– За пугающее знакомство.
И все изменилось. Она улыбнулась, широкая улыбка растеклась по ее лицу, на щеках появились ямочки. При слабом свете низкого огня в камине озорная улыбка делала ее хорошенькой и чертовски сладкой. Такого рода сладость Уилл хотел попробовать.
Порыв был для него совершенно неожиданным, но когда мисс Престон улыбалась, она уже не казалась простой или заурядной. На ее напряженное, обиженное лицо вернулись краски и веселье, она стала похожа на сказочное существо, озорное лесное создание – стройная, с рыжевато-каштановыми волосами и искристыми глазами цвета Атлантического океана в хорошую погоду.
Глаза, которые она подняла на него, когда села в кресло напротив. И качнула свой стакан во взаимном жесте.
– Да. За пугающее знакомство.
Черт бы побрал ее глаза. Уильям неловко шевельнулся в кресле, сознавая, что тело демонстративно выдавало его мысли. Надо успокоить эти непроизвольные желания. Нечего думать о незнакомых юных леди, какие бы они ни были ловкие и своевольные. Он не мог представить, что родители этой дерзкой барышни одобрят что-либо в этой встрече, начиная с отсутствия компаньонки и заканчивая коньяком.
С другой стороны, это делает своевольных особ стоящими знакомства.
Уильям качнул стакан, наполнив ноздри острыми парами коньяка, и отпил большой глоток, позволив сладкому огню стекать из горла в живот. Все что угодно, лишь бы заместить пугающее желание быть к ней ближе. Лишь бы загасить разгорающийся внутри пожар.
Юных сельских барышень не пробуют на вкус. С ними даже не пьют.
С предостережением на уме он откровенно удивился, увидев, что она без всякой аффектированной бравады отпила приличный глоток и смаковала напиток.
Он ожидал, что она поперхнется, задохнется при первом же небольшом глотке. Но она не поперхнулась, у нее даже дыхание не перехватило. Она улыбнулась той чудесной, загадочной улыбкой, которую он уже видел несколько мгновений назад. Ясно, что это не первый ее опыт.
Она ему нравится!
Уильям ответил ей широкой, от уха до уха улыбкой, словно только что потопил француза, и большего счастья нет. Одно дело физическое влечение, и другое – когда девушка действительно нравится.
– Вас можно поздравить. – Он снова поднял стакан. – Коньяк просто прекрасный. Я очень рад, что вы нашли его, иначе я пробавлялся бы хересом и не потрудился бы найти что-то получше.
– «Кларет – напиток для мальчишек», – процитировала она, – «портвейн для мужчин, но тот, кто стремится быть героем…»
– «Должен пить бренди». – Уильям снова приветственно поднял стакан. – В литературе вы разбираетесь так же хорошо, как и в напитках. Доктор Джонсон хороший выбор.
Она подняла лежавший на столе том.
– Это он навел меня на поиски бренди.
– Точнее, коньяка. Лягушатники из-за этого очень переживают, но поскольку мы побили их на море, я считаю, что можно позволить им эту маленькую прихоть. Так обычно вы не пьете?
– Теперь пью, – с тихим смехом ответила она.
– Тогда я посоветовал бы делать это медленно.
Она подняла стакан и внимательно его рассматривала.
– Знаете, думаю, я покончила с «медленно». И с «обдуманно». И с «послушно». Думаю, я предпочту действовать необдуманно, неправильно и опрометчиво.
Ох, она ему действительно нравится!
– Вы так же улыбались, – заметила она. – В бальном зале. Смеетесь надо мной?
– Над вашей откровенной демонстрацией боксерских навыков? Да, этому я улыбался. Но я не смеюсь над вами. Я вами восхищаюсь.
Она с веселым изумлением недоверчиво фыркнула.
– Только вы один.
– Это не так. Моя сестра Клер… Вы ее знаете? Моя сестра Клер тоже просто в восхищении от ваших способностей. – Он подвигал кулаками на тот случай, если она не поняла. – Я так понимаю, братьев у вас нет?
– Нет. А как вы догадались?
– Обычно в таких случаях девушка просит брата уронить старину Стабби на палубу, как пьяного матроса. Клер сказала мне, что Стабби слывет «рукастым», это ее слово, не мое, но оно, кажется, подходит.
Снова по ее лицу разлилась медленная улыбка, коснулась глаз, и они заискрились весельем.
– Очень подходит.
– Но, с другой стороны, если у вас нет братьев, где вы научились такому удару? На вид, вы не весите больше пятидесяти килограммов, Стабби, должно быть, чуть не вдвое тяжелее вас. И девушки вроде вас не управляются так ловко с кулаками, если у них нет веских причин или братьев. Обычно только мальчишки мутузят друг друга.
Она снова обиженно фыркнула:
– Вовсе я не маленькая. Гарантирую, что выше большинства женщин, которые собрались здесь сегодня. – Она махнула в сторону бального зала. – Моя мама сказала бы, что я – сущая амазонка. И то, что вы настоящий гигант, не делает меня малышкой.
Что-то в нем дрогнуло – гордость, полагал он, и значительная доля удовольствия, – при ее замечании о его физических качествах. Это чувство было внезапным и чертовски обольстительным. Нужно не сбиться с курса.
– Так держать. Я не хотел вас обидеть. Да вы опасны и бунтуете не меньше, чем сторонники реформ. Как видите, я предусмотрительно соблюдаю приличную дистанцию.
– Это верно, – согласилась она. – Спасибо. Я не хотела грубить. – Мисс Престон повертела стакан в руках, потом прижала холодное стекло к тыльной стороне ладони.
– Пальцы повредили? Не стоит носить кольцо, если собираетесь драться на кулаках.
Она быстро повернула кольцо и спрятала руку на коленях.
– Это я уже выучила. – Мисс Престон вздохнула с откровенной досадой. – Я ведь ужасную суматоху учинила. Мне следовало просто ударить его коленом в пах и притвориться, что он споткнулся.
Уильям сжал зубы, чтобы от смеха коньяк не брызнул фонтаном изо рта.
– У вас точно нет братьев? Вы в этом уверены?
– Совершенно уверена. – Ее улыбка была терпкой каплей лимонного сока.
Какая интригующая леди.
– Скажите, вы частенько сбегаете выпить с пугающими знакомыми?
На ее губах расцвела улыбка, как он того и хотел. Мисс Престон пыталась обуздать ее и кусала нижнюю губу, пока на щеках не заиграли ямочки.
– Нет, не часто, – призналась она. – Это первый раз. А как насчет вас, коммандер Джеллико?
– Уилла вполне достаточно. Или, если уж вам так хочется, просто Джеллико. Хватит с меня рангов и правил на флоте, и будь я проклят, если стану цепляться за них в отпуске, да еще болтая с хорошенькой боксершей. О, прошу прощения.
– Нет необходимости. – Она отмахнулась от его извинений за вульгарные выражения. – Тогда Джеллико. Приятно познакомиться. Я Престон.
Она представилась так, как это сделал бы мужчина. Именно так сказал бы любой джентльмен, сидя с другим в библиотеке за выпивкой. Но она-то девушка. Она так же женственна, как все барышни – воздушное платье, округлости, – даже если отличается непосредственностью и дерзостью. Иной сказал бы, что она напоминает игривого жеребенка с длинными ногами и грациозной силой, но Уиллу приходило на ум сравнение с изящным и легким в движениях шлюпом.
– Рад познакомиться, Престон, – сказал Уилл, будто не знал ее имени.
Он не собирался говорить ей, что ее имя и репутацию треплют в бальном зале, как ветер паруса в бурю, в каждом углу раздувая слухи о погибели. Он не затем потрудился прогнать дрожь с ее подбородка, чтобы вскоре вернуть обратно.
Но он протянул руку, потому что хотел коснуться мисс Престон. Он хотел увидеть, настоящая ли та задиристая, озорная сладость, которая светится в ее глазах.
Ее рука, хоть и значительно меньше его собственной, была сильной и гибкой. И мягкой. Это не та мягкость никогда не знавших работы рук барышень в перчатках на балу, но естественная, природная мягкость, как у воды. И рука у нее на свой лад сильная. Он чувствовал соединение их ладоней всем своим существом. Жар опалил его нутро, и когда Престон отпустила его руку и села, он почувствовал странную утрату. Словно ветер прорвал дыры в его парусах.
Она нисколько не изменилась. Скорее, приободрилась.