-Открой,- крикнул он ей, в толстое пуленепробиваемое окошко, разделявшее их, забарабанив кулаком в дверь.
В ответ она показала средний палец и исчезла в темноте.
Глеб опустился на землю. Судьба в очередной раз проверяла его. Он был измотан, обессилен, опустошен. Утренний ветерок пронес мимо несколько опавших листьев и шуршащий мусорный пакет. Взошедшее над серым лесом солнце едва согревало замерзающую землю. Снова чувствовалось ледяное дуновение приближающейся смерти. Дыханье суровой зимы.
«Что ж, в убежище мне не попасть,- думал Глеб.- Что ж, жизнь на этом не закончилась. Еще не все потеряно. Нужно вернуться на поляну, поесть, переодеться, обработать раны и только тогда принимать решение».
Он с трудом поднялся, задев спиной облупившуюся краску на стальной двери. Осыпавшийся слой обнажил едва заметную цифру - два. Хромая Глеб побрел туда, откуда недавно пришел.
***
Луч фонаря пробежался по шероховатой бетонной стене и замер, остановившись на рубильнике. После тихого щелчка под сводами коридора вспыхнули лампы дневного света.
Девчонка поправила лямки рюкзака и начала спускаться по лестнице вглубь законсервированного объекта. В конце лестницы дорогу преградила дверь с кодовым замком. За ней оказался просторный холл с дежурным помещением у входа. В левом углу расположился санузел, в правом - небольшая площадка с лестницей, ведущей к нижним ярусам бункера. В дальнем конце холла находились закрытые створки лифта.
Спустившись по лестнице на несколько пролетов, девчонка оказалась в просторном помещении с массивной дверью.
Она прекрасно помнила код от каждой двери, поэтому набрала его не задумываясь. Спасибо папе. В памяти всплыл день, когда его подняли по тревоге. Наверное, он чувствовал, что больше не вернется и не увидит свою дочь. Тогда он сунул ей в руки папку и, обняв, поцеловал. Потом ушел навсегда.
Внутри папки оказались документы с данными о временно законсервированном убежище на полторы тысячи человек со всеми коммуникациями, запасами продуктов, оружия и медикаментов. Отмеченные на карте координаты и привели ее сейчас сюда.
Семидесятитонная дверь вопреки ожиданиям открылась тихо, без скрипа и лязга. Девчонка опешила, потеряв дар речи, совершенно не рассчитывая увидеть здесь такое...
Широкий коридор, ведущий внутрь бункера, полностью завален обломками железобетонных перекрытий. Убежище было разрушено. Она опустилась на брошенный рядом рюкзак и, закрыв ладонями лицо, разрыдалась. Шансов выжить больше не оставалось.
***
Отбросив в сторону пустую банку тушенки, Глеб разложил на земле содержимое карманов проводника и с интересом разглядывал найденные вещи. Аптечка, кисет с табаком, компас, пакетик с кофе. Но больше всего его заинтересовал ключ с короткой надписью на брелке «Ржавый капитан». Об этом баре на старой барже, севшей на мель в Камышлинском затоне, не слышали наверно только американцы. К сожалению, вещей было не много, поскольку рюкзак Осоки прихватила девчонка.
В рюкзаке морпеха не оказалось ничего необычного: сменное белье, боеприпасы, сухпайки, пара аптечек, боеприпасы и...Что это? Электронная карта? Странно. На ней не было никаких надписей кроме цифры 3. Так что же за дверь с номером 3 здесь искали эти пиндосы?
В стоявшем на костре котелке закипела вода.
Заварив в кружке кофе, Глеб с наслаждением отхлебнул горячего напитка и прикрыл веки. План уже созрел в его голове. Прежде всего, нужно добраться до бара. Занять комнату проводника, что-нибудь попутно сочинив про незавидную участь Осоки. Дождаться когда заживут раны, а там будет видно.
Пропитанные кровью повязки пришлось снять. Промыв раны водой из пластиковой бутылки Глеб обработал их перекисью водорода и заново забинтовал.
Упаковав все необходимое, Лазарев затащил трупы в кусты. Окинув взглядом поляну, словно прощаясь с ней, он поднял с земли рюкзак и замер...
В нескольких шагах от него стояла оскалившаяся тварь. Как только их глаза встретились, существо рвануло вперед.
Рука Глеба метнулась к оружию и..., похоже, он не успевал.
Заросли кустарника казались безжизненными, сухими и непроходимыми. Звук выстрела, словно хлесткий щелчок кнута, разорвал тишину, слившись с грозным рычанием твари. Испуганная стая ворон, хлопая крыльями, взметнулась в небо. Медленно кружа над поляной, они не спешили вниз, туда, где среди ветвей густого кустарника их подстерегала опасность.