На этом всё моё заигрывание с другом и закончилось. Самое смешное, что Боженов так ничего и не понял. Он вообще бывает исключительно туп в определенных вопросах. А невзлюбила меня Ленка, кстати, не за эту идиотскую попытку. А за другую, гораздо более продуманную и чуть было не увенчавшуюся успехом. Тогда я подсунула Ромке милую девушку, настолько милую, что он почти сорвался с крючка. Но... почти не считается. Хотя с тех пор Ромку ревнуют к фонарным столбам, а меня пытаются сжить со свету.
Короче. Ни в какую Ленкину ревность ко мне я, естественно, не поверила. О чем незамедлительно ей и сообщила:
- Да не гони!
- Фи, как некультурно, – Ленка демонстративно отхлебнула из чашки, всем своим видом показывая, что другого объяснения не будет.
- Врать тоже некультурно, – мне все же хотелось бы понять, откуда ноги у всей этой истории растут. – Так что ты имеешь с этого?
- О, – хитро сощурилась блондинка. – А может, Алек практикующий некромант, и платит мне гонорар за каждую доставленную жертву. О-хо-хо!
- Лен, ну я серьезно!
- Ну, если серьезно, мне просто надоело с тобой ссориться.
- А? – сказать, что я удивилась – это не сказать ничего.
- Думаю, пришло время признать, что нам с тобой нечего делить. Считай это жестом моей доброй воли. Удивлена?
- Удивлена? Нет, что ты. Я в шоке!
- Не язви.
- Прости. Защитная реакция мозга на перегрузку информацией.
- Так как, Дольная? Мир, дружба, жвачка?
- Да я – за! Знаешь, мне как-то тоже уже приелось. Чем скрепим союз?
- Кровью Ала! – Ленка кровожадно ухмыльнулась и потерла руки. – Быть тебе через год госпожой Снеговой, мое слово!
====== Глава 8 ======
Надо сказать, что возвращалась к своим рокерам я в превосходном настроении. Ну кто бы мог подумать, исходя из того, как этот день начинался, что все так замечательно сложится? И работу я получила, и с Олегом помирилась (а ведь при его-то характере он в состоянии дуться сутками), и с Ленкой отношения, похоже, наладились, и даже в конверте, врученном мне Ханом, оказалась вся сумма, а не половина, как я ожидала. К тому же не в долларах, а в евро. Конверт я оставила на тумбочке под зеркалом, с подробными инструкциями брату, сколько и куда девать. Первым пунктом был, конечно же, велосипед. Господи, я уже предвкушала увидеть счастливые Данькины глазенки! Потом, в порядке очередности, наши “кредиторы”, насколько хватило. Я, кстати, попыталась вернуть долг и Боженовым, но Ленка, стоило мне только заикнуться об этом, безапелляционно заявила:
- Виктория, ты что, со всеми остальными уже рассчиталась?
- Нет, но...
- Я выгляжу как человек, которому не хватает на хлеб с икрой?
- Нет, но...
- Вот и славно. Когда в твоем списке останется одна-единственная фамилия – наша – тогда и поговорим!
- Лен, я...
- Да что ты заладила? Ты мне лучше другое скажи, – Ленка осмотрелась по сторонам и наклонилась ко мне, понизив голос до шепота: – Чего мелкому на окончание учебного года дарить?
- Учебный год? – расхохоталась я. – Лен, он же в садике.
- И что, теперь, значит, и без подарков, что ли? Не мешай мне баловать ребенка.
- Ох, даже не знаю... Может, каску? Мы велосипед как раз собираемся покупать.
- Каску? Велосипедную? – Боженова задумалась и постановила: – И перчаточки еще нужны. И такие штучки на коленки, как их там? И костюмчик специальный. А лучше несколько на смену...
Всё! Боженова выпала из реальности. Я уже вижу, как она скупает полмагазина. Вот транжира, хлебом не корми, дай чего-нибудь купить. Причем, что самое интересное, тратится она по большей части не на себя. Ленка просто обожает покупать вещи кому-то. Родителям, Ромке, Даньке, подругам, даже мне иногда. Всегда оправдываясь тем, что “ой, там такая акция была, ну совсем копейки”. Ага, сплю и вижу эту акцию в бутике Прада, откуда она приволокла мне ту самую юбку, в которой я была с утра.
До Дома пионеров я добралась на удивление быстро. Видимо, моя фортуна окончательно решила повернуться к лесу задом, ко мне передом, если даже питерские послеобеденные пробки решили временно рассосаться. Правда, я немного задержалась на входе, роясь в своей необъятной сумке в поисках голубой карты-пропуска, которую Хан вручил на прощание, но и тут удача меня не покинула. Нет, пропуск я не нашла. Зато суровый охранник, окинув меня оценивающим взглядом, неожиданно улыбнулся и спросил:
- Ты, что ли, Вика?
- Ага.
- Так заходи, чего встала?
- Пропуск ищу.
- Какой пропуск? Они мне уже все мозги проели – приехала, не приехала... Ты им вообще кто?
- Я, дядя, им ударник.
- Юморная... Заходи давай! Ударник, блин.
На второй этаж я буквально взлетела. Как будто этим можно было наверстать то время, что сидела у Боженовых. Дверь была открыта настежь; из студии, приспособленной под репетиции, слышался гомон голосов, смех и бренчание пианино. Подходя, я еще подумала, что вряд ли три человека могут создавать такой шумовой фон. Как оказалось, я не ошиблась. В комнате, кроме уже известных мне Шеса и Дэна, было еще человек пять. На одного из них, стоящего прямо в центре студии, я и уставилась, забыв обо всем на свете.
Вот скажите мне, как бы вы себя повели, обнаружив неожиданно для себя в наибанальнейшем месте героя любимого фильма?
Я просто брежу “Властелином Колец”. Смотрела все части раз по десять, наверное. Могу цитировать с любого момента. Знаю подноготную всех актеров. И вот сейчас стою я на пороге Богом забытой балетной студии, где-то в Питере, и таращу глаза на Орландо Блюма собственной персоной. В образе эльфа Леголаса. А эльф (или все же мистер Блюм?), что-то попутно жуя, в свою очередь таращится на меня.
Я было подумала, что у меня глюки. Но тогда, наверное, сказочный персонаж предстал бы предо мной в том же виде, что и в фильме, да? То есть, лук, стрелы, туника и так далее по списку? Этот же был в рваных джинсах, держащихся на бедрах на одном честном слове, в растоптанных шлепанцах и ярко-желтой майке с надписью “убил бобра – спас дерево”.
Дожевав, он махнул в мою сторону покрытой геометрическими татуировками рукой с зажатым в ней куском пиццы, и повторил вопрос охранника:
- Ты, что ли, Вика?
Ответить мне не дали. Шес, мгновенно повернувшись в мою сторону и отвлекшись от какого-то спора с Дэном, расплылся в такой счастливой улыбке, что мне стало страшно. И прежде, чем я успела обдумать, с какой стати ударнику насколько радоваться при виде меня, он вскочил с дивана и ринулся к коробкам с пиццами, сложенными стопкой прямо на полу. На ходу он зычно рявкнул на весь этаж:
- Жрица явила свой светлый облик! Час трапезы пробил, гоблины!
За ним тут же, оставив свои дела и счастливо скалясь, потянулись все остальные. Боже, куда я попала? Громкий топот и смех сзади заставили меня посторониться и пропустить запыхавшегося Хана. Он, не останавливаясь, потрепал меня по волосам и двинул в уже знакомом направлении – к еде. Бегущий следом за ним длинноволосый гот с хорошо развитой мускулатурой и бесчисленным количеством серег и пирсингов всевозможных видов и размеров, напротив, притормозил возле меня и, склонив голову к плечу, поинтересовался:
- Вика?
- Да?
- Ви-ка! – гот подхватил меня в охапку и, чмокнув в макушку, потащил к остальным. – Вика, я тебя люблю!
- Фуки! – Шес, в отличие от некоторых, дар речи от такого финта не потерял.
- А что “руки”? – опустив меня на пол и ловко подцепив кусок пиццы, уточнил гот. – Две штуки – полный комплект, в отличие от некоторых!
- Ши опяшь по моему шфафу шарилша? – полный рот мешал барабанщику внятно выражаться, но наставленный на любвеобильного гота палец абсолютно однозначно указывал на простую черную футболку со скромной надписью “Самый Главный”.
- А тебе, типа, жалко, да? У меня футболок чистых не осталось.
- А в стирку?
- А нафиг?
- А в морду?
- А, пофиг!
- Грег, блин! Достал уже! Мне скоро самому будет нечего носить!
- Так постирай.
- Грег... – угрожающе начал подниматься Шес, но был тут же заткнут моим личным эльфийским глюком. В буквальном смысле заткнут. Тот ловко всунул ему в рот треугольник пиццы и, не обращая внимания на злобный взгляд, потрепал по щеке с трехдневной щетиной, напоминая: