Он чувствовал каждую ее эмоцию, видел, настолько близка разрядка по ее прикрывающимся от блаженства глазам, по тому, как она прикусывала нижнюю губу, пытаясь сдержать это.
Он отстранился, и Кейт потянулась вперед, желая удержать внутри его пальцы, но Дамиано резко перехватил ее руки, припечатав к матрасу над головой.
И ей это нравилось. Итальянец умело контролировал свои действия, не пугая, а заставляя девушку тонуть в желании при виде его силы. Эта резкость вырвала очередной стон нетерпения из ее груди.
— Дамиано… — с придыханием выдохнула она, опуская взгляд ниже его пояса, — пожалуйста…
— Какая ты нетерпеливая, — усмехнулся он, еще крепче перехватывая ее запястья, а затем толкнулся вперед бедрами, сразу до конца наполняя девушку.
Она легонько вскрикнула, выгнувшись в пояснице, неосознанно приподняв бедра. Ее колени обхватили вокалиста за талию, а руки сжались в кулачки от напряжения.
Дамиано словно наизусть знал ее тело, то ускоряясь, то замедляясь, заставляя девушку извиваться под ним, простанывать его имя раз за разом, ведь остальные мысли потонули в ощущениях блаженства.
Его руки. Его бедра. Этот огонь в пылающих глазах, которые безотрывно наблюдали за ней… Она молила о разрядке, одновременно надеясь, что эти мгновения продлятся вечность.
Просила не мучить, искренне надеясь, что Дамиано никогда не позволит удовольствию захлестнуть ее целиком.
— Думаю, с тебя достаточно, — шепнул Дамиано, с силой сжав запястья и всем телом вдавив девушку в матрас, замедляясь и входя до конца.
Она содрогнулась под ним, одновременно с ним, сжимая внутри, все ее тело напряглось, а воздух из легких вырвался наружу протяжным стоном, чистым удовольствием.
А затем она обмякла в его руках, все еще ощущая, как Дамиано прижимается к ней всем телом, не выпуская из своей хватки, которая внезапно поменялась, превратившись в наполненные заботой объятия.
Ладошка Кейт опустилась на щеку вокалиста, слегка поглаживая, пока он все еще оставался внутри. Карие радужки сверкали в темноте, почти сливаясь с ночными тенями, что гуляли по комнате.
— Ты как? — прошептал вокалист, когда наконец отстранился и перевернулся на спину, притягивая девушку к своей груди.
Ее пальчики теперь мерно очерчивали татуировки на его коже, а голова покоилась на плече, раскидав слегка спутанные волосы по смятым подушкам.
— Дамиано, мне… — она приподнялась, чтобы заглянуть в его глаза, — мне очень хорошо.
Вокалист оставил легкий поцелуй на ее макушке, улыбаясь краешком губ своим мыслям, что сегодня стали реальностью.
— Мне тоже, Кейт, — произнес он, поглаживая подушечками пальцев ее хрупкую ладошку, — мне тоже…
Сердце так и не хотело успокаиваться в груди. Дамиано набросил поверх их двоих легенькое одеяло, через которое все еще ощущалось слабое дуновение ветра из открытого окошка.
Миланская ночь оживала перезвонами певчих птичек за развевающейся занавеской. Дамиано знал, что Кейт заснула, а сам вновь не мог… Лишь глядел на ее умиротворенное личико и прикрытые веки.
Такое же теплое чувство растекалось в его душе, заполняя собой каждый уголочек сознания приятным — в меру сладковатым — вкусом блаженства.
Кейт больше не пугалась, не убегала. Дамиано мог множество раз прокручивать в голове один единственный момент, снова и снова… Как она лежала в его объятиях, стараясь успокоить дыхание, в блаженной эйфории поглядывая на него из-под ресниц.
Навязчивые мысли о том, чтобы никогда ее не отпускать, кружились, словно на карусели, ни останавливаясь.
Если бы мог, он пролежал бы так, рядом с ней, целую жизнь, прижимая к себе руками, зарываясь пальцами в кудри каштановых волос.
Сейчас Кейт тихонько посапывала, уткнувшись носиком в его слегка влажную кожу, а ноготочки замерли на груди.
Ее ладошка лежала прямо над ребрами, принимая каждый удар его сердца, что билось ради Кейт.
Если был рай на свете, то находился он в комнате вокалиста, в этой идиллистической мечте, которая вопреки законам поэзии стала реальностью.
Беззаботное солнце, только краешком показавшееся из-за горизонта, щекотало своими лучами ресницы Кейт, но она не хотела поддаваться, сопротивлялась ему, желая провалиться вновь в ту укутавшую умиротворением дремоту.
Но хрипловатый голос вокалиста, что раздался совсем близко с ее ухом, все же не позволил уснуть вновь.
— Кейт, — шепнул он, вынуждая девушку приоткрыть глаза, — ты должна мне одно желание.
Комментарий к 16.
Торжественно заявляю, что разучилась писать нц… Последнее время мало читаю фанфики, все книги больше, и перестроиться обратно на тот слог, которым писала год назад выходит из рук вон плохо.
Очень уж тяжело мне далась эта глава, НО! Нас наконец-то ждет финал))
Да-да, вы не ослышались, следующая глава будет последней🤧
(вероятно, она будет завтра)
Кстати, как вам небольшие отсылочки к Икару и Змею-искусителю?) Что вы думаете насчет подарка, который подготовил Дамиано?Проспойлерю, что это НЕ кольцо. Не люблю настолько типичные концовки в фф, поэтому извиняюсь, если кто ждал)
А вот что с желанием, это уже интереснее))🤭
Пишите в отзывах, кто что думает, уж очень мне хочется знать)
========== 17. ==========
Комментарий к 17.
Не знаю даже, что и сказать… Эта история родилась у меня в голове чуть больше года назад, столько было сомнений и нерешительности, но я все же решила тогда начать писать, и, наверное, все это было не зря)
Хочу сказать огромнейшее спасибо каждому, кто лайкал, комментировал, добавлял в сборник или просто открывал мою работу. Частичка моего сердца всегда будет с вами, без вас я бы не справилась, и этой работы не было бы на фикбуке без этой чумовой поддержки.. Люблю всех.. Безумно сильно 🤧❤
P.S. у нас финал…)) Я просто в шоке, мне не верится…🤯
Подобрала песенку к самой последней сцене с нашими любимыми, очень советую включить))
Беззаботное солнце, только краешком показавшееся из-за горизонта, щекотало своими лучами ресницы Кейт, но она не хотела поддаваться, сопротивлялась ему, желая провалиться вновь в ту укутавшую умиротворением дремоту.
Но хрипловатый голос вокалиста, что раздался совсем близко с ее ухом, все же не позволил снова уснуть.
— Кейт, — шепнул он, вынуждая девушку приоткрыть глаза, — ты должна мне одно желание.
Она не услышала, только пискнула невнятное куда-то в загорелое плечо музыканта.
Разнеженное негой сознание не желало откликаться: оно тонуло в терпком запахе сигаретного дыма, терялось в объятиях крепких рук итальянца, без возможности вынырнуть на поверхность.
Словно мельчайшие кусочки льда в кленовой коле, топились и растекались мысли под наблюдением карих глаз с огоньком.
Они поблескивают. Словно призрачный морок огней на горизонте, покоятся в их глубине ласкающие языки пламени.
Как рассыпчатые крупинки в песочных часах, одна мысль пробивается в захлопнутые ставни разума — он задумал что-то.
Вот только что? Хотелось бы ей знать.
Любопытство тлеет, подогревая кровь в артериях, и наконец берет верх, отгоняя на задний план все размышления о сне.
Кейт насторожилась, приподнимаясь на локтях. Темно-коричневый, напоминающий какао, локон волос спадал на глаза, затуманивая зрение шоколадной паутинкой. Пришлось смахнуть его ладошкой.
— Желание…? — она скромно улыбнулась, не до конца разомкнув потяжелевшие веки, потянулась пальчиками, мечтая зарыться в кудри вокалиста, — и какое же?
— Мм… Когда твои ручки вытворяют такое, я начинаю сомневаться, что придумал верное желание.
Он рассмеялся, так искренне, почти наивно-невинно, что следом смех вырвался и из груди лежащей рядом девушки.
— Можешь подумать еще, я никуда не тороплюсь, — лукаво произнесла она, наматывая на указательный палец длинную прядку волос, — только не помню, когда успела тебе задолжать?
— Могу напомнить, — шепнул Дамиано. Его губы резко оказались в опасной близости с ее мочкой уха.
Настолько опасной, что еще одна искорка, и воздух наполнится жаром, волнами исходящим от разгоряченного дыхания, которое опаляло кожу девушки.