- Они пришли? – спросила я с восхищением.
Он удивленно поглядел на меня.
- Конечно. Они получили свое лекарство, а потом все пошли на кухню и ели хлеб с медом. По моей просьбе Марсали принесла Генри-Кристиана. Я усадил его на колени и позволил мальчишкам подойти и потрогать его.
Он криво улыбнулся.
- Один из мальчиков спросил, правда ли, что ребенок принадлежит богу, как сказал Роджер Мак? Я ответил, что ни в коем случае не хочу спорить с мистером Роджером, но кому бы он не принадлежал, он принадлежит также и мне. И им лучше это запомнить.
Он ласково провел пальцем по круглой гладкой щечке Генри-Кристиана. Ребенок засыпал, прикрыв тяжелые веки; обслюнявленный большой палец был наполовину вытащен изо рта.
- Жаль, что я пропустила это, - сказала я тихо, чтобы не разбудить его. Он стал значительно более горячим, как бывает у спящих младенцев, и ощущался тяжелым слитком в моих руках. Джейми увидел, что мне стало трудно держать его, взял ребенка и передал миссис Баг, которая крутилась по комнате, прибираясь и с удовольствием слушая рассказ Джейми.
- О, это надо было видеть, - шепотом сказала она мне, беря Генри-Кристиана. – Мальчишки с опаской тыкали его в животик, словно он был горячей картошкой, а он извивался и хихикал. У этих идиотов глаза были с шестипенсовик!
- Воображаю, как это было, - сказала я с улыбкой.
- С другой стороны, - заметила я sotto voce[228] Джейми, когда она с ребенком ушла, - если их родители думают, что он отродье сатаны, а ты его дедушка …
- А ты его бабушка, сассенах, - парировал он. – Это можешь быть ты. Но да, мне бы не хотелось, чтобы они останавливались на этом аспекте.
- Да, - согласилась я. – Кто-нибудь из них знает, что Марсали не твоя дочь по крови? Они, должно быть, знают про Фергюса.
- Не имеет значения, - сказал он. – Они считают Генри подменышем.
- Откуда ты знаешь?
- Люди говорят, - ответил он коротко. – Ты хорошо себя чувствуешь, сассенах?
Освобожденная от тяжести ребенка, я откинула одеяло, чтобы проветриться. Джейми с неудовольствием уставился на меня.
- Христос, я могу сосчитать все твои ребра даже сквозь рубашку?
- Пользуйся, пока есть возможность, - едко посоветовала я ему, хотя ощутила острый укол боли. Он почувствовал это, взял мою руку и стал поглаживать ее вдоль голубых вен.
- Не сердись, сассенах, - сказал он ласково. – Я не хотел обидеть тебя. Мне кажется, миссис Баг принесла тебе что-то вкусненькое.
Он поднял крышку с маленькой мисочки и уставился в нее, потом сунул в нее палец, втащил и облизал.
- Кленовый пудинг, - объявил он со счастливым видом.
- Да? – произнесла я с сомнением. Есть мне не хотелось, но, по крайней мере, кленовый пудинг показался мне безопасным, и я не возражала, когда он зачерпнул полную ложку и поднес к моему рту с сосредоточенностью пилота, управляющего самолетом.
- Я могу есть сама, - запротестовала я, но он засунул ложку в мой рот, и мне пришлось снять с нее пудинг. Восхитительные ощущения кремовой сладости взорвались во рту, и я в маленьком экстазе прикрыла глаза.
- О, боже. Я забыла, какой вкусной бывает еда.
- Я знаю, что это вкусно, - сказал он с удовлетворением. – Вот, еще немного.
Я настояла на самостоятельном кормлении и съела почти половину пудинга, вторую половину после моих убеждений съел Джейми.
- Ты не должен выглядеть таким худым, как я, - сказала я, поворачивая свою руку и с гримасой рассматривая выступающие кости запястья, - но ты тоже почти не ел.
- Да, - он выскреб остатки пудинга и облизал до блеска ложку. – Некогда было.
Я с подозрением посмотрела на него. Он выглядел спокойным и веселым, но утраченная чувствительность стала возвращаться ко мне. На протяжении какого-то промежутка времени я не имела сил на внимание ни к чему, что находилось вне сотрясаемого лихорадкой тела. Теперь я видела и узнавала черты мужа, его голос и манеру поведения, и снова настраивалась на него, как скрипичная струна по камертону.
Я могла ощущать, как в нем вибрировала какая-то напряженность, и начинала думать, что она не вся связана с моей почти-смертью.
- Что? – спросила я.
- Что? – он вопросительно приподнял брови, но я слишком хорошо его знала. Этот вопрос подтвердил, что я была права.
- Что ты не говоришь мне? – спросила я, набираясь терпения. – Снова Браун? У тебя новости о Стивене Боннете, или Доннере? Или белая свинья съела ребенка и подавилась?
При последнем предположении он на мгновение улыбнулся.