Вот и сейчас, верная жилетка сидела и разве что на камеру не снимала пьянство альфы. Хотя колкие комментарии и лились рекой.
- Ну что, мой йуный падаван, готов вступить на тёмную сторону силы и рассказать, наконец, с чего такой праздник? – откровенно издеваясь, бета дунул в дуделку так, чтобы цветастый язычок той упёрся прямо в ухо друга. Тиан пьяно икнул и покивал.
- Слушай, я всё понимаю – любовь, неадекватность, но вот скажи мне: оно тебе надо? – повернувшись к стойке, Дюфа сложил ладони в замок. – Ты пять лет его не видел и жил припеваючи. Кто там с ним был, что было – ты наплевал на него пять лет назад. Кстати, у него отличный хук, - дав бармену знак, бета немного поморщился. Друга он не то, чтобы осуждал, но мнение по поводу его поступков имел своё. Другое дело, что назвавшись груздем, надо облиться краской и лезть в кузов: назвался другом, так принимай, какой есть, сам выбрал. Но зато можно капать на мозги в любое время дня и ночи.
- Ты подумай хоть раз в жизни головой, где, по идее, должен быть мозг, пусть он и не обнаружен, - хмыкнув, Франс покачал головой. – Тебе точно есть дело до этого парня, его альфы? Вот, прям, увидел его и всё – нужен тебе стал этот омега! Хоть понимаешь, как это звучит? Чужой омега, с чужим ребёнком. И от него ты явно не открестишься, как от своего. Ты малышу хоть имя-то придумал, балда? – ловко подгадав момент, когда альфа откинутся на барном стуле, Дюфа пнул ножку, с удовольствием наблюдая за пыхтением свалившегося друга.
- Мат тебе, друг мой, мат.
Иногда люди сами не замечают, как пророчат будущее. Странным образом, слова беты оказались провидческими: больше альфа с Джеем даже в одном помещении не находился: парень ловко избегал встреч. Дни складывались в недели, незаметно минул целый месяц.
Поначалу альфа был упрям, неукротим и никого не желал слушать. Арлекин горел энтузиазмом, горел желанием доказать и себе, и другим, что он (п/а: не банан) сможет вернуть своего «любимого».
Но дни шли, а результат был удручающим. Тем более, ему каждодневно полоскали мозги некие личности. Везде слышалось то, чего он так боялся: отступи, уйди, не твой больше. То, что альфа понял сразу после разговора с Кассом, но во что боялся, не желал верить. Последним, добивающим аккордом, стал его малыш.
Однажды вернувшись домой, Кристиан услышал довольно-таки громкий плач: видимо, сегодня у слуг был выходной, а няня, кажется, звонила утром и предупреждала, что не сможет явиться. Оставшись один на один с ребёнком, альфа сначала оцепенел, а потом испугался: волосы встали дыбом, по спине пробежал табун мурашек. Тиан понятия не имел, как обращаться с грудным ребёнком.
Зайдя в детскую, парень мужественно поборол в себе желание дать дёру и приблизился к колыбели. Малыш недовольно дёргал маленькой ручкой, призывая к себе всеобщее внимание и, не найдя оного, сильно расстроился. Со страхом – а вдруг что-то не то сделает?! – альфа нежно протянул палец ребёнку. Тот тут же «захватил» добычу в кулачок и потянул на себя, видимо, желая попробовать дядю на вкус. Удивительно, что мальчик не испугался, увидев незнакомца. Арлекин невольно улыбнулся. А может, Франс был прав? В конце концов, прошлое никогда не возвращается, как бы ни хотелось верить, что реальность – просто страшный сон.
Следующим утром Тиан немного горделиво демонстрировал другу бумагу, где говорилось, что у его сына, не прошло и года, теперь есть имя. Маленький Антонио Джеймс де Брольи теперь признавался официально родившимся.
Кристиан прекрасно понимал, что отец из него – как из козла корова, и ребёнок вчера выжил только потому, что альфа догадался позвонить родителям (и те пригласили новую няню), но сдаваться не собирался и кинул все свои упрямство, силы, огонь в глазах на маленькое чудо, что сейчас спокойненько посапывало в кроватке.
_____________________________________________________________
Для меня здесь – то самое многоточие, на котором заканчиваются все сказки. Здесь можно поставить точку и не смотреть, что там, дальше, где герои уже живут своей жизнью и совершают собственные ошибки. Люди не могут жить счастливо, сами ищут проблемы. Или проблемы их находят. А конец можно считать концом только со смертью. То, что произойдёт дальше – то, чего я лично никому не пожелаю. Дальше – только проза жизни. И капелька мёда в бочке дёгтя.
Я бы хотела закончить здесь и закрыть глаза на то, что будет дальше. Но не закрою. Дальше будет ещё много глупых, иногда фатальных ошибок, но без этой реальности эта глава также станет концом для многих историй, которые я хочу рассказать. Надеюсь, мы с вами встретимся в следующей главе.
Спасибо за внимание.
Экстра 4
Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень
Не столь различны меж собой.
А.С.Пушкин, «Евгений Онегин»
Иногда жизнь преподносит сюрпризы, иногда сюрпризы приходят сами. Каждое слово, каждый шаг создаёт новую реальность.
Иногда от простого желания может измениться мир, но чаще мы под него подстраиваемся. Душим собственную мечту в угоду обществу.
Иногда природа, инстинкты диктуют как жить, с кем, когда… Но бывает, что пташка вырывается из клетки. И тогда последствия уже не предугадать.
Тиан, каким бы прекрасным человеком он ни был (должно же в нём быть что-то прекрасное!*), не был незаменим. Говорят, если потеряешь своего альфу – жизнь перестанет существовать. Говорят, если расстанешься, полюбить другого уже не выйдет. Говорят… так много и не по делу!
Джей покосился на мирно сопящего Олега и дрожащей ладонью убрал волосы с его лба. Поморщившись, альфа приоткрыл один глаз и тут же уткнулся в подушку, хныча что-то про выходной. Касс опустился на край постели и нежно улыбнулся. Никогда. Никто больше.
Рядом с Тианом нервы плавились, энергия бурлила, а приключения сыпались как из рога изобилия. Прекрасный мир. Одного только в нём не было – покоя. Понимания. Оба, и альфа, и омега, были сильными личностями. Непримиримыми соперниками. До отвращения похожие, до ужаса разные. Нашла коса на камень. С Тианом всегда было сложно и больно.
Говорить о том, как было с наречённым, можно до бесконечности. Слова брались из ниоткуда и так же быстро исчезали.
Про Олега едва ли наскреблось одно предложение. Нет, враньё. Два. Шесть слов. Ничего сложного. Когда Олег спрашивал, почему Джей ещё не сбежал к Кристиану, тот отвечал:
- Всё просто. Мне с тобой тепло.
О пустом можно говорить вечно. Философия жизни всегда была запутанной из-за таких вот пустых разговоров. О самом важном обычно молчат. Просто не находят слов. Думают возвышенно, никак не могут «описать неописуемое», брезгуют использовать простые слова. Забывают истины, набивают шишки.
Олег всё же поднялся и сел, не открывая глаз. По наитию нашёл плечо омеги и со вздохом опустил на него буйну головушку.
- Давай сегодня никуда не пойдем. Сплавим Гила папе, поваляемся…