Даже освобождённый.
Воспоминание о тяжёлом лезвии топора, вонзившемся в затылок Донни Уилкерсона, пару раз пыталось проникнуть в его сознание, но отогнать его было легко. Он знал, что это была ещё одна вещь, с которой ему придётся бороться через некоторое время после того, как сияние этого опыта пройдёт, но он мог побеспокоиться об этом позже.
Всё, о чём он заботился сейчас, была Марни.
Марни, Марни, Марни…
Гладя её роскошные белокурые локоны, он смотрел в её большие голубые глаза и чувствовал, что может навсегда потеряться в них. Он держал её и целовал и оставался с ней на полу дольше, чем он мог предположить, но и близко недостаточно долго. Чары были сняты только тогда, когда ему в голову пришла отрезвляющая мысль и тут же привлекла его внимание.
О, чёрт… без презерватива!
Несколько мгновений он слушал, как тяжело стучит его сердце, прежде чем снова расслабиться.
Ну, что ж… уже слишком поздно.
Он снова встретился взглядом с Марни и улыбнулся… и тут он почувствовал, как чей-то палец подтолкнул его. Он повернул голову, чтобы взглянуть на нарушителя, и увидел, что Блейк смотрит на него сверху вниз.
Блейк улыбнулся и помахал.
— Привет!
Майк ничего не сказал.
Блейк рассмеялся и вздёрнул подбородок.
— Давай, чувак. Моя очередь.
Майк по-прежнему не отвечал. Не потому, что он не хотел отвечать, а потому, что временно не мог связно мыслить. Во-первых, Блейк сбросил одежду. Этот болтающийся хлам был слишком близко к зоне его комфорта. Но ещё важнее было то, что ему было очень трудно усвоить то, что сказал парень.
Затем он нахмурился, когда вырвался из этого.
— Твоя очередь? Что ты имеешь в виду? Какого хрена ты говоришь, чувак?
— Я имею в виду, что хочу трахнуть Марни.
Майк нахмурился ещё сильнее, когда волна гнева заставила его мышцы напрячься.
Так много для одного грёбаного дня.
Он начал подниматься, желание совершить насилие овладело им так быстро, что он почувствовал себя бессильным остановить его. Не то чтобы он хотел это остановить. Нет, то, что он хотел сделать, это выбить из Блейка к чертям собачьим всё дерьмо, превратить его улыбающееся лицо в кровавую грёбаную кашу.
Но тут Марни схватила его за плечи и сказала:
— Эй, посмотри на меня.
Всё ещё кипевший, он посмотрел на неё.
Она улыбнулась.
— Всё в порядке. Правда. Это оргия, помнишь? Вот как эти вещи работают.
Он ничего не сказал, просто недоверчиво уставился на неё с открытым ртом.
Её улыбка медленно растаяла.
— Майк. Серьёзно. Ну, давай же. Вставай сейчас же.
Майк не сделал ни малейшего движения, чтобы выполнить её просьбу. Он просто продолжал смотреть на неё и изо всех сил пытался понять, что здесь происходит. То, что произошло между ними, было особенным. Это было… прекрасно. Она это тоже почувствовала? Ведь так, верно?
Или… его снова использовали?
У него кружилась голова.
Мир сбился со своей оси, выбился из колеи. Всё было не так, всё было неправильно…
— Майк!
Голос Нади, легко возвышающийся над музыкой и пронзающий его сознание с точностью бритвы. Он чувствовал беспомощную потребность отвести взгляд от Марни, хотя это было больно. Он посмотрел на Надю, встретился с ней взглядом и ждал, что она что-то скажет.
Она протянула палец и согнула его к себе.
— Подойди.
— Но…
— Сейчас же.
О неповиновении этому тону не могло быть и речи. С огромной неохотой он освободился от Марни и медленно поднялся на ноги. Он двинулся в сторону Нади, по пути бросив убийственный взгляд на Блейка. Блейк был до безумия невозмутим. Он лишь улыбнулся и опустился на колени рядом с Марни. Майк заставил себя отвести от них взгляд. Он должен был это сделать, чтобы его ярость не превратилась в вулканическую, которую невозможно сдержать.
Он остановился в нескольких футах от кресла, в котором всё ещё сидела Надя, и сказал:
— Да?
Она поманила его сесть взмахом руки. Он взглянул на кожаный диван справа от себя и сделал шаркающий шаг в этом направлении, прежде чем она сказала: