Джоан тихо вздохнула.
После этого дня она уедет. Подальше ото всех и забудет все, что было. Сбежит так же, как и мистер Фойс.
Неторопливо девушка пошла по коридору, ведущему из комнаты в прихожую.
Стук каблуков по паркету эхом отдавался в ее ушах, воспоминания волнами накатывали, вызывая бурю болезненных эмоций, но изо всех сил она сдерживала непрошенные слезы.
– А вот и ты, милая, – Элин уже открыла ей входную дверь. – Идем. Только накинь пальто.
Но та в ответ лишь снова качнула головой. Как и все годы раньше, взяла с вешалки серый длинный кардиган. Осторожно сунула руку в рукав, и тот, надрывно всхлипнув, разорвался; истертая ткань сдалась спустя столько лет, а Джоан оцепенело уставилась на нее невидящими глазами.
– Ох, милая, – Элин растерянно глядела на ошарашенную девушку и не могла найти нужных слов.
– В чем же теперь мне идти, мама…– прошептала Джоан, а ее глаза наполнялись слезами.
– В плаще моем иди, – вдруг послышался голос за спиной.
Джоан медленно обернулась.
Перед ней стоял Кевин. Он снял с себя черное непромокаемое пальто и протянул ей:
– Пойдешь? Иначе опять будет холодно.
– Ты вернулся, – пробормотала она. Серый кардиган слетел с плеча и рухнул на пол, а девушка прижалась к крепкой мужской груди.
Кевин ждал криков и воплей, ненависти и злости, но она просто обняла его, и он на миг застыл. А затем прижал ее к себе так сильно, как только смог, и всего его окутал знакомый сладкий аромат лесной земляники.
– Прости, – тихо прошептал он, топя девушку в своих руках, – прости, если расстроил.
– Я ждала тебя, – на него воззрились прекрасные карие глаза, готовые в любой момент разрыдаться. – Я знала, что ты вернешься.
Кевин понимал, что стоит в доме Арлин, понимал, что рядом сержант и в любую секунду может появиться Эдвард, но в этот момент эта девушка стала для него чем-то особенным, чем-то своим, личным. А потому он лишь вновь спрятал ее в своих объятиях, позволяя ей успокоиться, а себе вдоволь надышаться.
– Опоздаешь, – неуверенно подала голос Элин. – Гости будут беспокоиться, милая.
Кевин мимоходом глянул на сержанта, бросив на нее тяжелый и совершенно неподъемный взгляд, а та отвела глаза.
– Едем? – слегка отстранился он и взглянул на девушку, что явно из последних сил сдерживала слезы.
– Да, – взгляд ее карих глаз, даже будучи невероятно тоскливым, был несказанно приятным. – Как я выгляжу? – пробормотала она.
Кевин осмотрел ее с ног до головы лишь для вида. Все было очевидно.
– Слишком хороша.
Джоан улыбнулась ему, сквозь пелену, слез, что застилала ее глаза. У него сердце заболело. Так захотелось спрятать ее ото всех. Ей сейчас совсем не праздник нужен. Ей выплакаться надо, выговориться. Кажется, она слишком долго молчала.
– Надевай, – Кевин расправил плащ, помогая ей облачиться, и девушка послушно надела его.
– Тобой пахнет, – прошептала она, вновь пытаясь искренне улыбнуться.
– Правда? – Кевин удивился. – Каждому свое, – и положив руку на тонкую талию, повел девушку к машине. – Я сам отвезу, – грубо бросил, глянув на сержанта. Ему не понравилось, что для нее гости оказались важнее чем душевное спокойствие Джоан. Или, возможно, все дело в Эдварде. – Ты отправляйся со второй группой.
Элин не посмела возражать, да она и не хотела. Женщина лишь смахнула усталую слезу, а затем взглянула на серый кардиган, лежащий на полу.
Подняла его и тронула дыру на истертой временем ткани.
– Ох, Марта, шестнадцать лет. Шестнадцать долгих лет. Прости меня, – и она заплакала, уткнувшись в серую вещь.
Кевин подвел девушку к джипу и открыл дверь на переднем сиденье, но она не торопилась занимать свое место.
– Хочешь что-то сказать – говори, – Кев настороженно ожидал вопросов, но Джоан притянула его к себе и крепко поцеловала.
Кевин на миг оторопел, однако уже в следующую секунду расслабился в ее объятиях и резко притянул девушку к себе.
Мягкие губы податливо отозвались на нетерпеливое вторжение его языка, и Джоан прижалась к мужскому телу так искренне, что Кевин явно осознал насколько сильно напряжен. Она схватила его за волосы и направила губы к своей шее, а он нисколько не сопротивлялся. Кевин жаждал ее и это желание однозначно являлось взаимным.