— Кто вы, курсант Озёров? — прямо спросил меня Юрьевский.
— Мне думается, вы читали моё личное дело. Сами всё знаете.
— Княжеский отпрыск из Нижнего Новгорода. Получил наследство, переехал в Первосибирск. Так гласит официальная версия.
— Что вы от меня хотите услышать? Какую-то тайну? Да, так всё и было, очень просто и банально.
— Слабо верится во всю эту историю.
— Во что именно? Кто я, по-вашему?
— Вот мне и хотелось бы знать.
— Мне тоже многое хотелось бы знать, например, кто хочет меня убрать.
— Вы многим успели перейти дорогу. У вас талант находить неприятности на свою голову.
— Значит, вы выполняете некое коллективное поручение?
— В каком смысле?
— В прямом. Первосибирская знать вам поручила сгноить меня в штрафбате?
Юрьевский даже усмехнулся:
— Ещё раз говорю, поосторожнее со словами и… со своими фантазиями.
— Да будет вам. Рано или поздно сам всё узнаю. Можете снова попытаться отправить меня в штрафбат, но из областей тьмы я вернусь сильнее, чем был. Ещё раз говорю, не тому перешли дорогу. Так и передайте своим… «друзьям».
Я не просто так упомянул о том, что тьма делает меня сильнее. Интересно было посмотреть, что теперь предпримут враги? Хотя что они могут сделать? Запретят ездить в тёмные области? Это никому не под силу. Как минимум Юрьевский десять раз подумает, прежде чем снова попытаться запихнуть меня в штрафбат.
— Напрасно бросаетесь угрозами, — произнёс генерал как-то лениво, словно ему надоел уже этот разговор.
— Я просто объясняю сложившуюся ситуацию. В ваших же интересах понять её. Кстати, господин генерал-лейтенант, а где мои награды за подвиги?
— Подвиги? Вижу, вы не болеете скромностью.
— Просто это было бы… справедливой компенсацией, я считаю.
Я подумал, награда могла бы стать знаком, что Юрьевский отказывается от вражды со мной. Теперь это его выбор: остаться марионеткой в руках Третьяковых (или кого-то ещё) или проявить благоразумие и прекратить конфликт, пока дело не зашло слишком далеко.
Разумеет, были у меня и более меркантильные соображения. Награда — это не только маленькая круглая железяка, но и денежное вознаграждение, а так же отметка в личном деле. А то что же получается, отметка о штрафбате будет, а о моих подвигах — нет? Непорядок.
— Считайте что хотите, Озёров, — отрезал генерал.
— Зря вы так. Себе же яму роете. Могу ведь и уйти со службы. А великих мастеров не хватает на границе. Стоило мне уехать, как форт пал. Придётся опять двигать рубеж, а потом опять и опять, пока человечество не окажется загнано в города, а вокруг останутся только тьма и твари из бездны. Вы не представляете, сколь сильные твари вылезут из ям. Против них даже великие мастера будут беспомощны, как младенцы.
— Что, Озёров, начитались пророчеств всяких сектантов и бесноватых дураков? — презрительно фыркнул Юрьевский.
— Или, возможно, мне удалось заглянуть за грань.
Юрьевский только хмыкнул в своей обычной манере, не ответив ничего.
За окном пронёсся вначале посёлок, потом учебный центр, и вскоре мы упёрлись в длинную бетонную стену и тяжёлые бронированные ворота, исчерченные рунами.
— Спасибо, что подбросили, курсант, — поблагодарил меня генерал.
— Не за что. Надеюсь, наш разговор был для вас полезен.
Юрьевский зашагал к КПП, я же развернул «Носорог», выехал на ведущую вдоль границы дорогу и помчался на север. Время двигалось к вечеру. Пока гонял туда-сюда, пока ждал, пока то да сё, прошёл целый день, и облачное небо снова окрасилось сумеречными тонами. Но до темноты я должен был успеть добраться до форта.
На границе шёл настоящий бой. Вёрстах в тридцати от восемьдесят восьмого форта собралось множество бронированной техники. В полях я даже заметил два танка. Безостановочно бухали пушки, колотили крупнокалиберные пулемёты. Несмолкаемый гул разносился на многие вёрсты. Я и прежде слышал, что существуют снаряды с рубрумитовыми сердечниками к танковым орудиям, но применение их раньше не видел, да и не знал, насколько те эффективны.
Работали и владеющие. То и дело где-то поблизости мелькали отблески энергетических атак. Но на дальних дистанциях магия не действовала, поэтому приходилось использовать пушки, чтобы не подпустить существ близко.
Меня остановила группа военных, сгрудившаяся возле броневика. Я приоткрыл дверь.