Итальянец молчал, изумленно смотря на девушку, но так и не решаясь согласиться с ней.
— Пожалуйста, позволь мне помочь… — попросила тоненьким голоском Кейт, — Я бы очень хотела это сделать в качестве извинения за всё, что наговорила тебе раньше.
— Ты не должна извиняться, — равнодушно сказал Дамиано, покачав головой, — я сам виноват.
— Ты виноват только в том, что не рассказал правду сразу…
— Ты бы не поверила, — он опустил голову, смотря в пол невидящим взглядом.
Кейт приоткрыла рот, чтобы возразить, но лишь беззвучно глотала воздух, не находя нужных слов.
Дамиано усмехнулся, наблюдая за девушкой, и неожиданно подошел к кровати, протягивая ей флакон с черным лаком.
— Если тебе так хочется лишний раз ко мне прикоснуться, — лукаво протянул он, смакуя каждое слово, — то я не против.
— Не хочется, — заливаясь краской, соврала Кейт, забирая из его рук флакон, — я просто хотела помочь.
— Не сомневаюсь, — иронично улыбнулся Дамиано, усаживаясь рядом с девушкой на кровать, моментально скрипнувшую под его весом.
С неким сомнение, отразившимся в серых глазах, Кейт растерянно смотрела на ладони парня, которые он держал у себя на коленях.
Собственная идея уже казалась не такой привлекательной, как прежде, и она никак не могла приступить, боясь коснуться его первой.
Дамиано сразу заметил эту неловкость в ее радужках, видя, как она неуверенно смотрит на его руки, постукивая пальцами по стеклянному флакону от нерешительности.
Закатив глаза, солист сам проявил инициативу, протягивая ладонь девушке.
Она благодарно улыбнулась краешком губ.
— Кейт… — протянул Дамиано, качая головой, — после всего, что было, ты стесняешься даже этого? — спросил он, удивленно приподнимая брови.
Девушка нахмурилась, не желая отвечать, и сделала вид, что сосредоточенно открывает стеклянный флакон.
— Однажды ты сама хотела поцеловать меня, — издеваясь, усмехнулся Дамиано своим воспоминаниям.
Щеки моментально вспыхнули, покрываясь густыми пунцовыми пятнами. Да, еще как хотела. И не однажды…
— Либо ты сейчас замолкаешь, — процедила сквозь зубы Кетрин, — либо я ухожу.
— Молчу, молчу… — тут же сдался итальянец, однако самодовольная ухмылка так и не исчезла с его лица.
Задумчиво уставившись на его слегка погрубевшую кожу, Кейт левой рукой придерживала ладонь итальянца, а другой макнула кисточку в черный лак.
А он наблюдал, любовался ее нежными подрагивающими ресничками, маленькой трещинкой на прикушенной от напряжения губе, следил за тем, как она мило хмурит бровки, когда ее пальчики осторожно ведут кисть, нанося лак на поверхность его ногтей.
Сердце в груди умиротворенно постукивало, умиленное этой картиной, сладостно поднывая каждый раз, когда ее мягкая ладошка на миг отрывалась от его руки.
Эти пять минут рядом с ней, сидящей так близко в какой-то нелепой домашней футболке, висящей на плечах, казались Дамиано самыми желанными минутами в жизни.
Рядом с ней он вечно говорил что-то лишнее, недостойное, боялся спугнуть ее, но обожал эти щечки, заливающиеся краской от каждого его намека.
А она понимала… Видела его насквозь, читая в глазах, что это лишь игра, очередная шутка, и оставалась.
Она доверяла ему, ведь знала, что он никогда больше не причинит ей вреда, не позволит себе и пальцем коснуться её без разрешение, и потому не боялась.
Однако новые, неизведанные до этой поры чувства, возникающие рядом с ним, заставляющие отводить глаза от его тела, пугали её.
Не желая поддаваться им, Кетрин гнала их подальше, отрицала все мысли, которые так и рвались прокрасться в ее голову.
Но понимала, что в один день она не устоит…
Не устоит и попросит…
Сама проведет рукой по его ключицам, оголяя вздымающуюся от тяжелого дыхания под рубашкой грудь. Поймает нетерпеливым ртом рваный выдох наслаждения, слетевший с его губ от ее легкого касания.
Однажды — повторило подсознание, возвращая в действительность, где она не способна даже первой коснуться его ладони.
Кейт напряженно выдохнула.
— Вроде всё, — девушка пыталась произнести это с облегчением, но в голосе явно проскользнула грусть, — нормально? — чуть обеспокоенно спросила Кейт следя за уставившимся на свои ногти итальянцем.
— Все прекрасно, не волнуйся ты так, — мягко ответил Дамиано, уловив ее настроение, — спасибо.
Спасибо. Такое искреннее… Оно эхом послышалось в голове девушки, отдавая его пьянящим голосом в самое ухо.
Она помогла ему. Мысль эта мгновенно согрела сердце Кейт, нежная улыбка мельком тронула ее пухлые губы.
— Не за что, — произнесла она, мягко отстраняясь, — раз это всё, то я пойду.
Подавляя дикое желание сейчас же вскочить с дивана вслед за поднявшейся только что девушкой, Дамиано лишь сдержанно кивнул, скрестив руки в замок, чтобы не касаться подушечками пальцев свежего лака.
Входная дверь, тихо скрипнув, приоткрылась, запуская в его темную комнату капельку света, лучиком пробежавшего по полу.
На одно мгновение Кейт задержалась у порога, кидая слегка взволнованный взгляд на парня, но тут же покачала головой, словно отметая какие-то свои мысли, и быстрым шагом вышла, захлопнув за собой дверь.
Крохотная полосочка света растворилась, оставляя Дамиано в кромешной тьме. Надо было подойти к окну, откинув занавеску, но внезапная слабость в ногах мешала подняться с постели.
Зачем она ушла, оставляя его одного в этой привычной темноте, покидать которую с каждой секундой хотелось всё меньше?
Через пару минут черный лак уже покрепче схватился, и Дамиано осторожно привстал, дабы убрать флакон на место, но, покачнувшись, схватился за деревянную спинку кровати.
В глазах стремительно потемнело, перекрывая весь свет пеленой, а голова слегка закружилась.
Флакон выпал из дрогнувших пальцев, и Дамиано опустился обратно, усаживаясь на край кровати, прикрывая ладонью глаза.
Мешающая зрению дымка постепенно испарилась, но слабость так и не покидала тело итальянца, удерживая когтистыми лапами в постели.
Прилечь на полчаса, и всё пройдет…
И он лёг, только куда больше, чем на запланированные тридцать минут.
Напряженные веки опустились под гнетом усталости, вынуждая забыться беспокойным, болезненным сном.
Взволнованная отсутствием друга Виктория появилась вскоре в его комнате, почти готовая к концерту.
Наскоро оценив состояние солиста, она приложила ладонь к его разгоряченному лбу и сразу всё поняла. У него была температура.
Сбежавшая вниз по лестнице в гостиную девушка поспешно объяснила ребятам, что концерта не будет, и, прихватив в помощники Томаса, направилась обратно к больному, засуетившись у его постели с какими-то мокрыми тряпками, лекарствами и прочим.
Спустя несколько часов, когда температура слегка спала от жаропонижающего, которое насильно влила ему в глотку Вик, пока он метался по кровати в лихорадке, Дамиано успел попросить подругу об одолжении.
— Вик, — позвал он пересохшими от жара губами, пытаясь оторвать голову от подушки, но ослабшие мышцы не позволяли.
— Да? — испуганно ответила подруга, тут же вскакивая со стоящего неподалеку стула, — тебе что-нибудь нужно? — беспокойно спросила она, наклоняясь к парню.
— Не впускай Кейт, — прошептал он, снова закрывая глаза, потому что веки не слушались.
— Она очень переживает о тебе, — покачала девушка головой, — зачем ты так?
— Ей не надо сейчас меня видеть, — слабым голосом объяснил итальянец, отворачиваясь к стене.
— Ладно, — неохотно согласилась Виктория, обреченно вздыхая, — как скажешь.
Подхватив с собой наполненный прохладной водой тазик, она направилась к двери, когда услышала его приглушенное «спасибо», слетевшее с потрескавшихся губ.