- Спокойно, гоблин, тут дама.
- О, фама! – спасибо тебе, глюк, огромное, я прямо мечтала переключить внимание этого психа на себя. – Фама, тебя фде ношило? Мы фут футь не шдохли ш голофухи!
- А я тут причем? – нет, ну что за претензии? – Кто вам есть мешал?
- Он! – указательные пальцы всех в комнате, как по команде, нацелились на Дэна.
- Эта зараза, – пожаловался Хан, сражаясь с бутылкой Кока-Колы, – заявила, что ты тоже голодная, поэтому пока ты не приедешь, есть никто не будет. А теперь скажи мне честно, детка, ты голодная?
Дэн сделал перепуганные глаза, показал спине Хана язык и, приложив ладони к груди, зашептал одними губами “плиз, плиз, пли-и-из”. Противиться этому было невозможно и я, с трудом сдерживая смех, подтвердила:
- Очень!
- А чего тогда не ешь? – поинтересовался сказочный персонаж.
- Да, точно, – вскинулся Шес, – ешь, что мы, зря ждали, что ли?
Судя по тому, что остальные на него тоже реагировали, глюк был все же реальным. Или коллективным? Может, они здесь что-то такое курили, а мне оно передалось по воздуху? Интересно, психоз передается воздушно-капельным путем? Я продолжала рассматривать странную галлюцинацию в упор, ничуть не смущаясь его ответного взгляда, но, когда тот вопросительно приподнял брови, все же не выдержала и спросила:
- А ты кто?
- Леголас, – нет, ну а какой ответ я ожидала?
- Значит, все же глюк, – прошептала я и замерла, не ожидая наступившей вдруг тишины.
Они даже жевать перестали. Один удар сердца, другой... И тут они, один за другим, начали дико ржать. Именно ржать. Как кони. До слез, со всхлипами, с поколачиваниями руками по полу и похрюкиванием. Первым пришел в себя Хан. Оттерев тыльной стороной ладони слезы, он еще раз глубоко вдохнул через рот и выдавил:
- Молодец, доставила! Моя ошибка. Давай знакомиться.
- Ага, – я быстренько засунула в рот кусок пиццы, дабы не сморозить еще какую-нибудь глупость.
- Секс, – ткнул он пальцем в эльфа, – наркотики, – в Шеса, – рокенрол, – в себя. – Кофе, – повернулся он к Дэну, – и племяшка, – покрутился из стороны в сторону и уточнил: – А Лизка где?
- Что? – опешила я. Он хохотнул и продолжил уже нормально:
- Так. Меня, Шеса и Дэна ты уже знаешь.
- Да.
- Я, кстати, делаю бас-гитару. Глюка в миру зовут Дмитрием, – эльф отвесил полный достоинства поклон и буркнул “здрасте”, – но отзывается он на Леголаса. Догадайся с трех раз, почему? Димон мучает ритм и соло-гитару, таскается по бабам и собирает майки с идиотскими надписями.
Дима, который глюк, который не глюк, милостиво склонил голову, соглашаясь со всем вышесказанным.
- Это, – Хан вытащил из-за дивана гота, – Грег. Он наш звукорежиссер. Не пугайся, он хороший. Если кормить вовремя.
- А Грег – это от Григорий, да? – мне всегда было интересно, как они себе эти прозвища придумывают.
- Какой Григорий? – не понял гот. – Грег – это от Грег!
- Тебя разве не Гриша зовут?
- Нет, Леня. А почему меня должны звать Гришей?
- А откуда тогда кличка такая – Грег?
- Какая кличка? – изумился он. – Фамилие у меня такое. Грег. Грег Леонид Николаевич. А что не так?
- Все так, забей, – отмахнулся Хан. – Продолжим. Так, где Лиза? Лиза?.. Черт, только что же тут была. Ладно, идем дальше. Вон те братцы-кролики – Шэка и Тэка, – ткнул он в двух парней, сидящих на одном диване с Шесом. Одного из них я узнала – тот самый босоногий блондин, что впустил нас, когда мы с Романычем приехали в первый раз. Второй был как две капли воды похож на него, только брюнет. – Шэка, белобрысый который, электрик. А Тэка – помощник Грега. Они, к слову, не близнецы. Шэка старше на полтора года.
- А зачем вам электрик?
Нет, ну правда, зачем рокерам электрик? Может, у них еще и сантехник свой есть?
- О! – влез Дэн. – На то есть несколько веских причин. Шэка в хозяйстве вообще скотинка незаменимая.
Белобрысый потянулся отвесить юмористу затрещину, но тот ловко увернулся и продолжил вещать:
- Во-первых, это круто. Прикинь – ни у кого нет, а у нас есть! Во-вторых, при необходимости, он делает вторую ритм-гитару. Так что Димону руки можно ломать спокойно, а это огромный плюс. Иногда очень хочется. Ай! – теперь Дэн уворачивался уже от эльфа. – В-третьих, Женька делает изумительный в своей отвратительности кофе, после которого любой другой кажется райским нектаром. В-третьих...
- В-третьих уже было, – подал голос Шэка, с интересом следящий за собственной характеристикой.
- Тогда, в-четвертых, он шестым чувством чувствует, когда нужно вставить “м-м-м, да ты что?”, что превращает его в просто незаменимого собеседника. Ну и самое главное, в-пятых, когда у Шеса бессонница, он ночи напролет режется с ним в преф, спасая тем самым нас от этого тяжкого оброка.
- Ну и сущая мелочь, – перебил Шес. – Витек, ты себе не представляешь, насколько это удобно, когда светорежиссер свой.
- Так он светорежиссер, а не электрик! – дошло до меня.
- Ну, – протянул Шэка, хитро косясь на Дэна, – когда синтезатор вместо флейты начинает выдавать контрабас, потому что кое-кто пролил на него сладкий липкий кофе, паять плату приходится тоже мне.
- Тебе было бы легче, если бы кофе был не сладким и не липким? – надулся рыжий.
- Конечно! Мне б тогда пришлось говорить на два слова меньше.
- А почему Шэка и Тэка? – все же любопытство кошку сгубило.
- Не знаю, – Шэка почесал в затылке. – Дэн так ляпнул как-то, оно и прилипло, – все повернулись к рыжику.
- Шэка на иврите розетка, тебе подходит. А Тэка – вилка, потому что все время с тобой, – пояснил Дэн.
- Серьезно что ли? – присоединился к нам Грег. – Прикольно. А я думал Шэка-Жека.
- А почему на иврите? – продолжила допытываться я.
- А почему нет? – пожал плечами клавишник.
В это время в студию заглянула миловидная молодая девушка, я бы даже сказала – девчонка. Лет семнадцать-восемнадцать от силы, коротко остриженные темно-каштановые волосы забавно топорщатся на голове, подчеркивая высокие скулы и широко распахнутые глаза. Одета и накрашена новоприбывшая была так, как вроде только пять секунд назад сошла с обложки дорогого модного журнала. Картинка, а не девушка.
- О, Лизка! – заметил ее Хан. – Подь сюды. Лиза – Витек, Витек – Лиза. Витек – наш ударник на пятницу, Лиза – наш стилист на форевер! Ты не смотри, что молоденькая, – повернулся гитарист ко мне, – в своем деле равных ей нет. Кстати, Лизавета свет батьковна, в пятницу Вике нужно сообразить что-нибудь типа...
- “Что-нибудь типа сообразить” тебе и Грег может, – у Лизы оказался красивый, но стервозный голос, – из собственного гардероба. Или уже из Шесова, судя по тому, что я вижу. А с Витьком я сама разберусь, капиш? – и, окинув меня взглядом, добавила: – Я подберу несколько вариантов, потом вместе посмотрим, хорошо? Не пугайся, как Шеса не одену, я ж не зверь какой!
- Кстати, Лиза – это от Елизавета, – не удержался от подкола ударник.
- Да ты что? Вау! В жизни бы не догадалась. Ну, а вы?
- А что мы?
- Дэн – наверняка сокращение от имени. Денис или Данила? – повернулась я к клавишнику.
- От имени, да, – согласился тот, но от какого не уточнил. Ну, не больно-то и хотелось.
- А Хан?
- Хан – это от рожи, – хохотнул Шес. – Ты посмотри на него. Типичный Шайтан-Батыр.
- А сам?
- Я? Ну, можно сказать, тоже производное от имени.
- От какого? – что-то мне ничего подходящего в голову не приходит.
- Витек, ну ты же умная девушка. Вон, Дэна раскусила. Давай сама, а? Догадаешься, я тебе печеньку дам. А узнаю, что кто подсказал, – делано насупился он на присутствующих, – у того печеньку заберу!
- Давай вместо печеньки – Дукати?
- Какой Дукати? – он почему-то вмиг растерял дурашливость и как-то недобро сощурился.
- Твой Дукати, – вот никогда я не умела остановиться вовремя. – Зеленый. Такой красавец. Дашь покататься?