Из приоткрытых губ вырывались какие-то слова, но девушка не слышала. Ее глаза неотступно следили за каждым едва уловимым движением языка, въедались во все трещинки, виднеющиеся на его надменно-изогнутых губах.
— Кейт…? — приглушенно ворвался в поток путающихся друг с другом непослушных мыслей голос вокалиста.
— Да…
Что угодно.
— Да? — с издевкой повторил Дамиано, прищурившись, — ты хоть слышала, что я спрашивал?
Девушка испуганно сглотнула, заметно сжавшись под прожигающим до костей своим жаром взглядом итальянца, выдав с головой свое витание в облачках.
И облачка эти были его соблазнительными губами.
Сильнее прижав к кровати безвольные ладошки, Дамиано самодовольно усмехнулся, заглядывая в
отсутствующие глаза девушки.
— Как я и думал, — злорадно произнес он, медленно скользя языком по своей нижней губе, останавливаясь на маленькой ранке, — но ты уже согласилась, Кейт.
Надо было громко щелкнуть пальцами или помахать рукой напротив лица девушки, потому что ощущение было именно такое — она словно очнулась от транса, пораженно распахивая глаза.
— Что…? Я согласилась…? — начала говорить она, запинаясь, — на что?
Бархатный смешок раздался над ухом, заставляя кровь бежать по венам и артериям в ускоренном темпе.
— Я скажу тебе, когда придёт время, — хитро улыбнувшись, произнес Дамиано и отпустил затекшие запястья девушки.
И пусть она никогда не узнает, что тогда он лишь произнес ее имя, не задавая вопроса.
— Что… Стой, — ее пальцы обвились вокруг крепкой ладони вокалиста, — так не честно… — Кейт чуть ли не хныкала от досады.
— Почему же? — удивленно спросил итальянец, не выдирая руку из слабенькой хватки девушки.
— Ну… я ведь даже…
— Не переживай, — перебил Дамиано, оставив брюнетку с приоткрытым ртом, — я не забуду о твоем обещании.
Он чуть ли не с приторной сладостью в голосе высмаковал это слово, растягивая гласные, пока Кейт с недоуменным испугом глядела в его сверкающие предвкушением радужки, всё сильнее впиваясь ногтями в кожу на его запястье.
Дамиано прошипел сквозь стиснутые зубы, чувствуя легкую нарастающую боль.
— Аккуратнее, дорогая, — слишком ласково проворковал, освободившись из оков ее цепких пальцев, и теперь стоял, уперевшись коленями в кровать, поглядывая на свое пострадавшее запястье, — ты царапаешься, — пожаловался, скривив губы.
Девушка почти с ужасом в глазах отдернула тоненькие пальчики, словно обожглась об кожу музыканта.
— Прости… — едва слышно.
Дамиано лишь кивнул в ответ.
Всё нормально, ведь он был готов сколько угодно терпеть подобные раны на своем теле, оставленные этими длинными ноготочками, которые способны возбуждающе царапать спину, теперь он знает это.
Теперь он многое знает. Знает то, чего никто не знал до него.
Немного продавленные за ночь ламели кровати жалобно скрипнули, когда Дамиано перенес вес на ноги, приподнявшись с постельного белья.
Кейт в легкой растерянности наблюдала за тем, как он подхватывает с пола скомканную одежду, параллельно складывая ее, а затем небрежно запихивает в раскрытый чемодан.
— Дамиано, — неуверенным голосом окликнула девушка, прикрываясь одеялом, — а разве… мы…
…не собирались переспать ещё раз?
Хотелось сказать именно это, однако слова затихали с каждым звуком, а затем и вовсе потонули в захлестнувшем девушку смущении, и она спряталась под опущенными ресничками.
Ещё немного — и он возненавидит этот ее жест.
— Что мы? — начиная раздражаться, язвительно спросил Дамиано.
— Ну… мы… ты знаешь, что, — выдавила, наконец, девушка, повысив голос.
Вокалист пробежался незаинтересованным — ага, конечно, именно таким — взглядом по ее оголенным плечикам. Казалось, что одеяло вовсе не спасало, потому что его карие радужки видели насквозь, добираясь до сокрытой под ним наготы.
Уголки губ нервно дрогнули, то ли от раздражения, то ли от злости.
— Ты же не хотела, — фыркнул он, издеваясь над девушкой, — что же вдруг поменялось?
И от этого холодно-чужого тона, скрутившего нутро, на глазах так и порывались образоваться мелкие соленые капли, прожигающие кожу своей горечью.
В носу что-то закололо, и появилось желание провести по нему рукой, словно это могло бы помочь. Но нет, не поможет. Ведь кольнуло далеко не там, а глубоко внутри, в том позабытом месте под рёбрами.
Кейт сжала слабые ручки в кулачки. Она бы гневно топнула ножкой, если бы стояла сейчас.
— Ничего не менялось! — крикнула она, чувствуя, как одна слезинка всё же решила проложить влажную дорожку на бледной коже.
— Правда? — издевался неудовлетворенный ответом девушки Дамиано, — если не меня, тогда чего ты сейчас хотела?
Кейт прикусила губу, понимая свой откровенный провал в то время, как победный оскал отразился на лице вокалиста.
Спорить с Дьяволом — проигрышный план, особенно, если ему уже удалось тебя соблазнить. Ведь теперь ты знаешь, он сможет и снова.
Опять ухмылка. Теперь он смотрит, словно на ребенка, который только что получил чертовски важный урок жизни.
Но не усвоил.
— Можешь не отвечать, — скучающе произнес Дамиано, — твои глаза все равно выдают.
Эта томная чернота, поглотившая платиновый оттенок, серебром растекающийся по сверкающим радужкам, молчит громче.
Накрашенные черным ногти зацепились за валяющийся топик на полу и ловким движением швырнули прямо на кровать, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности.
— Не твоё, Кейт? — снова насмешка в глазах.
Брюнетка молча подняла ткань, прижимая ее к груди, прямо к тому месту, где что-то начинало болеть, так тягостно, что казалось, будто рёбра хотят разлететься в стороны, раздирая обтягивающую их кожу, и один лишь вопрос застыл на устах.
— Почему…? — тихо выдохнули едва движимые губы.
Иные слова были излишни, их было бы слишком много в этом громком вопросе. Но для Дамиано все они кружились в голове, набатом стуча где-то в медленно плавящихся мозгах.
Бесчисленное множество вопросов, что начинались с этого несчастного «почему», и все они адресованы лишь ему одному.
И от одного взгляда на эту катящуюся по щеке слезинку внутри трескались и с хрустом падали вниз все оттенки напускного самолюбия, разбивались об желание податься вперед и окутать девушки своим объятием, шепча бесконечные извинения на ушко.
Но он сдержался, с силой сжав руки в кулаки.
Он не позволит своей слабости одержать верх над ним, это его игра.
— Потому что ты должна усвоить правила, Кейт, — произнес твердым голосом, вскинув подбородок кверху.
— И какие же они? — коснулся тихий всхлип дрогнувшего воздуха вокруг.
О нет, Кейт. Твой надрывающийся голосок больше не сработает.
Сработает, но ты не узнаешь. Я тебе не позволю.
Дамиано стремительно обернулся, пригвоздив пропитанным холодом взглядом к кровати не только девушку, но и ее отказавшиеся дышать легкие, словно вонзив в их стенки ледяные иглы.
На остро очерченные скулы спадали тяжелые тени, превращая их в наточенные ножи.
Искривленные губы приоткрылись, наполняя воздух вокруг горьковатым привкусом, а разрезавший минутную тишину бесстрастный голос моментально въелся в барабанные перепонки.
— Правило одно, Кейт. Делаешь по-моему — получаешь желаемое…
Комментарий к 12.
Что-то наглеет Дамиано слегка, ну что ж ладно, ему позволительно.. 😁
Надеюсь прочитать Ваше мнение об этой главе в отзывах..😋
========== 13. ==========
Комментарий к 13.
Новая глава уже тут…)
Всем приятного чтения…!!😋💫
Сквозь затянутое непроглядными темно-серыми тучами вечернее небо виднелись последние лучики солнца, окрашивающие краешек горизонта в алые оттенки.
И заплакал амстердамский небосвод, холодными каплями смачивая одежду прохожих, пропитывая собственной болью плотную ткань черной рубашки.