Халила и сама боролась с теми же чувствами. Однако у нее была вера – вера в своих друзей, – и та ее поддерживала, как и непоколебимая вера в планы Аллаха. Они ведь до сих пор как-то выжили. Не все было потеряно.
Халила обязана была верить и заставить всех остальных поверить. По крайней мере, Глен выглядела совсем не встревоженной их нынешним положением, где они оказались безоружными заключенными, окруженными врагами и морской водой.
– Постарайся ни с кем не драться, – сказала она Глен. – Вот. – Сняла теплый вонючий плащ и натянула на плечи Глен; тут же пожалела об этом, когда ветер пронзил ткань платья насквозь и начал царапать кожу. И все же Халила остановилась, чтобы оставить нежный поцелуй на щеке Томаса – ради такого тот вежливо наклонился. – Приглядывай за Глен для меня, – шепнула она. Это придаст Томасу цель.
– Я знаю, что ты делаешь, – шепнул он в ответ. – Но я пригляжу.
– И сбрей бороду, – сказала Халила, на этот раз громче. – А то как будто медведя целую.
Томас рассмеялся, и Халила была рада это слышать; смех вышел не таким, как в старые времена, не счастливым, какой она помнила, но начало все равно было положено.
Халила отправилась против ветра вдоль палубы, мимо уверенных моряков, которые расхаживали по своим неведомым делам, и когда она подошла к двери, что вела вниз, то взглянула на капитанский мостик. Там стоял мускулистый капитан со шрамами, а также несколько его помощников, а рядом худая юная девушка. Анита, дочь Красного Ибрагима, и по крайней мере пока что – их похитительница.
Анита не смотрела на Халилу. Она была занята изучением карт и слушала своего капитана. Халила стояла несколько секунд, наблюдая за ними, пытаясь запомнить лица тех, на кого падал свет.
Наконец девушка подняла голову, будто бы заметив взгляд Халилы. Анита отвернулась первой.
«Интересно». Чувствует себя виноватой? Или ей просто нет дела до всех остальных?
На нижней палубе качка была еще хуже, а воздух казался густым и пах ржавчиной, плесенью и, – когда Халила подошла к маленькой каюте, которую Дарио делил с Томасом, – рвотой. Халила открыла дверь.
– Дарио?
Она вздрогнула, услышав, как он сплевывает в ведро. Если судить по звуку, ведро давно не помешало бы опустошить. Халила заглянула вовнутрь и увидела, как Дарио плюхается обратно на свой лежак. Даже в свои худшие времена Дарио всегда гордился своим безупречным внешним видом, однако прямо сейчас он выглядел бледным, волосы его растрепались, а грязная рубаха липла к телу, будто бы он только что в ней плавал. Халила чуяла запах пота, перебивающий даже вонь рвоты.
– Cristo [2], – проворчал Дарио, и Халила не поняла, подразумевает ли он это в значении молитвы или проклятия. – Тебе здесь не место, цветочек, но раз уж ты здесь, Бога молю, принеси мне кинжал и позволь покончить со всем этим.
– Успокойся, – сказала Халила и накинула полотенце на помойное ведро. Отнесла то к маленькому туалету в углу и опустошила, а затем промыла в умывальнике и вновь поставила рядом с койкой.
– Может, ты и выглядишь как хрупкая вещица, но желудок у тебя железный, как у прирожденного моряка, – сказал Дарио. Выглядел он так, будто был в горячке, с красными глазами и румяными щеками, однако кожа у него имела бледный оттенок, который Халиле не нравился. – Останься на мгновение. Мне нужно с тобой поговорить. Да и я бы не стал звать тебя просто исполнять роль моей няньки, ты же знаешь.
– Ну, представить Глен выливающей содержимое твоего ведра я не могу, – сказала Халила и села рядом с ним на койку. Взяла Дарио за руку и поняла, что он дрожит. – У тебя обезвоживание. Тебе нужно попить. Я принесу воды.
– Не сейчас. – Он смотрел на нее несколько долгих секунд. – Ты все знаешь, правда?
Халила слегка улыбнулась.
– Что знаю?
– Насчет Джесса.
– У меня есть догадки, – сказала она, и ее улыбка пропала. Теперь внутри у нее все похолодело. Обратилось в каменный лед. – Почему ты ничего мне не рассказал, Дарио? Почему ты не…
– Я не мог. Мы рассказали Морган, но выхода не было. Нам нужна была ее помощь, чтобы у Джесса вообще получилось все провернуть. Но у тебя слишком честное лицо, мадонна. Если бы Джесс рассказал тебе, что собирается вырядиться в своего брата и отправиться в Александрию вместо Брендана, ты бы выдала все тайны, когда за нами пришли. Нам нужно было, чтобы ты сражалась так, будто от этого зависит твоя жизнь.
Халила была опасно близка к тому, чтобы убить Брендана – она это помнила. Она была намерена раскромсать столько брайтвелловских солдат, сколько получится, лишь бы не оказаться пойманной. А Брендан, – которым, как оказалось, был Джесс, – являлся одним из тех, в кого она была бы рада вонзить клинок.