Выбрать главу

Берег был залит мягким серебристым светом; отец сказал, что это отсвет солнца, чьи лучи проникают в южное отверстие Земли.[20] Тем вечером мы крепко заснули и наутро проснулись такими бодрыми, словно провели ночь в своих постелях в Стокгольме.

После завтрака мы направились в глубь суши, собираясь осмотреть местность, но не успели отойти далеко, как заметили несколько птиц; мы сразу поняли, что они принадлежали к семейству пингвинов. Эти птицы с белой грудью, короткими крыльями, черными головами и длинными искривленными клювами не умеют летать, но отлично плавают и достигают под землей громадных размеров. С высоты девяти футов они спокойно и без всякого удивления взирали на нас, а после скорее заковыляли, чем пошли, к воде и поплыли в северном направлении.

Следующие сто или больше дней были бедны событиями. Мы находились в открытом, лишенном льдов море. По нашим расчетам, наступил ноябрь или декабрь, и мы знали, что так называемый Южный полюс повернут теперь к солнцу. Следовательно, когда мы покинем мир внутреннего электрического света и радушного тепла «Дымного Бога», нас встретят тепло и свет солнца, посылающего свои лучи в южное отверстие земного шара. Мы не ошиблись.[21]

Временами наш маленький шлюп, подгоняемый постоянным и ровным ветром, стрелой летел по воде. Если бы мы в такую минуту налетели на подводную скалу или отмель, от судна остались бы одни щепки.

Наконец мы ощутили, что воздух определенно становится холоднее. Несколько дней спустя далеко по левому борту мы заметили айсберги. Отец справедливо утверждал, что попутный ветер, наполнявший наши паруса, возник благодаря теплому климату «внутреннего» мира. Время года, несомненно, было наиболее благоприятным для нашей попытки вырваться во «внешнее» пространство и провести шлюп по узким каналам ледовых полей, окружающих полярные районы.

Вскоре мы оказались среди паковых льдов; не знаю, как наш маленький шлюп пробрался по извилистым каналам, не будучи раздавлен. Во время плавания вдоль южного изгиба или края земной оболочки компас вел себя так же безумно, как и у северного отверстия: стрелка качалась, как пьяная, вращалась по кругу и ныряла вниз, точно в нее вселился дьявол.[22]

Однажды, когда я лениво поглядывал с борта на чистые морские воды, отец внезапно закричал: «Льдины по носу!» Я поднял голову и увидел в расходящихся клубах тумана белую гору высотой в несколько сотен футов, которая полностью закрывала нам путь. Мы поспешно спустили паруса, но было уже слишком поздно. Мгновение спустя мы оказались в узком пространстве между двумя чудовищными айсбергами. Ледяные горы скрежетали и сталкивались боками. Они казались двумя богами войны, и каждый не желал уступить другому победу. Мы были в отчаянии. Мы словно очутились меж двух враждебных армий на поле грандиозной битвы; громовые удары сталкивающихся льдин звучали артиллерийскими залпами. Гигантское давление ледяных гор по временам выталкивало на сотню футов вверх глыбы льда величиной с дом; несколько секунд они дрожали и раскачивались, а затем с оглушительным грохотом рушились вниз и исчезали в кипящей воде. Эта битва ледяных гигантов продолжалась более двух часов.

Казалось, нам пришел конец. Лед давил с огромной силой; хотя мы находились чуть поодаль от самого гибельного участка ледяного тупика и какое-то время могли чувствовать себя в безопасности, сотрясение и падение многотонных глыб, то и дело уходивших в водную бездну, поднимая фонтаны брызг, наполняло наши сердца ужасом.

Наконец, к нашей великой радости, трение и скрежет ледяных громад прекратились. Несколько часов спустя колоссальная масса льда медленно разошлась и перед нами, словно по воле Провидения, возник открытый проход. Направить ли туда скорлупку нашего судна? Если айсберги сблизятся вновь, нас вместе со шлюпом раздавит в лепешку. Мы решили рискнуть, подставили парус попутному ветру — и шлюп наш, как резвый скакун, помчался сквозь этот неверный и узкий проем к открытому морю.

Часть пятая

СРЕДИ ТОРОСОВ

На протяжении следующих сорока пяти дней мы только и делали, что уворачивались от айсбергов и выискивали проходы среди льдин; если бы не сильный южный ветер и малые размеры нашего шлюпа, некому было бы поведать миру эту историю.

вернуться

20

«На полюсах ночи никогда не бывают так темны, как в других регионах: луна и звезды здесь как будто обладают вдвое большей яркостью и лучезарностью. В дополнение к этому, наблюдается постоянное свечение; различные его оттенки и игра последних относятся к наиболее странным природным явлениям». — Ремброссон, «Астрономия».

вернуться

21

«В явлении полярного сияния важнейшее значение имеет то, что сама земля начинает светиться, то есть помимо света, полученного ею как планетой от центрального светила, она выказывает способность самостоятельно поддерживать процесс свечения». — Гумбольдт.

вернуться

22

На стр. 105 «Путешествий в арктических регионах» капитан Сэбин говорит: «Географическое определение направления и интенсивности магнитных сил в различных точках земной поверхности было сочтено предметом, требующим особого исследования. Уменьшение или увеличение магнетической силы в различных частях земного шара, ее периодические или долговременные колебания, взаимоотношения и взаимозависимость могли быть исследованы только с помощью постоянных магнетических обсерваторий».