Тётушка глазами указала мне на место за столом рядом с ней, и я схватилась за это, как за спасительную ниточку.
Находиться рядом с другими родственниками или возможным женихом не хотелось. А Маливика Селинер почти всегда садилась напротив матушки, тем самым отдаляясь от всех на приличное расстояние. Конечно, это было сделано не специально, а для того, чтобы следить за нами с Ваорлионом и в случае чего напоминать о манерах.
Заняв место по правую руку от тётушки, замерла. Голод пропал в одно мгновение, будто бы его ветром сдуло.
– Итак, Шерил, не хотите ли вы поведать нам причину, по которой опоздали на ужин? – улыбнулась Маливика Селинер.
В её голосе я уловила нотки радости и нетерпения. Словно она уже знала то, что я скажу, и наслаждалась этим. Ох, тётушка, сколько же ты мне ещё не рассказала? Мне обязательно надо будет с тобой поговорить один на один. И моя стихия поможет узнать, где ты лжёшь, а где говоришь правду.
– Как вы все знаете, – проговорила я, отодвигая от себя тарелку, чтобы ненароком её не задеть, – на днях мне пришло письмо из Академии Двух Богов.
– А ещё мы все знаем, что твой дар продан, – перебил меня старший брат, даже не отрываясь от еды. – Ты отказник, сестричка. Так где же тебя носило весь день?
– Если вы позволите, Ваорлион, – милая улыбка была адресована родственнику, – я продолжу свой рассказ.
Брат тихо скрипнул зубами, а тётушка наградила кивком головы, будто радуясь моей выдержке и манерам.
– Как нам всем известно, игнорировать подобные письма считается дурным тоном. Потому утром я направилась в Палату Магии для того, чтобы сообщить об ошибке, – о том, что я хотела требовать определённой компенсации за нанесённую обиду, я благоразумно промолчала. – Там мне объяснили, что в реестре «отказников» я не числюсь и посоветовали пройти проверку Сердцем Магии ещё раз. Но так как сейчас объявлен набор в Академию Двух Богов очередь к артефакту, который определяет есть ли в человеке искра, оказалась достаточно велика.
– В своём наряде ты прекрасно бы сошла за крестьянку или служанку одного из родов, – фыркнула маменька.
Проглотив обиду, я продолжила рассказывать:
– И меня направили в саму Академию для прохождения ритуала.
– Потратить весь день на то, чтобы услышать очевидную вещь? – на этот раз меня перебил Ваорлион. – Отлично, сестричка. Что там дальше по событиям? Тебе сообщили о том, что в тебе нет никакой искры и, возможно, даже принесли свои скромные извинения. Так?
– Не так, – удержала маску хладнокровия. – Искра у меня есть. И завтра я вновь отправляюсь туда для того, чтобы сдать вступительные экзамены. Сегодня, к сожалению, я не смогла этого сделать, так как устала после ритуала. Благодарю вас за то, что интересуетесь моими делами.
Признаюсь, я не смогла сдержать улыбку удовлетворения, когда лица родственников вытянулись от удивления, а Алес, который до этого все время молчал, лишь беззвучно открывал рот.
– Ты лжёшь, – Нириит Селинер, казалось, позабыла обо всём на свете. – Ты продала свой дар в семь лет. Я присутствовала на этом.
– Да? И какая искра была продана? – перевела я взгляд на матушку.
– Тебе не хуже меня известно, что я подписывала документ, который запрещает об этом сообщать тебе.
– Мне известно, что вам, маменька, это не запрещено и вы никакие документы не подписывали. Единственной тайной этого ритуала является покупатель моей стихии!
– Не смей повышать на меня голос, Шерил! Ты не маг! Прекращай дурить нам головы.
– И какой смысл мне лгать? – сложив руки на груди, я откинулась на спинку стула.
– Чтобы отказаться от помолвки, – вместо матушки ответил Алес. – Если бы у тебя был дар, то ты была бы выше по статусу, чем Младший Жрец.
А ведь он прав! О, Братья-Близнецы, как же я могла об этом позабыть? Он ведь простой человек!
Тётушка Маливика молчала, давно уже не прикасалась к еде, но сидела расслабленно, хоть и держала осанку. У меня возникало ощущение, что она чего-то ждала.
– Смею тебе напомнить, Шерил, – вновь заговорила матушка, – что в нашей семье ложь приравнивается к оскорблению.
– Правда? Тогда почему вы мне лжёте о том, что не знаете, какая у меня была искра? А какая сила была у Беона Селинера? Почему вы не искали его, когда он пропал?
Повисла звенящая тишина. Даже Алес, который не имел никакого отношения к нашей семье, отложил в сторону вилку.
– Мне кажется, что ты интересуешься делами, которые никоим образом тебя не касаются, – ледяная улыбка коснулась матушкиных губ. – Настолько не касаются, что я могу посчитать твой вопрос оскорбительным и попросить твоего жениха возместить мне ущерб.