Но прикасался…
Да.
И готов был бросить себя за это на растерзание самым свирепым сторожевым псам адских ворот, хотя даже этой кары казалось мало.
Самое жестокое наказание он уже несет на своих плечах сейчас…
Скоро будет лучше — обнадеживающе шептало подсознание, ведь теперь она знает.
Знает всю правду о том судном дне, в который им довелось познакомиться, на посмешище судьбы.
Никогда в жизни Дамиано не испытывал такого облегчения, как вчера. Словно груда гигантских валунов внезапно скатилась с его опущенных под их гнетом плеч, когда в первом часу ночи в комнате показался Итан.
И одна лишь его фраза, всего два важных, незаменимых слова перевернули всё, заставив душу вспорхнуть к облакам, а сердце остановиться в предвкушении.
»…она знает.»
Но Кейт не только знала, она понимала и уже глубоко внутри, в своем глупом сердечке она уже давно простила.
Но прощение это было весьма не велико: распространялось оно лишь на ту ночь в переулке у ночного клуба. Принять его жестокость, направленную на нее, все его оскорбления и колкие выражения в свой адрес она не могла.
Хотелось сдержать себя, остановить весь яд, срывающийся с губ, но он не мог.
Вспомнив руки Томаса, бережно покоящиеся на тоненьких плечиках девушки, Дамиано вновь плотно сжал челюсти, сдерживая очередной порыв уничтожительной ярости, которая желала вырваться наружу и со всей своей дикой силой врезаться прямо в грудь Раджи.
Уголок губ раздраженно дрогнул, и Дамиано едва заметно скривился, отчего чуть сморщилась кожа на носу.
Ох, как он хотел просто забыть это.
Не видеть перед своими глазами вновь и вновь, как, приторно улыбаясь, смотрел парень на Кетрин, чуть ли не раздевая взглядом.
Или всё это было лишь игрой его больного воображения, которое подкидывало самое худшее, самое мерзкое и противное, что только могло уродиться в его голове.
В размышлениях отходя от окна, Дамиано запустил руку в лоснящиеся на солнце волосы. Каштановые пряди растекались, податливо переливаясь между пальцами.
Вчера вечером он окончательно стер нанесенный перед предыдущим концертом черный лак и сейчас с недовольством разглядывал свои руки, придирчиво хмурясь.
А ведь эти руки касались её…
И вовсе не так нежно и заботливо, как скользящие по ее плечам ладони Томаса, эти руки сжимали ее запястья, прижимали к себе её хрупкое тело, держа за тоненькую талию.
Это не было правильно, но… Он никогда не позволит ей быть в объятии чужих рук.
Если она невинный нетронутый ангел, смущающийся от каждого мимолетного взгляда, то Дамиано — её личный дьявол, готовый укутать её своими темными, жесткими крыльями.
…и ей будет уютно и спокойно среди его черных перьев.
Но эти грёзы и мечтания не могли длиться вечно, как и беззаботное утро. Наступал новый день, таивший в себе множество трудностей.
И как бы ни хотелось сейчас остаться здесь, в тёплой постели, Дамиано всё же пришлось натянуть на себя изрядно помятую домашнюю футболку и двинуться в направлении ванной комнаты.
Только вот… он совсем забыл, что пару минут назад туда направилась Кетрин, медленно ступая по деревянному полу.
Затуманенное недавним сном сознание не желало возвращаться в действительность, отчего всё вокруг было слегка подернуто полупрозрачной дымкой.
Войдя в ванную, Дамиано не сразу заметил за тихо приоткрывшейся деревянной дверью стоящую в одном полотенце девушку.
В глазах немного прояснилось: каштановые кудри волнами спадали по худым плечикам, чуть мокрые кончики волос оставляли капельки воды на обнаженной коже, когда она неспешно проводила по ним расческой.
Тоненькая ручка аккуратно откинула в сторону темную прядь, оголяя светленькую шею.
Провести бы по ней рукой, чуть сжимая пальцами, срывая приглушенный стон с ее нежных губ…
Нет… не смей даже думать.
Но сознание уже постаралось подкинуть взгляд ее томных глаз… Интересно, как они выглядят в этот момент? Как бы она смотрела на него, ощущая рядом, чувствуя его близость, желая…
Какие искорки смог бы он уловить в этих серых с изумрудным отливом радужках, всегда смотрящих на него с таким явным смущением, с легким стыдом и непомерным интересом… даже сейчас.
Даже сейчас?!
Откладывая в сторону расческу, Кейт в очередной раз взглянула на себя в зеркало, когда краем глаза заметила вошедшего без стука Дамиано в дверях, который теперь абсолютно бесстыдно изучал взглядом изгибы ее тела.
Резко обернувшись в его сторону, девушка всплеснула руками, губы беззвучно приоткрылись от удивления.
Внезапно опомнившись, итальянец хотел было скорее отвернуться, но в последний момент заметил разворачивающийся краешек полотенца, скользящий вниз по телу девушки.
Мгновенно отобразившийся в глазах девушки испуг сменился нежданной признательностью, когда горячие руки Дамиано крепко прижали падающее полотенце к телу.
От ненамеренного прикосновения его разгорячённой кожи к груди по телу прокатилась волна мурашек, в низу живота сладостно заныло.
Ей понравилось это мимолетное касание, совершенно случайное, но от него захотелось большего, хотелось чувствовать его ближе, жарче…
О, Господи, о чём ты думаешь? Это же он… ведь он…
Что?
Не получится больше врать себе, прикрываясь необоснованной ненавистью. Он не делал того, не хотел… Это было недоразумение, которое стоит оставить в прошлом, в самом далеком ящике среди нескончаемых стеллажей памяти.
Она приподняла голову, слегка коснувшись макушкой подбородка Дамиано. Его карие глаза смотрели на нее свысока, с нескрываемой насмешкой. Он выглядел так, словно… гордился собой.
Да, гордиться точно было чем. Сейчас, когда от ее обнаженного тела, абсолютно обнаженного, его отделяла лишь тонкая ткань собственной одежды и это нелепое полотенце, когда всё ещё влажные после душа бедра прижимались к нему, Дамиано завидовал своей выдержке.
— Доброе утро, Кейт, — заговорил низкий шепот с хрипотцой совсем рядом с ухом, вызывая легкую дрожь по всему телу.
Даже собственный голос звучал чуждо рядом с ней, Дамиано не узнал его. Он и раньше сильно возбуждался, но, должно быть, никто раньше не заводил его так, как стоящая сейчас в его объятиях девушка.
Даже домашние штаны в эту минуту казались не менее тесными, чем брюки.
И Кейт почувствовала это, о том говорили её напуганно округлившиеся глазки и мигом залившиеся краской щеки, но она старалась не подавать виду.
— Доброе, — отводя взгляд, чуть замявшись, ответила она, — может уже… отпустишь? — девушка нервно облизнула губы: в настолько неловкую ситуацию она еще никогда не попадала, смущению не было предела.
На лице Дамиано красовалась фирменная самодовольная улыбка, а в глазах водили хоровод чертята.
— Так мне отпустить? — спросил он, обводя насмешливым взглядом полотенце.
— Да… То есть, нет! — вскрикнула Кейт, судорожно схватившись руками за край ткани, — я не это имела в виду… — объяснилась девушка, еще больше краснее.
— Ммм… — протянул Дамиано, медленно проводя языком по своей нижней губе, — а я как раз это, — он слегка потянул на себя полотенце с игривой улыбкой на лице.
— Ну хватит, — слабенько толкнула его плечи Кейт, понимая, что он лишь издевается, — не смешно.
— Тебе не смешно, — заметил итальянец, так и не отходя от девушки, — знаешь, как сильно ты покраснела?
— Знаю, — чуть слышно произнесла Кейт, — можешь уже… отойти?
Из его груди вырвался бархатный смешок, но он так и не сдвинулся с места.
— Значит, это я так на тебя влияю? — спросил с насмешкой итальянец, заглядывая в ее серые радужки.
Чёрт. Почему он до сих пор так близко?
— Нет, — прошипела Кейт сквозь сжатые зубы, стараясь немного отодвинуться, но он не позволил.
— Правда? — усмехнулся Дамиано, придвигаясь чуть ближе к ней, касаясь её тела своими бедрами сквозь ткань полотенца, — а так что скажешь?
Самоуверенная ухмылка мгновенно нарисовалась на его лице. Конечно, он ведь точно знает, что творит.