Широков знал одного дальнобойщика, который возил с собой гранату — обычную небольшую гранату-лимонку, похожую на железную капсулу, — и считал, что больше ему ничего и не требуется.
Когда ему приходилось пересекать границу, прятал гранату так надежно, что ее ни разу не сумели обнаружить — в фуре у него имелось два или три тайника, до которых не сумел добраться ни один таможенник.
Однажды Широков, заинтересовавшись, попросил шофера открыть секрет: где же все-таки в фуре находятся потайные заначки?
Дальнобойщик, рассмеявшись хитро, отрицательно покачал головой:
— Не скажу!
— Почему? Я тебя никому не сдам, не бойся. И обысков устраивать не буду — ничего не буду делать. Мне просто важно знать на будущее: как можно в машине организовать невидимое место?
В ответ — прежнее покачивание головой:
— Нет!
— Но хотя бы скажи — каков принцип, а? Как можно сделать предметы невидимыми?
— Принцип простой: ничего не прятать, все держать на виду. Тогда никто ничего не найдет — даже собака.
Широков подумал: а ведь дальнобойщик прав. Никто никогда не ищет гранат в ящике с инструментами или в бардачке с проездными и провозными документами — ищут обычно в бензобаке с потайным дном, в резине запасных колес, в нише под карбюратором…
Однажды граната здорово выручила дальнобойщика.
Дело было в глухом Казахстане, в местах, где редко бывали гости из России, — дальнобойщик в одиночку, без напарника, одной машиной, привез туда строевой лес. Благополучно разгрузился, а когда собрался в обратную дорогу, то, разворачиваясь, прицепом задел за глиняный дувал хозяина и срезал угол ограды.
Дело, конечно, поправимое, нужно только время, но хозяин обозлился и заявил, нервно вздергивая голову:
— За этот дувал ты мне должен заплатить, я его не на дороге нашел… Либо отработать, понял?
— Это что, рабство? — спросил дальнобойщик, не веря тому, что слышит.
— Как хочешь, так и понимай. Будешь работать у меня три месяца за похлебку… Дувал восстановишь, еще кое в чем мне поможешь — тебя не убудет.
Дальнобойщик вздохнул тяжело, достал из кармана пятидесятидолларовую бумажку.
— Возьми, хозяин и не обессудь. Больше у меня зелени нет. Только мелочь на котлеты.
В глазах хозяина вспыхнули и тут же потухли далекие холодные искры, будто на костер налетел ветер, расшевелил его, — порыв ветра был недолгим, и казах взял деньги. Смерив дальнобойщика с головы до ног внимательным взглядом, разрешающе махнул рукой:
— Ладно, поезжай!
Дальнобойщик прыгнул в кабину и поспешно тронул машину с места — историй о том, как его напарники по профессии попадали в рабство, он слышал не единожды, и сам в поездках смотрел во все глаза по сторонам, чтобы не угодить в неприятность, — в общем, знал, как люди работают за одну лишь похлебку и не знают совсем, когда им удастся освободиться от ярма, — чутье на этот счет имел хорошее.
Но никогда не ведаешь, откуда может появиться беда — угадать это невозможно.
Отъехал дальнобойщик от того аула недалеко — уйти далеко ему не дали, — километров через десять его догнала старая, разболтанная, состоящая из одних дыр и дребезжанья иномарка, проворно скользнула вперед и встала поперек дороги.
Дальнобойщик чуть не поставил свой КамАЗ на дыбы, пока тормозил, высунулся из кабины, хотел было выматериться, но сдержался: из машины вылезли два обритых наголо молодца и, зорко поглядывая по сторонам, подошли к КамАЗу. За поясом у одного из них торчал пистолет.
— Давай, дядя, вытряхивай оставшиеся у тебя доллары, — сказал главный из них, боец со свернутым набок носом, — иначе дороги дальше не будет.
— Что, насчет дороги цыганка нагадала? — поинтересовался дальнобойщик, голос его при виде налетчиков не дрогнул, внутри ничего не похолодело.
— Цыганка, — громко, улыбаясь по-бандитски покровительственно, подтвердили бритоголовые.
— Ну, хотя бы немного зеленых оставьте, — прежним, лишенным дрожи голосом попросил дальнобойщик, — мне же еще до дома добираться, есть-пить что-то надо.
— Выкладывай все, что есть, — угрожающе выкатил глаза детина, вооруженный пистолетом, — пока мы тебя самого не съели.
— Хорошо, хорошо, — примирительно поднял руки дальнобойщик, — выкладываю.
Он согнулся, уходя под руль, где снизу к бардачку у него была прилажена полочка, которая всякому, кто суется в кабину, видна не была и одновременно находилась на виду, нащупал лежавшую там гранату и, перехватив ее левой рукой, выдернул чеку.