— Правила создают для того, чтобы их нарушать.
— Не нарушать. Переиначивать. Причем весьма эффективно…
— Если не считать этих недочетов, — сказала Дансигер, — ролик прекрасен. Доведи его до ума и предъяви Боддеккеру.
Я бросил на Дансигер испепеляющий взгляд. Она невозмутимо разглаживала складки на пиджаке. Затем Дансигер отвлеклась от своего занятия и обернулась к Бэйнбридж.
— Если вдуматься, ты можешь приступить к работе прямо сейчас. А нам с Боддеккером надо кое-что обсудить.
С этими словами она взяла меня под руку и повела прочь.
— Если ты собираешься говорить о Хотчкиссе, — начал я, — то не могу обещать…
— Расслабься, — отозвалась Дансигер, ускоряя шаги. — Мне просто нужно ненадолго уйти. Знаешь, некоторые люди не понимают намеков.
— Ты собираешься прочесть мне нотацию?
— Я собираюсь поговорить о Бэйнбридж.
— Ах, вот как!
— Она слишком зациклена на использовании рекламы, влияющей на подсознание.
— Ну, что ж поделаешь?..
Дансигер резко остановилась и глянула мне прямо в глаза.
— Иными словами, ты готов на любые жертвы ради этого ролика? Именно поэтому ты пригласил Чарли Анджелеса?
— Дансигер, не впадай в паранойю. — Я двинулся дальше и ненавязчиво потянул ее за собой. — «Старик» спросил меня, кого я хотел бы видеть режиссером ролика. Я выдал ему список. Имя Анджелеса стояло первым. Я вовсе не настаивал на его кандидатуре.
— Да ладно, Боддеккер. Я прекрасно знаю, как ты относишься к этому проекту. Ты пользуешься благосклонностью Левина и «Мира Нано». Ты желаешь, чтобы все было снято так, как ты это видишь.
— Верно. Именно поэтому они и выбрали Анджелеса. Я рекомендовал его, поскольку полагал, что он сумеет адекватно воплотить в жизнь мое видение.
— Если б я знала тебя хоть чуточку хуже, я бы поклялась, что ты используешь свои связи в личных целях.
— Я? Дансигер, ты всерьез считаешь, что я способен так поступить? — Подвернулся неплохой повод развернуться и уйти. Я бы так и сделал, если бы Дансигер не схватила меня за руку и не принудила остановиться.
— Хочу спросить тебя еще кое о чем. Нет ли во всем этом элемента мести?
— Мести?
— Я говорю о кругленькой сумме, в которую обойдется компании Чарли Анджелес. Вряд ли он станет заниматься благотворительностью.
— А кто из режиссеров станет?
— Он — педант. И один из самых дорогих режиссеров рекламы.
— Нет, — сказал я Дансигер, — он самый дорогой режиссер рекламы. Между прочим, он занесен в базу данных рекордов Гиннесса.
— И как я понимаю, Пембрук-Холл будет вынужден выплатить ему гонорар.
Я развел руками.
– «Старики» обговаривали это с ребятами из «Мира Нано». У них какие-то свои мысли относительно бюджета, поэтому они и не взялись платить Анджелесу. Пембрук-Холл решил покрыть расходы самостоятельно. Чистота видения, ну, ты понимаешь…
— А Макси Спилберг или кузины Коэн не могут сделать то же самое? За меньшие деньги? Я чую здесь какой-то подвох, и мне кажется, дело попахивает местью. Ты не успокоишься, пока не сделаешь самый дорогой ролик в мире.
— Остынь. — Я принял самый что ни на есть скромный вид. — Подумай, ну зачем мне это? — Затем я взял Дансигер за плечи и наклонился к ее уху. — Давай лучше назовем это страховкой. Если что-то пойдет не так, у них будет иной «козел отпущения» — помимо нашей творческой группы. Дансигер уставилась на меня.
— А ты, пожалуй, прав… Похоже, я немного погорячилась. -
Я махнул рукой.
— Наконец-то ты поняла мою мысль. Отсюда я делаю вывод, что мне стоило бы почаще оглядываться назад… А теперь извини. Есть кое-какие неотложные дела.
Я ушел, оставив Дансигер критиковать очередную работу Бэйнбридж.
Шагая через зал, я увидел, как техники устанавливают цифровые датчики и видеооборудование. В качестве теста они сняли одного из работников обслуживающего персонала, вывели изображение на экран, а затем заставили его взорваться. И следили за тем, как мельчайшие частички тела сползаются вместе и воссоединяются воедино. Впечатляющее зрелище. Не настолько эффектное, как при помощи эмуляторов, но для нашего ролика вполне достаточно.
Я мог бы еще долго наблюдать за процессом, но тут ко мне приблизился Сильвестер со слэйтом в руках.
— Боддеккер, — сказал он. — У нас проблема. Твои друзья до сих пор не появились.
— Кто? Дьяволы?
Сильвестер кивнул, и я взглянул на него. (На этот раз он снова был мужчиной.) Кожа на щеках и подбородке уже приобрела характерный голубоватый оттенок. Я сообразил, что пялюсь на него в упор, и поспешно отвел глаза. Не хватало еще, чтобы Сильвестер неверно истолковал мои взгляды. Этот человек и без того достаточно неуравновешен.