Но его это нисколько не зацепило, и Кев, как ни в чем не бывало, продолжил беседу:
– Ваш отец сказал вам исполняется двадцать четыре через две недели. Праздник будет довольно, – он чуть нахмурился, подбирая нужное слово, – многолюдным. Это создаст определенные проблемы, учитывая место, которое вы выбрали.
– Да, – торопливо вмешался в разговор отец. – Мистер Фойс предлагает сменить место для твоего дня рождения.
– Что думаете? – Кевин не сдержал еле заметной улыбки, когда Джоан снова уткнулась в него долгим пронзительным взглядом.
– Милая, не нужно мучить нашего гостя такими долгими паузами.
Но Кевина это совсем не смущало и, тем более, не мучило. Он смотрел на нее внимательно, не отрывая глаз, пытаясь уловить и запомнить каждую черту и эмоцию на красивом лице.
– Ничего страшного. Я и без слов довольно понятлив.
Девушка вопросительно подняла брови, явно что-то решила для себя, и опустила глаза, а Кевин, вдруг, расстроился, потеряв ее взор.
– Мы с вашим отцом обсудили моё участие в этом мероприятии. Если вы не против, я готов стать вашим личным телохранителем ровно на четыре недели, пока не закончится торжество.
– Телохранитель? – девичий голос встревожился, но на лице и мускул не дрогнул. – Моим? Личным?
Элин и Эдвард всем телом напряглись в ожидании ее решения, а вот Кевин, наоборот, отчего – то наслаждался этим моментом.
«Твоим… Личным… Как звучит. Я бы стал… И даже не на одну ночь».
Девушка вновь одарила его задумчивым взглядом. Она казалась очень уверенной и в то же время невероятно хрупкой. Женственной и страстной, будто истинная амазонка с диким бунтарским нравом, и в это можно было бы поверить, если б не бескрайнее безразличие, таящееся в прекрасных карих глазах.
– Я не уверена, что вы нужны мне.
И снова ее взор потянул к себе. Он манил, и пусть был колюч, но Кевин лишь еще больше увлекался им. Фантазия неминуемо начала рисовать живописные картины самых непристойных вещей: он бы поцеловал эти мягкие губы совершенно неторопливо, смакуя, как дорогое вино, он бы впился в тонкую шею и непременно оставил бы на ней свой след. Пометил, как собственность, заставил бы сдаться, заставил бы ожить, загореться и гореть вместе с ним.
– Что за чушь, – Кевин сам себе удивился и ошалело качнул головой.
– Что? – теперь она искала его взгляд.
Но он вновь покачал головой:
– Мысли вслух.
Однако, впервые, за долгие годы любопытный женский взор заставил Кевина заинтересоваться.
– Мисс Арлин?
– О чем были ваши мысли? Если честно признаетесь я приму решение.
Кевин нахмурился.
Сунул руки в карманы, выдохнул и шагнул вперед, полностью устранив расстояние между ними. Он наклонился к девушке и чувственно прошептал, обжигая своим горячим дыханием ее ухо:
– Ваше тело… Я хочу его… – А вокруг вновь заструился аромат восхитительной сладкой земляники. – Охранять, конечно же.
Девушка застыла. В комнате повисла тишина. Наконец, Джоан сделала меленький шаг назад и вновь взглянула на него:
– Вы прямолинейны.
– Просто говорю, как есть. – Она манила куда больше алкоголя.
– Значит вы будете откровенны со мной? – девушка больше не отводила своих прекрасных глаз.
– Если мне будет позволено. Все же, вы правите этим балом.
Так близко она к нему; так приятно пахнет. Он хочет ее себе.
– Элин вас хвалила. Вы довольно дерзки и самоуверены. Однако это нормально, когда мужчина настолько привлекателен и имеет столь большой список заслуг.
Брови Кева удивленно поползли вверх.
– Я же тихоня и вряд ли способна за себя постоять, а еще… Я впадаю в ступор, когда мне страшно. Поэтому хорошо, что вы все понимаете без слов. Я позволю вам быть прямолинейным и прошу открыто говорить о том, что считаете нужным сказать.
– Вот как, – все больше удивлялся он этой девушке.
А она перевела взгляд на стоящих рядом Элин и отца:
– Я дам вам три дня, – вновь взор карих глаз обратился к нему, и Кевин в них утонул.
Как же глубока эта пропасть, как притягателен этот бесконечный обрыв.
– Испытательный срок назначаете, – он бы и рад деловито отказаться. Послать их всех, извиниться перед Элин и уйти… Но тогда не видать ему больше ему глаз и этого лица. Да еще и этот чудесный сладкий аромат земляники.
Кевин слегка нахмурился, прикидывая возможные варианты развития событий, но она от него взгляда не отводила. Он чувствовал застывший в воздухе беззвучный вопрос. «А еще, – Кевин улыбнулся, – кажется, это вызов».
– Думаете отступлю из-за чувства собственного достоинства?
Джоан будто смутилась и торопливо опустила взгляд к полу:
– Гордыня – видимо, не ваш порок.