вряд ли они хотят узнать о погоде. Связываться с ними тоже не хотелось, их, как ни крути больше.
– Ну что, голуби, так договоримся или?… – бородач с красным платком на голове многозначительно постучал обухом топора по ладони.
Я уж было хотел согласиться на ''так'' – брать у нас все равно нечего, но тут…
– Вы на кого прете, козлы? – прозвучал молодой голос. – Да он вас всех под одной березкой похоронит, – и тычок пальцем в мою сторону.
Вот кто тянул эту бестию за язык? Нет, чтобы промолчать, так ведь как пробка в бутылке шампанского, которое растрясли.
– Куда, куда он нас денет? – спросили сзади.
– Слышь, Кных, под одну березку? – Раздалось дружное ржание.
– Вик, ну давай, ты же можешь, – голос просил, а в глазах такая надежда.
– Свея, ты совсем? Пятеро на одного, да у меня даже ножика перочинного нет, – холодно заметил я. – Хочешь, чтобы я на них с голыми руками бросился?
– Вик, я знаю, что ты сможешь, – на грудь легла теплая ладошка.
– Э, молодежь, хватит болтать, – оборвал неконструктивный разговор один из бандитов. – Пора платить за проход по нашему лесу.
– У нас ничего нет, – произнес я.
– Почему же, – заговорчески подмигнул мужик с топором. – Девчонка расплатиться за обоих, – и снова дружный гогот.
Вот это они зря сказали. Я почувствовал, как внутри все начинает закипать. Ни одна сволочь не посмеет в моем присутствии тронуть девушку. Хотя как раз пять из них направились к нам: трое сзади, двое спереди и все при оружии. Рожи ухмыляющиеся, а в глазах вожделение – это стало последней каплей.
С ревом бросился на первых двух – они даже сделать ничего толком не успели. Один получил в челюсть, второй ногой в живот. Сзади раздался мат и крик Свеи. Развернувшись, увидел, что один из бандитов все-таки схватил ее и теперь пытается оттащить в сторону от дороги. Оставшиеся двое бросились на меня, размахивая дубинами. И действовали ребят вполне профессионально: один ударил справа, другой слева – увернуться от такого очень трудно – поэтому я просто упал на землю. Над головой просвистело. Не знаю как, но из положения лежа, кинулся на мужиков и встретил очень жесткий отпор. Дубинами они не воспользовались, что не могло не радовать, зато их кулаки были ничуть не мягче.
Чтобы увернуться от удара в челюсть, пришлось подставить плечо – рука на время онемела. В это время второй по касательной заехал по скуле и сделал подсечку. Снова я на земле, а сверху бросаются двое и начинают колотить по беззащитному телу.
Не знаю, что со мной произошло, но вдруг почувствовал, что изнутри начинает пробиваться жар, обволакивающий внутренности и рвущийся наружу. Стало настолько жарко, что казалось кожа начала плавиться. Я закричал, а в следующую секунду двое бандитов подлетели высоко вверх и, рухнув на землю, замолкли.