Выбрать главу

— Норт, — срывающимся голосом позвала я, — ты мне нужен. Он отмер в ту же секунду, поднялся и неожиданно мягко, даже как-то успокаивающе, произнес:

— Конечно сокровище мое.

А затем, идя ко мне, так же мягко спросил:

— Больно?

Откуда он узнал?

— Немного, — честно призналась, потерев ладони — они все еще отзывались онемением и странным покалыванием, словно я их долго держала на льду.

И тут Норт выдал неимоверно странную фразу:

— Ничего, многим девушкам бывает больно, ничего страшного, боль я сейчас уберу.

И пока я недоумевала при чем тут многие девушки, он мягко обнял меня за талию, вывел в коридор, закрыл двери в столовую и попытался взять меня на руки. Отпрянув, торопливо выговорила:

— Не настолько у меня болят руки. Идем. Скорее.

И поспешила вперед, чтобы остановиться на середине пути, осознав, что Норт за мной не пошел. Я удивленно обернулась и посмотрела на него. Он на меня. После чего переспросил:

— Руки?

Я недоуменно развела руками, и тут же поспешила обратно, схватила его ладонь и потащила некроманта за собой.

— Не напрягайся, — тут же прикрикнул он, нехотя идя за мной и как-то не спеша ускоряться. И напряженно спросил: — Риа, причем тут руки?

Я обернулась, чтобы ответить, и мельком заметила свое отражение в зеркале. Отражение пугало внушительным кровавым пятном внизу живота, видимо кровь попала на белое платье, когда я перетянула отступника и он рухнул частично на меня, а осколок в его шее потревожился от движения. Нужно будет переодеться, но это потом. Сейчас каждая секунда была на счету.

— Быстрее, Норт, — срывающимся голосом потребовала я.

Он ускорился, догнал меня, подхватил на руки, не позволяя увернуться, дошел до моей комнаты, ударом ноги распахнул дверь вошел и…

— За какой проклятой тьмой! — прозвучало разъяренное на всю комнату.

Гобби посмотрел на него, на распростертого сотрясающегося отступника, написал на листке и развернул его, позволяя нам прочесть:

«Считай, что это больной котик».

— Это не котик! — прорычал Норт.

Гобби невозмутимо написал снова, и развернул лист к нам. Там было:

«Котик или не котик, а лечить его тебе все-таки придется».

Норт медленно повернул голову и уничтожающие посмотрел на меня.

— Пожалуйста, — робко прошептала. Дастел стоял застывшим изваянием оскорбленного достоинства, и продолжал сверлить меня взглядом. И тут Гобби вышел, напоследок протянув нам еще один лист. Еще до того как за ним захлопнулась дверь, мы прочли:

«Пошел за молочком для котенка. И на твоем месте я бы поторопился, Норт, котик вот-вот лапы отбросит».

Прочтя это, некромант мрачно посмотрел на меня, глаза сузились от гнева, и я уже приготовилась к отповеди, но вдруг в глубине его зрачков шевельнулось синее пламя. В следующий миг выражение лица Дастела из гневного, стало каким-то коварно-провокационным и парень неожиданно произнес:

— Поцелуй.

— Что? — осипшим голосом переспросила я.

Немигающе глядя на меня, Норт повторил:

— Поцелуй, Риа, поцелуй по-взрослому. Если ты мне его обещаешь, я спасу твоего… «котика». И поторопись с решением, сокровище мое, Гобби прав — у парня началась агония, еще немного и ему только некромант и поможет.

По факту выбора у меня не было.

— Все что угодно, Норт, — раздраженно проговорила я.

Норт… или скорее темный лорд, с пляшущими огоньками в глубине глаз, коварно усмехнулся и отпустив меня, приказал:

— Переоденься.

Не став спорить, я торопливо сбегала в ванную, сменила одежду, а когда вернулась все было уже почти кончено. Норт стоял на одном колене возле корчившегося ученика отступников, осколок бревна был извлечен из шеи и окровавленный лежал рядом, изгвазданная рубашка разрезана, обнажив внушительную рану, края которой сейчас сращивал Норт.

— Не подходи, — напряженно произнес он.

Не стала, оставшись возле дверей, ведущих в ванную, и стараясь даже дышать как можно тише. Потому что вид у ученика вечных был не слишком обнадеживающий — парень дышал со свистом, изо рта стекала струйка крови, по телу пробегали судороги, пальцы на руках скрючились совершенно жутко.

— Справлюсь. Прекрати нервничать по поводу доходяги, и начинай по поводу поцелуя, — посоветовал Норт, закрывая глаза и простирая над телом раненного и вторую руку.

Зеленоватое сияние тут же окрасило его ладони, а затем мягкими клубами тумана опустилось вниз, окутывая отступника. Выглядело красиво, вот только вечный отозвался болезненным воем. Жутким, тихим, пробирающим до костей… Но зеленоватый призрачный туман уже окутал его лицо, заползая в рот и перекрывая доступ всем звукам… В моей комнате стало тихо.