На долю Реста досталось четыре бральота, причём один — наилучшего качества: идеальной формы, какая не требует огранки и особо ценится. Облазать весь конус, разумеется, не было никакой возможности, на подобное просто не хватило бы сил. К тому же, на других склонах старались конкуренты, а бральот — не та штука, которую можно не заметить. Рассказывают, будто бы бывало такое, но Рест с подобными чудесами не сталкивался.
С конуса вернулись все шестеро, в том числе и торопыга. Какие кому достались находки, никто не спрашивал — нельзя. В глазах у чужака промелькивало любопытство, но и он помалкивал: добрые люди обучили правилам.
Заговорил пришелец лишь на следующий день, когда Рест сидел в трактире с большой кружкой сидра. Чужак заказал себе медовухи, присел за столик к Ресту и представился:
— Меня зовут Уконти.
— Буду знать, — отозвался Рест. Сам представляться он не посчитал нужным, кто заговаривает со старателем, должен знать, с кем говорит.
— Мне нужно подняться на конус, желательно второй.
— Поднимайся, — Рест пожал плечами. — Дорога открыта для всех.
— Мне нужен проводник, который доведёт меня до самой вершины.
— Это будет дорого даже в среду. А в остальные дни — вовсе невозможно.
— Во вторник, — твёрдо сказал Уконти. — Во вторник после полудня, сразу после того, как сойдёт лавина.
Рест опустил кружку и впервые пристально поглядел на собеседника.
— Что ты собираешься там найти? Даже самого мелкого бральотика ты не отыщешь, это я тебе гарантирую.
— Мне не нужны бральоты, мне надо на вершину сразу после обвала.
Сладкий сидр показался горьким и ощутимо приванивающим ядовитостью.
— Кажется, я знаю, что тебе захотелось. Не думаю, что ты выживешь, несмотря на всю твою экипировку.
— Вам я выдам точно такой же защитный костюм и заплачу вперёд за то, что вы доведёте меня до самой вершины конуса.
— Ты представляешь, сколько это будет стоить?
— Сколько бы ни стоило. Вам столько не заработать и за месяц, даже если вы будете обирать все конусы до последнего бральотика.
— Я подумаю, — уклончиво ответил Рест.
Надевать выданный защитный костюм Рест не стал — нечего позориться перед товарищами, но с собой взял, упаковав в заплечный мешок. У самого Уконти мешок был вовсе громадный. Что там уложено, Рест не спросил; хочется, пусть тащит, а не сможет стащить, пусть бросает на полпути, Рест носильщиком быть не подряжался и не собирался помогать.
Пятеро конкурентов неприметно поглядывали на Реста. Уж они-то сразу поняли, что происходит: столичный хлыщ уговорил Реста взять его с собой. Прежде Рест твёрдо придерживался правила: посторонним на конусе не место. Хотят, пусть сами лезут, для этого у каждого конуса есть безопасный день — среда. Но для всякого правила существуют исключения, вопрос лишь в количестве денег, полученных старателем.
В нужную минуту белая оконечность конуса взбухла, словно взорванная изнутри, и лавина обрушилась во все стороны разом.
— Готовсь, — скомандовал Рест.
— Но ведь лавина ещё не схлынула…
— Ещё раз вздумаешь умничать, пойдёшь наверх один, а я пойду домой. Готовсь!.. Марш!
Внушение подействовало. Уконти побежал, неуклюже переставляя ноги в толстых бахилах.
— Живей!
Непроглядная стена надвинулась на ползущих по склону. Уконти был немедленно сбит с ног и, несомненно, бы, покатился к убийственному обрыву, если бы не твёрдая рука Реста.
— Далеко собрался? Это же ядовитость, её надо плечом рассекать, встречным ударом. Отшатнёшься, она тебя собьёт и потащит, так уж не встанешь. Понял? Тогда — вперёд! Больше ловить не буду.
Все шесть конусов достаточно круты, но серьёзных препятствий для альпиниста там нет. Если бы не копящаяся на верхушке ядовитость, совершить восхождение было бы не слишком трудно. Но даже в среду, когда приезжие болваны кидаются на конус, достичь самой вершины невозможно. Там начинает копиться ядовитость для следующего обвала, который случится через неделю. Кое-кто из пришлых пытался ковыряться в новорожденной шапке, мечтая найти там новорожденные бральоты. Такие, с позволения сказать, старатели обычно не возвращались с восхождения. Игры с ядовитостью кончаются плохо. К тому же, в народе поговаривают, что если кто из пришлых берёт с собой лопату или иной шанцевый инструмент, то такому умнику местные помогают навеки остаться на полпути к вершине. Хотя, зачем ему помогать, он и сам себе шею свернёт.