– В этом дело, – Джоан что-то решила для себя, это отразилось в ее взгляде. – Кевин, – шумно выдохнула девушка, набираясь смелости чтобы продолжить. – Ты нужен мне. И не переживай, – она торопливо замахала руками, видя, как он в лице изменился, – я все понимаю, у нас может ничего и не получится или я не совсем та женщина, что нужна тебе, или совсем не та, – она положила теплую руку на его щеку. – Но ведь попробовать мы можем?
Кевин припал к ее нежной мягкой ладони и немного тоскливо усмехнулся:
– Что-то в тебе непомерно меня влечет, и я с этим не справляюсь.
– Чем не причина? – тихо пробормотала она, испуганно глядя в его глаза.
– Какая милая девочка, – Кевин поцеловал ее ладонь, не отрывая взгляда от неизведанной таинственной бездны карих очей. – Есть предложение, если не торопишься домой.
Джоан грустно улыбнулась. Сейчас она не получит от него ответа, но ведь отказа она тоже не получила.
– Не тороплюсь.
– Тогда мы можем, – многозначительно улыбнулся Кевин, а Джоан мгновенно покраснела. – Чего смущаешься? – едва осязаемо коснулся он ее губ. – Я имел ввиду посмотреть кино.
Девушка окончательно растерялась, а Кев усмехнулся и шепнул ей на ухо:
– Хотя все верно. С кино мы просто начнем. День долгий, ночь длинная.
Джоан томно выдохнула, предвкушая его ласки:
– Для кино нужен плед, – прошептала она. – Давай возьмем плед.
– Замерзла? – в его голосе проскользнули тревожные нотки, и Джоан торопливо замотала головой.
– Нет. Совсем нет. Это просто… Просто… Мне так хочется.
Он улыбнулся ей так искренне и тепло, что сердце отправилось в полет.
Что бы кто ни говорил, теперь она знает правду. Кевин дикий зверь, но он вовсе не на охоте. Он раненный и угнетенный. Он просто зализывает рану, которая все еще кровоточит.
Кевин принес из гостевой клетчатый бордовый плед и укрыл им сидящую на диване Джоан.
– Выбирай, – поставил он перед ней коробку с пленками, которую достал с верхней полки пристенного шкафа.
– А среди них есть твой любимый?
– Я не большой киноман. Больше предпочитаю книги.
– Я тоже, – улыбнулась Джоан. – Тогда так! – придумала она и, крепко зажмурив глаза, запустила руку в коробку; вытащила пленку и вчиталась в название. – Поющие под дождем. Оу, – виновато взглянула она на Кевина. – Мюзикл.
– Ну и пусть, – просто пожал он плечами. – Классика хороша.
– Согласна, – пролепетала Джоан, не имея никаких сил оторвать взор от его точных резких черт и серых, словно пасмурное небо, глаз. – Укрыть тебя?
Кевин включил проектор и улыбнулся. Сел рядом с ней и прикрыл свои колени клетчатым пледом.
– Так тебе хотелось?
Они оба сидели, укрывшись тонким одеялом.
– Да, – кивнула Джоан и положила голову ему на плечо. – Да, – вдохнула она аромат из одеколона и свежего ветра.
Кевин удовлетворенно выдохнул и обнял ее за плечи.
Талантливый Джин Келли танцевал, завораживая своими простыми и легкими движениями, очаровывая спокойной мелодией и незабываемым голосом. Тихие комментарии Джоан заставляли улыбаться, и Кевин забывался в этой атмосфере уюта.
Под приятные звуки дождя с экрана и добродушную историю любви Дона Локвуда он осознал, что не хочет, чтобы это мгновение заканчивалось. Кевину вдруг стало страстно необходимо, чтобы этот фильм не закончился никогда.
За этими мыслями, держа ее в объятиях, он не сразу заметил, что девушка на его плече мирно засопела.
– День белый, а ты спишь, – Кевин улыбнулся и, поцеловав Джоан в щеку, осторожно уложил ее на софу.
Хотел встать, чтобы спуститься выпить, но эта девушка так мила, так тепла и, оказывается, необходима ему куда сильнее чем алкоголь.
Кевин аккуратно лег рядом и, спрятав ее в своих объятиях, сам забылся крепким сном.
Открыл глаза и огляделся.
Полумрак. Он один.
Кевин резко сел на софе, взглянул на плед, что упал с него на пол, и кинулся из комнаты вниз. Почти бегом влетел в гостиную на первом этаже, но Джоан там не было. Выругался, направился на поиски в ванную и с облегчением выдохнул, увидев ее на кухне.
Кевин замер на полпути.
А ведь он испугался. По-настоящему испугался, что остался без нее.
– Доброе утро, – Джоан заметила его и ласково улыбнулась. Она стояла у плиты в его голубой рубашке и кухонном фартуке. А по дому разливался аромат свежезаваренного кофе, бекона и сладкой лесной земляники.